Орден Тау влачил жалкое существование ещё два века, так и не оправившись от удара. И был распущен, когда умер последний брат-рыцарь.

Закончив рассказ, Джурьефф некоторое время молчал, а затем посмотрел на меня пронзительным взглядом.

— Перстень Тау признал вас, Константин Платонович. А значит, вы можете попасть в цитадель Альтопашо и получить наследство ордена.

— И что я там найду?

— Не знаю, — он развёл руками, — я не был допущен в их святая святых. Быть может, лекарские секреты или ту деланную магию, которую они использовали. Кто знает! Я могу только указать, где искать дверь. Если вам это нужно, естественно.

— Вы так говорите, Глеб Андреевич, будто хотите что-то взамен от меня.

Джурьефф усмехнулся.

— Да, хочу. Позвольте мне обследовать мумию, которую везёте в багаже. Давно мечтал узнать египетские секреты бальзамирования!

— Глеб Андреевич, боюсь, я не имею права удовлетворить ваше любопытство. У меня однозначные инструкции — мумия должна быть доставлена в Египет в целости и сохранности.

— Да ради бога, Константин Платонович! Я не собирался её резать или разбирать на части. Древние покойники совершенно не годятся для создания сложных конструктов — кости хрупкие, да и эфир держат отвратительно.

Джурьефф вдруг звонко хлопнул себя по лбу.

— Какой же я забывчивый! Вы же не видели, каких высот я достиг в проектировании боевых кадавров. Поверьте, нигде больше вы не найдёте ничего подобного. Вы уже поели? Тогда я устрою экскурсию прямо сейчас. Татьяна Алексеевна, вы не возражаете, если мы вас ненадолго оставим?

— Возражаю, — Таня насмешливо посмотрела на некроманта. — Я тоже хочу взглянуть на ваших кадавров. Полагаю, это интересное зрелище.

Брови Джурьеффа удивлённо взлетели, а сам он на пару мгновений потерял дар речи.

— Да⁈ В самом деле? Вы же понимаете, что кадавры… эээ…. могут шокировать.

Девушка снисходительно улыбнулась.

— Я ученица Константина Платоновича. Сомневаюсь, что вы сможете меня шокировать или хотя бы удивить видом поднятого мертвеца.

— Тогда вам будет крайне интересно взглянуть на мою «коллекцию». — Джурьефф засуетился и горным козлом подскочил к Тане. — Позвольте предложить вам руку, сударыня. Придётся спускаться по ступенькам, обопритесь на меня. Вы знаете, первый раз я изготовил кадавра во времена…

Мы с Таней обменялись взглядами, и я кивнул ей. Если она хочет посмотреть на кадавров, то пусть смотрит. Заодно и мне не придётся выслушивать нашего многословного хозяина.

В подвал замка вела широкая лестница, ничуть не уступающая парадной. Да и сами подземелья напоминали не мрачные пещеры, а помещения какой-нибудь академии наук. Большие залы с высокими сводами, многочисленные магические светильники, стеклянные шкафы с книгами, столы с алхимическими установками и ни единой, даже мельчайшей, пылинки.

— Чистота, Татьяна Алексеевна, главное в деле кадавростроения — чистота, — вещал Джурьефф. — В отличие от обычных поднятых, кадавры уязвимы ко всякому роду заразы. Серая гниль, чёрная плесень, споры всяческих грибов. Был раз забавный случай, когда в одном кадавре проросла грибница лисичек. Представляете? Я собирался пустить его в бой, а он весь покрылся грибами! Пришлось приказать повару срезать их и приготовить на ужин. А кадавр, увы, совершенно испортился. Кстати, вот мы и пришли, прошу!

Высокие стеклянные двери распахнулись, и мы вошли в кадавротеку. Ровными рядами здесь стояли самые различные создания, слепленные из частей мёртвых тел. Многорукие, многоногие, с хитиновыми клешнями, звериными когтями и гибкими щупальцами. Временами создавалось впечатление, что Джурьефф создавал их, просто лепя в кучу всё, что было под рукой.

— Это моя гордость: модель сто один. Почти как человек, но под кожей скрывается стальная броня. Ни пуля, ни сабля не могут ему навредить!

— А пушки? — уточнила Таня.

— Пусть попробуют попасть! — Джурьефф рассмеялся.

