Не к ночи будь помянут. Кастеллет и Аврора — очень раздражающие факторы для моего бедняги брата. С ними вечно как на пороховой бочке.

— Трус-с, — зашипели змеи злорадно, окружая Фарра.

— Нашел, — вытащил тот зеленую и желтую склянки и продемонстрировал нам.

Цитрусовое зелье — первая помощь при переутомлениях и простудах, энергетик. Ветреное — успокаивает нервическую систему, ослабляет постравматический стресс. Спорить нечего, я не гордая. Чак не желает девочке зла, да и знаний у него по желтому туману явно больше. Я только название и знаю. Вздохнула и подошла к друзьям, опустилась возле Фриды на колени. Вот за что мне это все?

Приложила ладонь к ее лбу. Затем — ухо к груди. Дыхание рваное. Хрипов не слышу…

— Будем надеяться, что это поможет, — объявила я и взяла желтую склянку. — Фарр, сможешь определить наши координаты?

Пока вливала осторожно содержимое больной в рот, придерживая ее голову у себя на колене, взгляд мой упал на Аврорину светилку.

— Зачем нам координаты? — не поняла она.

Затем, что остров надо отметить на карте — не той, что на алтаре, а на полной карте известного нам мира… Мозг зашевелился с ошеломляющей скоростью.

Тем временем Фаррел включил стратега:

— Даже если Риньи придет за нами, нам нужен плот или еще какое-то средство передвижения достичь корабля. Но, коль Фрида права, и остров охраняют сирены, нам так просто не выбраться, к тому же прибрежная линия кишит рыбами-ножницами.

Я загадочно улыбнулась. Меня расперло от гениальной мысли.

Я знаю, как мы сбежим.

Конечно, мы не провели предварительного эксперимента, однако…

— Никто и никогда тебя не полюбит!

Неожиданный пронзительный крик разорвал уши нам всем троим.

Возле алтаря звезд стоял озадаченный и бледный как полотно Кастеллет, глазея на повисшую в воздухе… ящерицу размером с ладонь. Такую же огненную, как эрловская шевелюра. В опущенной руке Чак сжимал шнурок охранки со светящейся в солнечном луче ларипетрой.

С трудом, будто это стоило ему невероятной силы, Кастеллет перевел взгляд на затихших нас.

— Ничего я… не боюсь.

Остров Гудру, по-прежнему шестое орботто.

Фаррел Вайд смерил моего будущего мужа презрительным взглядом.

— Досточтимый эрл не нашел лучшего времени, чтобы выпендриться?

И поднял одну бровь насмешливо, как, должно быть, делал на допросах.

Огненная ящерица дала Чаку реального пинка с боевым кличем «выпендрежник, я так и говорила!», и он полетел прямо в алтарь, ударился спиной со всего маху и обмяк гороховым мешком.

— Фарр! — одновременно воскликнули мы обе с упреком и бросились к бедняге Кастеллету.

Ро остановилась, не добежав. Ей не полагалось в принципе заботиться благом предателя.

А я… да мне все равно, что мне полагалось. Я бухнулась на колени, затрясла его за плечи, взяла голову в ладони.

Он же не… умер? Видящий, да я свою жизнь отдам, только бы хоть раз еще услышать его веселый голос…

Дышит. Я поспешно отдернула руки, и голова Чака безвольно завалилась набок. Он тут же дернулся, заморгал, задышал чаще и более жадно, открывая слегка остекленевшие глаза.

Гнев на саму себя за собственную сентиментальность обрушился на названого брата:

— Тебе делать нечего? Задираешься, как Йорик!

Фарр, кажется, даже озадачился, пусть облачко неприятных воспоминаний и задело его чело. Он встал, подошел, навис над приходящим в себя Чаком, вокруг которого все увивалась ящерица бормоча разного рода гадости, и пояснил:

— Нам нужно обсудить план, а не соревноваться в победах над собственными демонами. Он совершенно не умеет с ними обращаться, так что пусть надевает назад.

— Я… — Кастеллет помотал головой, сфокусировал взгляд на нас и сдвинул брови решительно, — собираюсь научиться. Когда… как не сейчас, разве не так? Ро?..

