— Держи его крепко, милочка, — советовала она Тане, — Констан замечательный мужчина. У него только один недостаток — он не цверг. Будь он цвергом, я бы при первом знакомстве заставила его остаться в княжестве и устроила протекцию при дворе князя. Увы, увы, для нас, цвергов, кровь имеет решающее значение. Правда, дорогой?

Она протянула руку мужу, и тот, кивнув, тут же припал к ней губами.

— Полностью с вами согласна, графиня, — Таня улыбнулась. — Я тоже так думаю.

— Называй меня Эльзой, милочка! Не надо лишних церемоний, я так давно знаю Констана, что ты мне как сестра и лучшая подруга.

После ужина Эльза ловко отправила мужа показывать Кижу и Диего оранжерею, а нас увела в одну из башенок, где слуги уже приготовили столик с чаем и пирожными. Эльза снова принялась болтать с Таней о нарядах, расспрашивать о жизни в России и том, как она со мной познакомилась. Но, судя по коротким взглядам, которые она бросала на меня, всё это было лишь прелюдией.

Эльза не просто так захотела встретиться. Никакого любовного интереса у неё не было, если я хоть немного понимаю в женщинах. Она что-то хотела от меня, но пока ходила кругами, не выдавая цель приглашения нас в замок.

— Я следила за успехами Констана, — подливая чай Тане, щебетала Эльза, — в таком молодом возрасте стать князем — большой успех. Впрочем, я не сомневалась, что он многого добьётся. Кстати, я слышала, что мьюрмский огоньёк тоже придумал Констан. Это правда?

— Как ты сказала? Мьюрмский огонёк?

— Да, он самый.

Мы с Таней переглянулись. Муромское огниво! И сюда добралась наша безделушка, придуманная больше для обучения «деланных инженеров».

— Да, это Костина придумка, — Таня улыбнулась с гордостью.

— У нас в княжестве это большая редкость. Многие хотят его купить, но их привозят очень редко. Да и в соседних землях на них есть спрос, и даже во Франции. Можно сказать, деньги лежат под ногами, возьми лопату и собирай сколько хочешь.

Ах вот оно что! В глазах Эльзы мелькнул алчный огонёк. Теперь ясно, зачем она примчалась в гостиницу и затащила меня в свой замок. Деньги! И ничего больше.

— Как думаешь, Констан, я могла бы организовать на своей мануфактуре выпуск мьюрмского огонька?

Я не торопился с ответом. С одной стороны, создавать конкурента самому себе — верх глупости. А вот с другой, не такая уж и плохая идея.

Мои мастерские на ближайшие годы загружены работой по выпуску телеграфов и оборудования для эфирной дороги. Муромские огнива выпускаются мелкими партиями силами учеников, где они набираются опыта. А ведь рынок огромный, в ближайшие десять лет его не насытишь и десятком мануфактур: Европа, Азия и даже Катай сожрут всё, что можно выпустить.

Думаю, что не одна Эльза присматривается к незанятой нише. Патентное право в Европе находится в зачаточном состоянии, а значит, рано или поздно кто-нибудь сворует идею. Вывод? Надо выбить из Эльзы хорошие условия и брать не определённую сумму за разрешение, а процент от продаж.

— Полагаю, если ты наймёшь деланных магов, то сможешь их выпускать.

— Ты дашь мне разрешение и секрет, как его делайть? — нежно мурлыкнула Эльза и положила ладонь на мою руку. — Милый Констан, ты ведь не откажешь свой добрый друг?

От такой наглости Таня удивлённо хмыкнула и уже другим взглядом посмотрела на цвергу.

— Зависит от условий, которые ты мне предложишь, — я улыбнулся самым любезным образом, — дорогая Эльза.

— Как насчёт тысячи талеров?

— Милая, милая Эльза, ты же предлагаешь это в шутку? У тебя отменное чувство юмора. Очень смешно!

— Две тысячи? — Тон цверги изменился на деловой. Никакой нежности и улыбок, только суровый напор, будто атака эскадрона кирасир.

— Сорок процентов прибыли с каждого проданного экземпляра.

