– А… – выдохнул парень, но я его перебила. Встала и протянула руку:

– Меня Дарина зовут, а тебя?

Где-то с боку, покатываясь со смеху, похрюкивал Мик. Его охранник же смотрел на меня широко распахнутыми глазами, и только через пару минут тишины, протянул руку в ответ:

– Тэриэм, можно просто Тэри.

Выходит, у них в лагере не все такие буки, как злющий дракон.

Тэри оказался хорошим парнем. Вовсе не многословным, но понятливым и работящим. После того, как он потерпел фиаско, молодой человек решил хоть как-то реабилитироваться. В его поле зрения попала косая дверь туалета, к которой я привязала верёвку, чтобы она случайно не открылась в самый неподходящий момент.

– Я починю? – предложил, стоило нам с Миком расположить на траве под тенью деревьев.

Поначалу я даже опешила от такой щедрости, а после милостиво кивнула, давая своё согласие.

Петли, которые я так и не смогла открутить, дались ему легко. Потом он вовсе разобрал дверь и сколотил её заново. Приставил к покосившему строению и хмуро бросил:

– М-да, в идеале его бы тоже поменять, – тут я не могла не согласиться. Нужно поменять, да только за это платить нужно, а денег у меня всё ещё не было. Вряд ли мужчины такие же сговорчивые, как женщины – за зелья работать не согласятся. Да и побаивалась я сюда приглашать деревенских, мало ли что… Поймут, что не такая уж я и опасная, и тогда… Бр! Надо всё же попрактиковать свою силу, чтобы знать, как себя защитить. На всякий случай, так сказать.

Посмотрев на меня и прикинув что-то в уме, Тэри покрутился на месте. Заметив простынь, которой я отгородила душ, махнул в его сторону и с недоумением спросил:

– Что это такое?

Я окинула взглядом своё творение и со вздохом призналась:

– Душ.

Парень посмотрел на меня хмуро и покачал головой. А что я могу? Сделала то, на что хватило умения и фантазии.

Обед мы готовили на костре. Подвесили котелок на железный прут, который Тэри откопал в сарае, и ждали, когда закипит вода. Туда добавили уже обжаренное заранее мясо с луком и порезанный картофель.

Мяус вышел из дома, когда еда уже была почти готова. Окинул пренебрежительным взглядом парня, чуть мягче взгляд достался Мику, а потом он обратился ко мне:

– Всё хорошо? – я кивнула.

Тэри в этот момент помешивал бульон и едва не выронил ложку. Обернулся к коту, да так и застыл. Пришлось успокаивать бедолагу:

– Да-да, он разговаривает, и это нормально, – Мик сдавленно рассмеялся, тут же замаскировав смех под кашель.

А Мяус, довольный произведённым эффектом, уселся рядом со мной, гордо вскинув морду.

После сытного обеда малец улёгся на траву и задремал. А Тэри, всё ещё косо поглядывая на развалившегося кота, подсел ко мне и заговорил:

– А ты не плохая, – выдал сомнительный комплемент и тут же стушевался. Покраснел, а после вовсе отвернулся.

Я усмехнулась и произнесла, глядя на поляну, залитую полуденным солнцем.

– Ваш начальник считает иначе.

Парень обернулся и нахмурился:

– У генерала Сторэджи есть на то свои причины, – отозвался уклончиво, будто я тут собралась у него выпытывать, какие именно причины у него имеются. Но нет, мне вовсе не интересно, почему он стал таким хамом, это его тараканы, вот пусть с ними и живёт.

– Может быть, – пожала плечами. – Да только я перед ним ни в чём не виновата. Мне мальчишку жалко, остальное не так важно.

Я не смотрела в его сторону, но чувствовала на себе изучающий взгляд парня. Он будто бы на что-то решался, да только тишину так и не нарушил. И правильно, не нужны мне слезливые сказки о бедном и несчастном генерале, отнесись он ко мне по-человечески, может и хотела бы знать, а так… Ни к чему тут откровения.

– Откуда ты пришла? – спустя время спросил Тэри.

Я вздрогнула и ухмыльнулась:

– Издалека, – ответила то, что и объясняла всё, и в то же время не давало никакой конкретной информации.

– Ясно, – бросил парень и затих.

Так мы и просидели в тишине, пока Мик дремал, а когда малец проснулся, то Тэри объявил ему, что им пора уходить. Мальчишка этому явно не был рад, но ему пришлось подчиниться.