Аврора развела руками, не находя слов. Чак смотрел на нее с надеждой, с отчаянием, с… горечью. Он знал, что она его отвергла, что выбрала другого и вышла замуж, что никогда не станет ему принадлежать, да и что его собственные чувства никогда не были настоящими, как и он сам.

Это подтвердила огненная ящерица со всем ехидством и громогласностью:

— Ты все равно с ней играл. Ты заигрываешь со всем миром. Ты даже сам себе не можешь верить! Обманываешь сам себя, и тебе уже не измениться.

Кастеллет бледнел, стискивал зубы, затем резким ударом заехал ящерице в челюсть. На сей раз отлетела и об алтарь ударилась она.

— Вот и напоминание тебе, Тиль, — шепнул мне мотылек, привычно щекоча ухо.

Я сглотнула.

— Он — гиблый номер.

— Сам знаешь, она все равно влюблена.

— Потому что упертая, как осел.

— Таким никогда не везет.

— К тому же, не герой, уродина, наивная идиотка и…

У меня задрожала нижняя челюсть, выбивая неровный такт. Как они сногсшибательно правы.

Фарр сложил руки на груди.

— Сейчас мы должны провести срочный военный совет, и каждому, включая досточтимого эрла, мозги нужны трезвыми. Не время играть в игры, «заигрывать со всем миром» и прочее!

Мои мозги не трезвы. Они не трезвы всякий раз, когда рядом оказывается этот несносный эрл.

А он теперь будет рядом всегда.

— Ну и дуреха, я же говорил, — не замедлил сообщить очередной мотыль.

Я стиснула зубы.

— Топиться не буду, даже не зови. Я… с тобой, Фарр.

Но пока я тут медленно переживала, неожиданно случились супружеские разборки.

— Фарр, — Аврора повторила его надменную позу, как зеркало, — ты это серьезно? Забыл, что сам бледнел как полотно какой-то час назад?

И брови свела точно как муж. Вайд помрачнел пуще ночи.

— У меня не было выбора, если уж на то пошло, потому что некоторые решили, что знают все лучше всех. Заря, если бы ты не была моей женой, я бы тебя прибил за такое.

— Ты меня не прибивал за такое даже в первую минуту знакомства, — самодовольно заявила Ро.

Одна из теток немедленно добавила:

— А следовало бы. Раз сама не можешь.

— Повесилась на шею парню как камень, и на дно тащишь.

— Но он же первый назвал меня нареченной! — воскликнула Ро настолько жалобно, что меня пробрало.

— А ты и поверила.

— Просто он не узнал тебя как следует, а теперь выбора нет, парень-то ответственный, не то, что…

— А ну умолкли, — сурово прикрикнул на демонов Ро Фаррел, заметив, как вся женина бравада испаряется, — это вопрос не для данного места и времени. В любом случае, как бы мне ни было жаль, у меня защитки больше нет, так что придется уж как-то справляться, но у нашего драгоценного эрла она есть. И…

Чак заворошился и со стоном сел, потирая поясницу.

— Возьми мою, командор, — протянул он Вайду шнурок с ларипетрой, который умудрился не потерять, — я справлюсь. Тебе нужнее.

Доселе холодный Фарр начал наливаться багрянцем.

— Так уж справишься! — снова завопила очухавшаяся ящерица Чаку прямо в ухо.

Он лишь глаза закрыл и не шелохнулся.

— Ес-сли воз-зьмеш-шь — ты слабак!

Обе змеи обвились вокруг Фарра черным дымом. И мы внезапно оказались практически повержены. Демоны — такие разные… Но шипят одно и то же. Как это странно…

Это на столько странно, что не может быть правдой. Я могу быть слабаком, но Фарр? Чак? Ро?..

Это большой, грандиозный… обман. Я хлопнула в ладоши со всей силы. Раз, два, три.

Вся троица дернулась, демоны отползли, посмотрели на меня.

— Военный совет, — напомнила я. — Его… все равно надо провести. Фарр… ты королевский дознаватель, ты поднял Ис и империю с нуля, ты же лучший в стратегии и никто из нас не сумеет организовать общие силы так, как ты. Чак… ты и не в такие переделки попадал, верно? И всегда умел выкрутиться — кто, как не ты, найдет выход и теперь, как и способ воплотить его в жизнь? Ро — ты наше сердце, наша душа, наша заря, ты умеешь зажечь жизнь даже там, где ее нет, не так ли? Мы… справимся.