Суд в Израиле активно используется для политических целей. Стоило восточным евреям найти своего лидера, как его сажали. Так произошло с Аароном Абу-Хацерой, отпрыском знатной марокканской семьи. В первый раз суд дал осечку и оправдал Абу-Хацеру, прокуратура добилась передачи дела в другой суд, и он был осужден. Затем этот же метод был применен против Арье Дери, которого судили десять лет, прежде чем смогли засудить.
В 2000 году были оправданы члены так называемой банды МААЦ, просидевшие по 15 и более лет в израильских тюрьмах. Они освободились, потому что выяснилось: их признания выбиты под пытками. Члены «банды МААЦ» были молодыми восточными евреями. Им, как правило, дают куда более значительные сроки, чем европейским евреям.
За убийство еврейского ребенка палестинец получает пожизненное заключение. Может, и этого мало. Но за убийство палестинского ребенка еврей получает шесть месяцев условно, как Нахума Корман, убивший одиннадцатилетнего Хилми Шуша из села Хусан на глазах прочих мальчишек села. Судья приговорил его к штрафу и шести месяцам общественных работ.
Государство слишком часто вмешивается в нашу жизнь. Почему мы обязаны пристегиваться в машине? Даже если это хорошо и полезно, неужели нельзя оставить нам минимальную свободу выбора? Почему можно продавать водку, но не марихуану? Почему нельзя ходить где вздумается и курить где захочется?
Летописец завершает описание вольных дней Израиля словами: «Тогда не было царя в Израиле, каждый поступал так, как считал правильным» (буквально «человек правое в глазах своих творил»). Последующая привычка к государству и его руководству привела к переосмысливанию этой фразы. Выражение «правое в глазах его творить» стало в современном иврите синонимом анархии и смуты. Но если вспомнить проповедь Самуила и последующий опыт «государственного строительства», можно понять, что слова эти правильнее произносить с ностальгической дрожью в голосе.
Народ забыл слова Самуила. Самый бедный еврей, живущий в муниципальной крошечной квартирке в трущобах, все же считает, что Израиль – его государство, а палестинец из села мечтает о своем государстве в Палестине. И тому и другому невдомек, что любое государство не за них, но против них, и за их счет. Однако величайшее открытие марксизма, лаконично сформулированное Лениным в «Государстве и революции», сводится к тому, что государство не всегда было и не всегда будет.
Немногие «положительные» функции государства – помощь бедным, образование (как и дело обороны) – лучше были бы исполнены «самодействующей организацией населения». Функции эти внове государству, но именно они привели к нынешнему ренессансу этатизма. Государство старого типа, государство Саула и Давида, не претендовало на заботу о благоденствии общества: царь брал мужчин в свое войско, а женщин – в гарем. В наши дни государство, тратящее все деньги на ракеты и атомные бомбы, не вызывало бы энтузиазма, поэтому «для отмазки» оно взяло на себя полезные функции.
Победа социал-демократии в странах Запада привела к созданию системы медицинской помощи, социальных льгот, всеобщего бесплатного образования. В блистательные 1960-е годы идея «всеобщего благоденствия» достигла кульминации, а с ней пришли и высокие налоги. Государство стало выполнять роль предпринимателя и покровителя, которой не играло со времен Древнего Египта. Это в речных цивилизациях государство было главным предпринимателем и собственником.
Рост налогов и развитие системы социальной помощи наделили чиновников реальной властью и создали дымовую завесу, прикрывающую ответ на вопрос: куда же идут деньги? Гуманисты, социал-демократы и лейбористы 1960–1970-х годов выдали человечество головой государству, когда возложили на чиновничий аппарат исполнение функций, связанных с благосостоянием граждан, вместо того чтобы требовать передачи этих функций самодействующим организациям населения – коммунам.
Народу инстинктивно не понравилось усиление власти государства, и на этом сумели сыграть правые. Под знаменем ограничения налогов и власти государства в США победил Рональд Рейган, в Великобритании – Маргарет Тэтчер. После этого выяснилось, что правые хотят ограничить налоги за счет сокращения полезных функций государства. При Рейгане расходы на образование упали, но фантастические суммы были направлены военно-промышленному комплексу на создание системы космического оружия. Бюджет не был сокращен.
