Если бы Палестина стала конфедерацией малых коммун – местных советов, – не было бы и спора о господстве в стране. Тогда марокканцы Бейт-Шеана, христиане-палестинцы Бейт-Сахура, русские иммигранты Ашдода сами решали бы свою, и только свою, судьбу. Библия подтверждает, что невозможно долгое время править другим народом. Одно неприятное решение – раздел – было опробовано после смерти Соломона. И с начала XX века по сегодняшний день к нему прибегают всё чаще и чаще, со все более катастрофическими последствиями. Распались Оттоманская, Австро-Венгерская и Британская империи, Югославия и Советский Союз, на грани распада Бирма и Ирак, совершился раздел Кипра и Палестины… На мой взгляд, раздел, как и развод, совершенно нежелательный выход из положения.

Разделу есть альтернатива – переход не к крупным племенным объединениям Израиля и Палестины, но к малым местным, занимающимся своими, местными, единственно важными делами. Идея национальных государств, победившая в Европе XIX века и в XX столетии дошедшая до самых дальних уголков третьего мира, не смогла решить проблемы Кипра, Палестины, Ирландии. Зато она породила нацистское государство. Социал-демократы и социалисты не поняли главного и неожиданного урока Коммуны: решение национальных проблем лежит на пути решения проблем социальных; учреждение местных коммун снимает вопрос, чьим – турецким или греческим – должен быть Кипр, чьей – еврейской или арабской – должна быть Палестина.

Наследник древнего Шхема (Сихема), Наблус, ароматной ладанкой лежит в ложбине меж двух гор, Гаризим и Эйваль, по сказанному (Песнь Песней 1): «Как мирра мне милый мой – спит меж моих грудей». Меж грудями гор проходит дорога, расходясь на Калькилию к западу, Дженин к северу, Амман к востоку и Иерусалим к югу. Старинный город, Наблус изрыт кротовьими норами подземных ходов, этих старших братьев петербургских подворотен, как будто поколения трудолюбивых гномов проложили их под домами, соединяя базары, мечети и церкви. В касбе (старом городе) арочные ходы плавно перетекают друг в друга, создавая аркады и исчезая во мраке. Возле мечети Салахие крытые своды создают розу ветров. Взгляд тонет в их черном зрачке, запинаясь об арки.

Арка – дань луне, она состоит из двух зеркальных полумесяцев. Полная луна породила римскую арку, заостренная исламская арка составлена из двух семидневных лун. В Наблусе можно найти арку на каждую фазу луны, на каждый день лунного календаря, и старательный студент, изучающий архитектуру, смог бы составить здесь полную историю арки.

Этот древний город стал столицей Северного царства после развала державы Соломона. Слишком гордый и древний, чтоб покориться Иерусалиму, он обладал своими святынями и своим храмом. «Эмигранты» из Вавилона, которые реставрировали Иудейское царство в Иерусалиме, не пытались вернуть Шхем на прежнюю орбиту. И по сей день иудеи редко рискуют заглядывать сюда – обычно проскакивают Наблус на рысях, наглухо закрыв окна своих японских машин, чтоб граната или камень не залетели.

Новая история Наблуса сложилась неудачно. Жители считаются гордыми и негостеприимными. Из-за древних римских бань их название – наблуси – стало синонимом мужеложца. Промышленности тут мало, отношения с военными властями самые неудовлетворительные. Несколько раз Наблус проявлял незаурядное мужество – в войне с Наполеоном, когда ополчение из Наблуса предвосхитило действия русских партизан, а потом в войне с египтянами. За легендарную стойкость в дни палестинского восстания, интифады, город получил прозвище Джабаль-эль-Нар – Огненная Гора. Он страшно пострадал. Разрушения еще не сгладились, но подлинная атмосфера арабского города, живущего своей, пусть и невеселой, жизнью, стоит того, чтобы в нее окунуться.