— Выходит, вы сотворили идеального солдата?

— Увы, — Джурьефф нахмурился, — но нет. Модель сто один не слишком умён, и даже ребёнок сможет от него спрятаться. Стоит упустить из виду цель, и он теряет интерес к погоне.

На меня некромант совершенно не обращал внимания, увлечённо рассказывая Тане о своём паноптикуме. Так что я мог спокойно рассмотреть устройство кадавров и их магическую структуру. В принципе, ничего особо сложного, нужно только закольцовывать потоки эфира внутри этих монстров и протягивать в каждую конечность особую управляющую сеть. Я не собирался повторять подобные опыты, но подсмотрел некоторые интересные решения для создания магомеханических автоматов. На мой вкус, стальные тела гораздо лучше мёртвых подойдут на роль боевых машин.

Экскурсия продлилась больше часа, и всё это время Джурьефф говорил без перерыва. Он бы и дальше водил нас по подземелью, но вовремя спохватился, заметив, что Таня начала уставать от его кадавров. Мы вернулись в столовую, и он приказал принести ещё кофия и переменить десерт.

— Константин Платонович, возвращаясь к нашим баранам, то есть мумиям. — Джурьефф вспомнил, на чём прервался до похода к кадаврам, и продолжил уговоры. — Я хотел только осмотреть её и взять образцы бинтов, ну и пару-тройку мазков. Этого будет достаточно для анализа состава древних бальзамирующих мазей. Если хотите, я проведу все манипуляции в вашем присутствии.

Я подумал и в конце концов согласился. Ковырять мумию я ему не позволю, а вот заглянуть в цитадель Тау будет крайне интересно. Если Джурьефф прав и орден применял какую-то деланную магию, стоит внимательно осмотреть там всё. Даже не отыскав тайного хранилища, можно найти следы старой магии и подглядеть что-то интересное.

Ящик с мумией слуги принесли в лабораторию в подвале. Таня участвовать в этом «увлекательном» мероприятии отказалась, и мы с Джурьеффом остались вдвоём. Если не считать Мурзилку, пришедшего посмотреть на «распаковку».

— Константин Платонович, скажите, пожалуйста, — спросил Джурьефф, разворачивая ткань с древним покойником, — где вы нашли такую замечательную ученицу? Она первая, кто не упал в обморок при виде моих кадавров. А как она слушает! Как слушает! Внимательнее любого инквизитора.

— Где нашёл, там больше уже нет. Она единственная в своём роде.

— Соглашусь, редко можно встретить такой удивительный типаж. Вы же в курсе, она ни с кем не обручена? — Джурьефф бросил вопрос будто невзначай, нарочито безразличным тоном.

— Боюсь огорчить вас, Глеб Андреевич, но она уже выбрала будущего мужа.

— И вы знаете кого?

— Меня.

Джурьефф поперхнулся и закашлялся.

— Прошу простить мою бестактность, Константин Платонович. Я должен был сам догадаться, — он приложил руку к сердцу и поклонился. — Не подумайте ничего такого, просто поинтересовался. Сами видите, я слишком стар и слишком увлечён своим делом, чтобы даже думать о сердечных делах.

— Всё в порядке, Глеб Андреевич, — я сдержал улыбку, — ничего такого я не думал.

Джурьефф склонился над мумией, чтобы скрыть смущение, и стянул с неё остатки ткани.

— Так-так, посмотрим, что тут у нас. Ага, мортулюс египтус хорошей сохранности без видимых повреждений. Реакция на свет положительная, двигательные функции в норме. Консервирующий состав на ткани присутствует в следовых количествах.

Щёлкнули ножницы, и Джурьефф поднял кусок бинта, рассматривая на просвет. Мумия, увидев, что её раздевают, задёргалась, защёлкала челюстью и попыталась выхватить бинт.

— Лежать, мортулюс! — Джурьефф шлёпнул мумию по лбу. — Я только начал осмотр.

В его руке появилась длинная стальная палочка с куском ваты на конце.

— Скажи «а»! — он наклонился над мумией. — «А», понимаешь? Открой рот!

Мумия замотала головой и крепко сжала зубы.

— «А»! Не понимаешь? Ладно, не хочешь, я сам.

Джурьефф щёлкнул пальцами по челюсти, и та открылась сама.