Пацан прибавил:

— На маленький остров, вы там обживётесь. Там уютно, почти курорт. Вам там понравится.

Это что, тюрьма? подумал Стоунер.

У него ещё оставался товар для сделки. Он знал про крота в европейском НС. Конечно, его сейчас могут экстрагировать, но что-то подсказывало Стоунеру: экстракторами эти ребята баловаться не любят. Не их стиль. Значит, ему ещё есть о чём торговаться. Возможно, он сумеет выторговать у них свободу для себя и своей семьи.

Возможно, если он расскажет им про агента ВА, проникшего на мальтийскую базу к Стейнфельду, этого хватит.

Имение Клауди-Пик, север штата Нью-Йорк

— Сообщение от полковника Уотсона, — сказал Джонстон, входя в комнату. — Он на пути сюда.

Он показал распечатку Крэндаллу, который сидел в своём кабинете в рабочем центре, хмуро прокручивая на мониторе какие-то отчёты. Бросив взгляд на бумажку, Крэндалл нахмурился того сильнее. Хейс, как обычно, дежурил у двери, наблюдая и вслушиваясь, но не подавая виду. Нельзя было сказать, что он шпионит: его это успокаивало, помогало отвлечься от бесплодных попыток пробить неприступные мембраны, затянувшие определённые каналы свободных ассоциаций.

Он вслушивался в разговор, сливался с местом. Он верил в Крэндалла. Он восхищался им.

— Уотсон летит сюда? — спросил Крэндалл. — Я его не вызывал.

Был послеполуденный воскресный час. Они только что вернулись со службы в часовне: Крэндалл проповедовал по каналу службы безопасности для инициатов. Переодевшись после визита в церковь, Рольф с Беном стояли по обе стороны Крэндаллова инвалидного кресла в униформе личной охраны.

Джонстон явился в синем саржевом костюме строгого покроя из настоящей ткани, вполне уместном бы на воскресной службе. Он был крепкий, синеглазый, с каштановыми волосами, и глядел на Крэндалла с обожанием, точно свежепросветленный юный послушник. Крэндаллу нравилось, когда окружающие на него так смотрели. Немногим старше двадцати, очень серьёзный. Передав распечатку, он не ушёл, а остался стоять на случай, если Крэндалл пожелает ответить на сообщение.

Крэндалл, казалось, задумался, потом покачал головой.

— Пока не пускайте его сюда. И лучше б у него нашлась убедительная причина. Ему там полагается не покладая рук этих поганцев из нор выкуривать.

Хейс догадался, что Крэндалл имеет в виду НС.

Хейс наблюдал за Рольфом. Рольф едва заметно побледнел, украдкой глядя на распечатку. Потом поднял взгляд и посмотрел прямо на Хейса, с таким видом, словно хочет ему что-то сказать. Снова опустил взгляд и откашлялся.

— Сэр...

— Что? — пробормотал Крэндалл, не отрываясь от работы. Он вернулся к чтению докладов.

— Прошу разрешения сходить в туалет.

— Да, конечно. Тут Джонстон, он останется, пока ты не вернёшься.

— Ещё кое-что, сэр, — сказал Джонстон, чуть помедлив. — Не знаю, должен ли я сейчас об этом докладывать... но у меня хорошие предчувствия.

— О чём? — глянул на него Крэндалл.

Рольф шёл к двери медленным шагом, точно ему хотелось подслушать, что сообщит Джонстон.

Джонстон сказал:

— Поисковики СБ отметили остров в Карибском море. Это место называется Мерино. Тёмное местечко, сэр. Там военная база: мы думали, костариканская, но похоже, что она просто выглядит костариканской. Закамуфлирована под костариканскую[35]. Но тут что-то не сходится. Туда необычно часто летают гражданские самолёты из Мехико, и нам удалось идентифицировать владельца одного из лайнеров. Уитчера. — Голос Джонстона зазвенел от возбуждения. — Мы думаем, что там мощная база НС. Возможно, штаб-квартира в Западном полушарии.

— Господи. А кто ещё об этом знает?

— Только мы с вами, сэр. В соответствии с вашей директивой.

— Отлично. У меня в последнее время снова дурные предчувствия насчёт безопасности. Если эта информация утечёт, они оттуда смоются и перепрячутся.