— Ах! — Эльза схватилась за сердце. — Ты хочешь меня разорить, Констан! Я бедная женщина…

Торг длился не меньше часа. Эльза билась, как лев, за каждый процент, не желая терять ни единого талера. Я тоже не собирался сдавать позиции и упорно стоял на своём. На шум в комнату заглянул муж Эльзы, но она так на него рявкнула, что он мгновенно исчез. И только Таня получала удовольствие, не спеша попивая чай и наблюдая за нашим спором.

Сошлись мы на двадцати процентах от чистой прибыли. При этом Эльза обязалась давить любых появляющихся конкурентов и не поставлять товар в Россию. Бумаги мы оформили немедленно: заранее приглашённый нотариус сидел где-то в соседней комнате и явился, стоило Эльзе послать за ним. Договор я подписал с мануфактурой «Норготронштайн Крюпс унд Грундиг» в лице её владелицы графини фон Брандершвейк.

— Что значит Крюпс унд Грундиг? — уточнил я.

— Это мои управляющие, — отмахнулась Эльза. — Я не могу поставить своё имя на вывеску, это неуместно.

Пока я рисовал схему муромского огнива, Таня ненадолго нас покинула, выйдя «попудрить носик». И Эльза неожиданно спросила меня:

— Констан, а что ты думаешь о Джурьеффе?

— В каком смысле?

— Это останется между нами?

Я кивнул.

— Его пребывание в княжествах доставляет слишком много хлопот. Он не хочет продавать лес на своих землях, из его замка постоянно сбегают какие-то чудовища, — она поморщилась, — и он не желает признавать власть ни одного из князей.

— Эльза, ты меня извини, но у вас тут каждый второй граф и барон не признают ничьей власти.

— Он не цверг, — Эльза скривилась ещё сильнее. — А ведёт себя вызывающе и плюёт на наши обычаи. Князья не желают терпеть его своим соседом.

— Причём здесь я?

— У тебя ведь был с ним конфликт в Петербурге, ведь так? Джурьефф охранял императора Петра, а ты пришёл и убил его. Судя по тому, что ты заезжал к Джурьеффу и быстро уехал, вам не удалось помириться. Князья дают гарантию, что не поскупятся, если ты…

— Эльза, тебя ввели в заблуждение. Я не убивал императора. И приезжал к Джурьеффу не мириться, а с визитом вежливости, чтобы выказать уважение. Он намного сильнее меня, дорогая, и я ни за что не стану с ним сражаться.

— Жаль, — она разочарованно вздохнула. — Очень жаль. Мне придётся огорчить князя твоим отказом.

— Увы, моя дорогая. Но я даже за сотню тысяч талеров не возьмусь драться с таким мощным магом. Своя голова намного дороже.

Таня вернулась к нам, но Эльза уже потеряла всякий интерес к общению. Она посидела ещё минут пять, попросила прощения, сославшись на головную боль, и покинула нас. Впрочем, мы тоже не стали засиживаться и отправились спать.

Утром мы уехали, едва рассвело. Проводить нас вышел только муж Эльзы, на ломанном русском передавший от неё наилучшие пожелания. При этом по лицу было видно, что он безмерно рад нашему отъезду.

Едва мы покинули Норготронштайн и замок скрылся за лесом, я приказал остановить дормез. Быстро набросал письмо с предупреждением и отправил Кижа, чтобы он отвёз его Джурьеффу. Киж состроил недовольную гримасу, но молча взял записку и отправился к нему в замок.

— Костя, ты уверен, что твоя графиня отдаст деньги? — спросила Таня, когда мы снова тронулись в путь.

— Абсолютно. Она, может, и жадная, хитрая змея, но договоры, как все цверги, исполняет до последней запятой.

— Это точно, жадней некуда, — Таня рассмеялась. — Я думала, она тебе в волосы вцепится, когда вы торговались.

— Ты что, она же графиня, ей такое невместно. Вот старинным мечом, который на стене висел, могла зарубить, это правда. Такой железякой и императору не зазорно махать на деловых партнёров.

— У тебя ведь с ней что-то было. — Взгляд Тани просветил меня не хуже «ловчей сети».

— С кем?

— С Эльзой. Не делай вид, что не понимаешь, о чём я.

— Если тебе так интересно, то могу ответить. У меня не было с Эльзой отношений. Она цверг, а я человек с оркской кровью. Их не могло бы быть в любом случае. Хотя она и делала мне намёки.

— Какие?

— Неприличные, — я усмехнулся. — О которых в приличном обществе не говорят.

Таня прищурилась.