Следующим делом Злат предложил девушке купить себе какой — нибудь аромат или, если желает, попросить составить ее нагиню с искусно подведенными глазами.
В аптеке купил кое — чего для исследований Света и ненавязчиво познакомил жену с одним из самых уважаемых алхимиков. Господин Арман глянул из — под очков, буркнул "День добрый, Ваше Величество" и занялся снова смешиванием порошков. Удивляться не стоило — старый змей был в прошлом мистиком и мастером иллюзий, чуял иллюзорные чары за милю и заглядывал под них с той ловкостью, с которой обычные люди заглядывают в гости к соседям.
Пока бродили по лавочкам и Злат меткими пинками отправлял купленное в пространственный карман, с площади зазвучала веселая музыка и смех горожан.
Подходить к площади в это время года — это влиться в танец, хочешь ты того или нет. Это традиция, ты змей оскорбишь, если будешь дуться и стоять несгибаемой фигурой. Вот и какая — то молодая нагиня потянула царевича в разрастающийся круг, тот только успел свои пальцы с пальцами жены переплести, засмеяться и присоединиться к народным гуляниям. Чем — то танец напоминает те, который танцует знать, но шире, веселее, задорнее.
Ох сколько всего здесь было! Глаза разбегались у лавчонок и витрин магазинчиков. Есенья сперва открещивалась от всего, что Злат предлагал ей купить, уж больно неловко при том себя ощущала. Но змий был настойчив и не терпел отказов, хотя, признаться, ей и самой так хотелось до всего этого великолепия причастной стать… В общем позволила она себе расслабиться. Чай, не обеднеет царевич, ежели подарок ей какой сделает.
Пока тот в аптеке бродил, умудрилась даже набраться смелости и у него монетку выспросить. Злат даже не задумался, отдал ведь как между делом, а Есенья и рада, выскочила из лавки и метнулась к прилавочку через дорогу. Там всякие безделушки продавались. Вроде и ничего особенного, сколько уж Еся за сегодня всего углядела, да только когда проходили мимо, углядела брошку — змей бронзовый с глазами — каменьями. Что за каменья Есенья не знала, но брошку решила купить. Стоила та пусть и недорого совсем, но так захотелось ей именно ее взять, что ладошки зачесались. Не себе, правда, Злату хотела подарить… только потом, попозже.
Задумалась даже, а как, интересно, он выглядит в другом своем обличии? Глаза вот с вертикальным нечеловечьим зрачком, уже видела разок, язык раздвоенный тоже… Ламия вот частенько с хвостом перед ней представала, как объяснила — то был промежуточный облик. В городе тоже народу хватало, кто предпочитал ползком, а не шагом передвигаться, даром что мостовые чистейшие. А вот про Злата не знала ничего…
Немного позже, когда в ногах уже начала ощущаться усталость, они вышли к площади. И вот здесь — то праздник был в разгаре. Таких танцев Еся еще не видела. Вроде и танцевал каждый сам за себя как умел, да только то сходился круг, то становился шире, будто цветок крутится, да распускается. То был одновременно и хоровод и змейка. Периодически подхватывала толпа слаженный вскрик — вдох и выполняла движения слаженно. Одной ногой, другой, притопнуть, хлопнуть, да с соседом по левую руку местами обменяться, так и перемешивались друг с другом.
Злата тотчас подхватила незнакомка, увлекая в круг. Есенья даже испугалась на миг, что одна сейчас останется, затеряется в толпе, но супружник не бросил, утянул за собой. И оказались вдвоем они посреди толпы ликующей. Непривычно было после дворцовых то танцев, здесь все и проще и быстрее было. Но так от души, что Еся быстро прочувствовала, влилась в общее веселье, засмеялась со всеми, уже лихо подхватывая общие движения. Раскраснелась, растрепались волосы, упав на лицо тонкими пушистыми прядками. Сменилась мелодия, круг стал шире и в центр его стали поочереди выхаживать пары. Незнакомые друг другу, они выхватывали себе партнеров прямо из толпы. Вот выбрали тебя, станцевали вы вдвоем, первый ушел, а ты следующего выбираешь. Странные, конечно, традиции, Есенья и не слыхивала о таком, но тут выходило, каждый мог с каждым станцевать.