Вдруг Хейс понял, что Рольф не подслушивает разговор. Он смотрел на дверной проём и стоящего там Хейса. Просто смотрел, отведя взгляд чуть вправо от него. Одна рука Рольфа покоилась на прикладе пушки. Другая, левая, оставалась в кармане. Рука в кармане шевельнулась. Хейс увидел это движение через ткань форменных брюк, и тут замигали огни. Потолочные лампы. Они мигали снова и снова, вспыхивали и гасли в определённом ритме, и... о Боже, Хейса снова пронзило это ощущение, точно из его кишок ящик выдвигают. Ему показалось, что в комнате стало совсем темно, словно в подземном туннеле, и лишь корона света окружила Крэндалла с Джонстоном, и они задвигались, как в замедленной съёмке, глядя на Хейса. Джонстон тянул руку к своему плащу, Крэндалл выставлял ладони перед собой, закрывая лицо. Почему они так реагируют?

А потом Хейс обнаружил, что в комнате присутствует пушка, нацеленная на Крэндалла (свет продолжал мигать... о нет...). Эту пушку держал сам Хейс. Она была у него в руке. Его собственное служебное оружие. Я целюсь в Рика. Что я делаю?

Замедленная съёмка сменилась убыстрённым повтором, он спускал курок снова и снова, и смотреть на руку не было нужды, рука всё делала сама. Он услышал крик, и голова Крэндалла взорвалась, а потом ствол пушки указал на Джонстона.

Джонстон уже успел выхватить свой пистолет, и Бен — свой. В Хейса что-то врезалось, проткнув точно посередине. Он увидел, как падает Джонстон. Он знал, что застрелил Джонстона. Он почувствовал новый толчок, в затылок: это Рольф разрядил в него своё оружие.

Он услышал долгий визгливый скрежет, подобный стону ломающегося металла, и звук этот сопровождался белым светом, белым светом, который ринулся на Хейса, словно фары летящего навстречу поезда, и столкновение с ним обратило всё вокруг в такой же белый свет.

И наступила тишина.

— Свет замигал, — выдавил Бен, — точно сигнал. А потом новый парень застрелил Рика. Этот вот Хейс.

Бен плакал навзрыд, как маленький мальчик.

Клаус, стоявший за спиной Уотсона, хмыкнул и покачал головой.

Уотсон обернулся к Рольфу.

— А что тут делал Джонстон?

— Он принёс ваше сообщение, — сказал Рольф. — И ещё что-то рассказать хотел. Я не запомнил, что. Я был... Хейс как-то странно себя вёл, поэтому я сосредоточился на нём... — Рольф метнул взгляд на Бена. — Я не успел среагировать, он был быстрее...

Скверно играешь, Рольф, подумал Уотсон. По счастью, Бен так нюни распустил, что не заметил этого.

Рольф продолжил:

— Я не запомнил. Ты слышал, Бен? Что там говорил Джонстон?

— Что-то про данные спутниковой разведки, — ответил Бен ломким голосом и всхлипнул. Они сидели в комнате, обитой панелями чёрного дерева, на чёрном кожаном диване. Бен уронил голову на руки.

Крэндалл был мёртв всего три часа. Уотсон испытывал... что? В основном мечтательную отстранённость. Крэндалл подох! Невероятно. Уотсон устал, измотался от смены часовых поясов, но адреналин путешествия (никогда не знаешь, пропустят ли тебя новосоветчики) помогал ему держаться.

— Не знаю, — сказал Бен после паузы. — Я не обратил внимания, потому что заметил, как Рольф смотрит на Хейса, и... — Он пожал плечами. Посмотрел на Рольфа. Уотсону стало неловко за Бена: такой большой мужик, мускулы выпирают из рубашки, а расплакался, как пятилетка, разбивший колено.

— Не надо было стрелять Хейсу в голову, Рольф, — сказал Бен. — Глупо это. Мы теперь его экстрагировать не сможем.

Не то чтоб экстрактор сильно помог бы, но... вероятно, Рольф поступил верно: опытный техник мог бы наткнуться на следы предварительного мозгового кондиционирования, которому подвергли Хейса. И сделать выводы. Да, инстинкты у Рольфа отменные.

— А вы? — Бен посмотрел на Уотсона. — Это же ваши люди сюда Хейса прислали!

Жаль, что Джонстон некстати припёрся. Это запутало вложенную в подсознание Хейса программу. Его запрограммировали застрелить Крэндалла и человека, стоящего рядом с Крэндаллом. Предполагалось, что это будет Бен. Но вместе с Беном в комнате оказался Джонстон... и Бен выжил, так что может исполниться подозрений.