И когда они ушли, пришла пора заняться другими делами:

– Пошли зелья варить? – обратилась к Мяусу, на что он согласно закивал.

Зелье от боли в ногах, да бессонницы было совсем не сложным, если его сравнивать с тем, что я готовила для Глаши.

Настойка из мяты и ромашки, с толикой влитой силы, да мазь на основе глины и растёртых листов хрена, опять же с силой ведовской. И если ромашка с мятой у меня были, то за глиной и листьями  нужно было идти в лес. К тому же я нашла ещё один рецепт, который можно использовать в период обострения боли – с молодыми еловыми шишками.

– Будем ночи дожидаться? – спросила у кота, который расположился у меня на коленях, оглушая своим урчанием.

– Неа, это можно и днём собрать, – на его ответ я с облегчением выдохнула. К ещё одной встречи с нечистью я была не готова.

– Отлично, тогда давай сходим и я начну готовить? – судя по тому, как Мяус вцепился в мою юбку, идти куда-то ему не очень-то хотелось.

– Может, отдохнём? – заискивающе прошептал он.

– Э, нет, – не поддалась кошачьему очарованию. – Сходим, а потом можешь отдыхать.

Ворчать хвостатый не перестал, но делал это тихо, так что я ни слова разобрать не могла.

Поход в лес обошёлся без приключений, после был ужин всё тем же супом и молоком для Мяуса. Спустя время я ушла наверх, где провозилась с зельями до поздней ночи.

Легла спать уже когда всё небо было усыпано яркими звёздами. Да только отдохнуть у меня не получилось. Я проснулась от странного зуда. Плечо, то самое, куда меня укусила странная зверюшка, зовущаяся крычей, нещадно чесалось и будто бы даже пульсировало от ноющей боли.

Я спешно стянула рубаху, которую использовала в качестве ночнушки, и прикоснулась рукой к плечу. Кожа под ладонью была горячей, что меня безумно напугало. А вдруг этот зверь болен чем, и этим чем-то меня заразил?

– Мяус! – дрогнувшим голосом позвала храпящего кота, да только он не отозвался. Пришлось тормошить его рукой. – Мяус, проснись! – повторила громче.

– У-у-у, – протянул мохнатый, перекатываясь на другой бок. – Чего ты там?

Он открыл один глаз, который светился в темноте.

– У меня плечо болит, то, куда меня мелькая гадость укусила! – выдала дрогнувшим голосом и тут сонливость мигом слетела с хвостатого. Он подскочил на месте и оказался у меня за спиной. Положил лапы на плечи, чтобы лучше рассмотреть. Помолчал, а потом озадаченно выдохнул:

– Тут ничего нет…

– Но я ведь чувствую, там что-то есть! – бросила раздражённо. Ещё не хватало, чтобы он подумал, будто я вру.

Мохнатый шумно выдохнул и обошёл меня, чтобы заглянуть в глаза:

– Что именно ты чувствуешь?

– Кожа горячая и дёргает немного от боли, – перечислила без запинки.

– И больше ничего? – продолжил допытываться Мяус.

Я задумалась, прислушиваясь к собственным ощущениям. Но больше ничего особенного меня не беспокоило.

– Больше ничего, – качнула головой.

– Хм-м-м, – многозначительно отозвался кот, а потом протянул лапу и погладил меня по ноге. – Всё хорошо, такое бывает. Через несколько дней ты и думать забудешь об этом.

Он говорил вроде бы уверенно, но я чувствовала – хвостатый что-то не договаривает.

– Мя-я-яус, – прошептала угрожающе. Но мои угрозы его вовсе не проняли. Мохнатый улыбнулся, что выглядело довольно жутковато и мурлыкающим тоном произнёс:

– Всё хорошо, ведьмочка, спи… – и… я в самом деле почувствовала, что засыпаю. Глаза закрылись, и я повалилась на кровать, попутно слыша неразборчивое ворчание.

Следующее пробуждение случилось, когда за окном уже во всю светило солнце. Его лучи забрались даже за печку, где и стояла моя кровать, на которой я спала одна. Кота рядом не было.

Воспоминания о ночном происшествии заставили подскочить на месте, а потом и вовсе скатиться на пол. Я выбежала в горницу, оттуда на кухню, но хвостатого нигде не было. Метла обрадовалась моему появлению и закружилась на месте.