В старом городе три мечети: Большая мечеть, бывшая церковь крестоносцев; мечеть Пророков, на месте которой, по легенде, похоронены десять сынов Иакова, предки северных колен Израиля, и Зеленая мечеть, поставленная там, где Иаков выплакал себе глаза после инсценированного братьями «убийства» Иосифа. Древности Шхема находятся в трех километрах к востоку от касбы, где торчит полураскопанный курган Тель-Балата. Холм зарос сорной травой. В траншеи, прорытые немецкими археологами, жители близлежащего лагеря беженцев Балата набросали мусор. Археологические раскопки в Шхеме остановились с началом Шестидневной войны и установлением израильского военного правления. Израильтяне предпочитали раскапывать места побезопаснее, более тесно связанные с иудейской традицией, вроде Масады.

Несмотря на сор, руины древнего Шхема потрясают. Самая внушительная – огромная стена циклопической кладки, возведенная всухую, без строительного раствора, за две тысячи лет до нашей эры. Сохранились восточные ворота, в них можно войти и сегодня. В центре холма – площадка с колоннами, где, видимо, стоял древний храм Шхема Бейт-Баал-Брит, храм Господа Завета. Он был огромен, стены – в тридцать метров длиной, пятиметровой толщины – должны были производить внушительное впечатление. В центре рос огромный дуб – предок священных деревьев наших дней, о которых мы уже вели речь. У этого дуба – Элон-Морэ – Авраам построил алтарь. Самое название шхемского божества – Господь Завета – напоминает о Завете (союзе) Авраама с Господом. Судя по этой связи с Авраамом, можно предположить, что шхемский храм привлекал людей и процветал и в библейскую эпоху, а гегемония Иерусалима была скорее мечтой южан, чем реальностью.

Шхема нет в перечне городов, завоеванных Иисусом Навитом, и это упущение красноречивее иного упоминания. Действительно, почему «сынам Израиля» не пришлось завоевывать Шхем? Видимо, там во время Исхода жили родственные израильтянам племена и завоевывать их не было нужды, считают некоторые историки.

Со временем Шхем становится столицей Израильского царства. Два царства, со столицей в Иерусалиме и со столицей в Шхеме (потом в Тирце, а после в Самарии), иногда враждовали, иногда жили мирно. Северное царство было более развитым, поддерживало постоянные отношения с финикийцами, сирийцами, Месопотамией. Юг – Иудея – был более отсталым. Север оттеснял его и от торговых, и культурных контактов. Все же пророки свободно ходили и по Иудее, как стало называться Южное царство, и по Израилю, то есть по Северному царству.

Древнее царство Израиля утратило свою независимость в 722 году до нашей эры и стало частью Ассирийской империи, а впоследствии – ее преемниц: Вавилонской, Персидской, Македонской, Римской, Византийской, Арабской, Оттоманской и Британской. Утрата независимости не смертельнее утраты девственности, и местное население свыклось с ней, так же как жители Твери – с присоединением к Московскому царству, а аквитанцы, провансальцы и гасконцы – с подчинением Парижу. Царство протяженностью в сто километров не могло сохранить независимость в нашем регионе.

Ассирийцы и их непосредственные преемники – вавилоняне и персы – зачастую вывозили или переселяли знать и мастеровых из одной части империи в другую. Это был подлый, но понятный прием. Переселенцы могли рассчитывать только на империю, поскольку с местным населением они не ладили. Они даже не могли толком бунтовать – не знали страны и не ощущали связи с ней. С другой стороны, их таланты можно было использовать на благо империи.

Тогдашние переселения значительно уступали «этническим чисткам» XX века, которые начались депортацией армян из Анатолии и продолжились массовой высылкой турок из Греции и греков из Турции. В 1944 году на восток покатились эшелоны с чеченцами, ингушами, крымскими татарами, а после войны миллионы этнических немцев были выселены из родных мест в Судетах, Пруссии, Померании и вывезены в Германию. Миллионы жителей Индии стали беженцами. Жертвой страшной «этнической чистки» оказались палестинцы в 1948 году. На наших глазах прошли массовые депортации на Балканах и в Африке. Армяне были «выдавлены» из Баку, а азербайджанцы – с занятых армянами территорий. Ничего подобного не происходило в прошлом, но не потому, что люди были лучше. До победы идеи «этнического государства» подобное просто никому не приходило в голову.