Итак, социал-демократы способствовали усилению государства, а правые использовали новую мощь аппарата для традиционных целей – поддержания «закона и порядка» и развития военно-промышленного комплекса. Дважды в конце XX века два ведущих политических движения Запада провели избирателей: сначала социал-демократы, облегчившие положение бедных руками государства и давшие власть бюрократии, а затем правые, урезавшие всё, кроме военно-полицейских расходов, и раздувшие их до бесконечности.
Понижение налогов не приносит желанных плодов. При сокращении штатов в израильских больницах и в калифорнийских школах в первую очередь увольняли медсестер и учителей, а чиновный персонал почти не страдал. Когда урезали бюджет Министерству просвещения Израиля, оно платило зарплату чиновникам, а не учителям. До тех пор пока просвещение, медицина, социальная помощь не перейдут в руки людей, не помогут никакие реформы в рамках государства.
В Израиле налоги идут на оборону, возврат долгов, в карманы приближенных к власти. Пособия на детей, по болезни, по старости так малы, будто подоходный налог составляет всего четыре процента, а не сорок. Если и существуют страны, где людям нет никакого смысла платить налоги и содержать государство, так это Израиль. Израильтяне и стараются не платить. Видимо, нечто подобное предчувствовал пророк Самуил, когда отговаривал народ от избрания Саула на царство.
Глава IX. Война Нагорья с Побережьем
В то время как в Нагорье сложилась своя жизнь, довольно бедная и простая, на Побережье торжествовала цивилизация. В XI веке до нашей эры в Яффе и Ашдоде шумели «дискотеки», гуляли «туристы» из великих держав и вино текло рекой. Там проходил торговый путь Египет – Междуречье. Жителям Нагорья, которых Библия называет «сынами Израиля», не удалось добраться до равнины и моря. Со своих гор они только поглядывали на праздник жизни внизу. К слову, и потом горные царства Иудея и Израиль так и не получили выхода к морю.
Но в горах росли оливы и виноград. Поэтому, говорит Библия, жители Побережья завоевали Нагорье и покорили местные племена. Легендарным героем, отстаивавшим независимость Нагорья, был Саул, царь из рода Вениамина. Рассказы о его бранной славе связаны с уделом Вениамина, их действие происходит в восточном, диком и прекрасном, краю, нависающем над пустыней. Эта окраина Нагорья не знала перемен до наших дней.
Возле Тель-эль-Фула, Сауловой столицы, свернем к востоку, на Анату (названную так в честь древней ханаанской богини Анат), не очень красивое село. Оно оживает зимой, когда зеленая трава покрывает голые холмы. Аната – село пророка Иеремии, где и по сей день указывают на его гробницу. (Она принадлежит Русской православной церкви.) Когда Иерусалиму угрожала вавилонская армия, Бог подтолкнул Иеремию пойти и купить участок земли в селе. Иеремия пошел, полагая, что война закончится по-доброму. Но он ошибался – Бог отослал его в Анату (Анатот, Анафоф) подальше от беды. Иеремия был единственным праведником в Иерусалиме, как Лот в Содоме, и Бог не мог отдать город вавилонянам, не позаботившись о пророке.
Премьер-министр Эхуд Барак чуть было не передал Анату под палестинский контроль. (Впрочем, он «чуть» не заключил мир с сирийцами и палестинцами, «чуть» не пустил общественный транспорт по субботам, «чуть» не привел Израиль к благосостоянию.) Но поселенцы возмутились, ссылаясь на Иеремию, и Барак уступил. Тогда, по-моему, впервые средний израильтянин узнал о селе Аната и о гробнице пророка Иеремии.
Неподалеку – глубокое и дикое Вади-Сувенит. С двух сторон его уже три тысячи лет смотрят друг на друга два села, Джаба (Гева) и Мухмас (Михмаш), и две крутые скалы – Свет и Тьма (Боцец и Сене по Библии и Басса и Дамусие ныне). Здесь Ионафан, сын Саула и друг Давида, один из самых прекрасных и трагических героев Библии, совершил свой подвиг. В Геве, над утесом Боцец, стояли «бану Исраиль» во главе с Ионафаном, а в Михмаше, над утесом Сене, – филистимляне (1 Цар. 13–14). Я люблю эту повесть за скромные масштабы царств и военных действий в те дни.