За время прошлого танца они то со Златом разделились, хоть и недалеко друг от друга оказались, Еся только — только ему рукой помахала, как к нему девица подскочила и в круг его потянула. Есенья с завистью смотрела, как они вдвоем ц вентре круга то пляшут. Даже что — то злое внутри шевельнулось, ох как захотелось эту незнакомицу чем тяжелым огреть, глядя, как она рядом с мужем то ее вьется.
Да только и саму Есенью тут уже другой танцующий в круг потянул. Она, признаться, и не разглядела, как тот выглядел, парень и парень. Зато музыке поддалась. Никогда прежде не танцевала так, приняв красный платок от того, кто ее в круг вытянул. Ткань металась под ее движениями алым шлейфом, то и дело полукругом разметывался подол платья, а тонкое девичье тело кружило, податливо поддаваясь рукам партнера. Ничего пошлого не было в этом танце, оба танцующих и не думали о том. Есенья лишь внезапную злость свою хотела выплеснуть, да после окунулась в веселье танца. Смеялась в голос, отвечала на выпады и сама наступала… Хотелось, конечно, чтобы Злат был на месте незнакомого парнишки, но покрутив головой, в толпе она его не нашла… Еще пара тактов и придет ее пора выбирать себе пару для еще одного танца, а там и отдохнуть будет можно.
Быстрый танец унес своим ритмом далеко за стены дворца, далеко от придворных проблем, льстивых улыбок и привычки всегда держать лицо, он рассыпался звонким смехом, улыбками, четким рисунком и ритмом, пусть музыка и была мелодичной.
Краем глаза Полоз наблюдал за Есеньей: на ярмарке молодежь обычно вела себя прилично, да и неудобно к девушке приставать в центре города. Вот если понесла бы его нелегкая на деревенские праздники, тут пришлось бы жену крепко за руку держать: вполне вероятно, что особо воспламененные вином и видом раскрасневшихся девушек парни попытались бы вторую половину на сеновал затащить.
Не сказать, чтобы деревенские дамы особо и сопротивлялись: что было на празднике урожая, то остается на празднике урожая, а мудрые матери дочуркам «в соку» подмешивали за несколько дней определенные порошки в еду.
Как говорится, мало ли чего, а воспитывать потом ребенка осеннего праздника себе дороже и объяснять с утра страдающим массовым склерозом соседям откуда, чего и как дочка — ягодка вдруг понесла. Учитывая, что у нагов очень редко приплод бывает в количестве одного ребятенка и может доходить до пяти, а в редких случаях и до семи змеят…
Говорили, что рекорд в этом деле поставила нагиня, явив на свет сразу десять младенцев, но после того отказалась принимать супруга на ложе. Правда или нет никто не скажет, но что выжила после такого титанического труда дорогого стоит. Опять же, коли слухи не врут, конечно. В том числе и поэтому Злата считали уникальным с рождения: родился один, цвет чешуи и глаза необыкновенные, да и чуть ли не с младых лет колдовать умел.
Кстати, по поводу магии иллюзий и умения незаметно, коли нужно, навести чары… Выбранный Есеньей парень в пару внезапно будто запнулся, круг людей сомкнулся, разошелся вновь и парочки как ни в чем не было сформировались вновь, образовав небольшой островок посередине свободный от танцующих тел, на котором стояли Полоз с женой.
Змей решил не включать в эту прогулку апофеоз, поэтому вместо поцелуя руки или поклонов просто улыбнулся, вовлекая девушку в танец. Был спорный вопрос было труднее ездить верхом, сражаться или танцевать. Народные танцы требовали быстроты, работы ног и выносливости.
Танец ярмарки длился до того времени, когда зажигались первые фонари. Если хочешь выйти из него — просто поднырни под руки участников, когда те образуют круг. Ритм расходится, как круги на воде, несколько туров — и ты тяжело дышишь и ныряешь таки из людского веселящего моря.
Несколько туров, сдобренных иллюзией, чтобы они только друг друга выбирали, и, поняв, что дышат они уже как после забега, Злат переплел свои пальцы с пальцами Есеньи, ныряя из веселящегося круга назад.
