— Э… — не поняла я ничего из этого разговора. — В Москву-то вам зачем?

— Припасы, Ирина, припасы, — покрутил стаканчик всё с тем же несчастным выражением лица Кузнецов. — Там столько еды и прочего собрано, что годами можно таскать.

— Э… — издала я невнятный звук.

— Ты о монстрах переживаешь? — неверно оценил он мой прифигевший вид. — Так есть уже наработки. Мы так в Рязани делали. Въехали в район, походили немного вокруг грузовиков, собрали тварей и медленно двинулись за город, а вся эта шобла за нами. И там спокойно расстреливали. Думаешь, почему мы такие уровни имеем? — изобразил парень гордую осанку.

— Так Москвы же… — не договорила я, как меня перебил подошедший лейтенант.

— В Москве тварей много, но справиться с ними на данный момент легко. Первый, второй и пусть даже третий уровень — считай, для детского сада. Не сравнить с теми, что были на втором испытании.

— Так Москвы же нет, — удалось мне завершить фразу.

— В смысле? — Мужчины повернулись ко мне.

— А у вас разве не было сообщения? Хотя о чем это я? Вы же из другого региона. Могли и не получить. Нет больше Москвы, уничтожена ядерными бомбами.

— Подожди, ты не путаешь? — нахмурился лейтенант.

— У меня есть запись на телефоне, — вспомнила я. — Он в рюкзачке.

Кузнецов правильно понял, быстро сбегал за моей вещью, и вскоре они уже смотрели запись дымящихся развалин на месте Солнцевского района.

— Радиации через четыре дня уже не было, температура приемлемая. Просто гарь, пепел и испарения.

— Радиацию как мерила? — спросил лейтенант, и я отодвинула с дисплея наруча крышку.

— Сейчас показывает зеленую зону. В красном секторе будет смертельный уровень.

Мужчины склонились над артефактом и стали выспрашивать, что ещё интересного в нём имеется.

— Ничего особенного, — пожала я плечами. — Реагирует на появление людей и тварей, когда они пересекают черту в сто метров. Показывает их в виде точек. Есть компас и шкала радиации.

— А это что за часы? — ткнул лейтенант в окошко.

— Это время отката моей маны. Сейчас все по нулям. Ману я не тратила.

— Вот тебе и стимпанк, — хмыкнул Кузнецов, оценив мой наруч. — Насчёт Москвы ты точно не шутила?

— Если бы, — покачала я головой и кратко пересказала условия, которые выдала система. Мол, нам ничего, а тем, кто кинул бомбы, штрафы.

— Понятно, в столицу ехать не стоит, — резюмировал лейтенант.

— Володь, тогда, может, в Питер? — не унимался Кузнецов.

— Зачем так далеко? В любом крупном городе можно найти солидные запасы, — возразил ему водитель.

Я отошла от спорщиков и двинулась к домику заправки с целью посетить туалет. Перед этим достала из рюкзака гогглы и, надев их, почувствовала себя увереннее.

Внутри домика было темно и тесно. Запах старых полок и резиновых изделий смешивался с неприятным ароматом, напоминая о том, что здесь долго никто не убирался. Я включила фонарик на гогглах и осветила комнату.

На стенах висели потрепанные плакаты с рекламой газированных напитков. За кассовым окошком лежали несколько пластиковых бутылок с водой и упаковки с чипсами. Убедившись, что в помещении никого нет, я направилась к туалету. Там было не лучше: плесень, грязные стены.

Вернувшись к грузовикам, заметила, что все собрались вокруг подземных хранилищ, где ещё кипела работа. Лейтенант, Кузнецов и еще несколько военных обсуждали, что делать дальше. Я подошла ближе, рассчитывая услышать, как будет развиваться ситуация.

Новость о том, что Москвы больше нет, быстро распространилась. Подходившие люди задавали вопросы, часто интересуясь другими городами. Откуда мне было знать? Насколько я поняла, система выдаёт информацию только по конкретному району, не сообщая о прочих местах.

В любом случае военные направлялись в Нижний Новгород и менять маршрут пока не собирались. Решила ехать с ними до Мурома, а потом двинуться южнее в поисках небольших населённых пунктов. Лейтенант никак не отреагировал на мои планы и продолжил отдавать приказы, устроив перестановки. Сержант Ильин, сидевший в кабине грузовика с водителем, пересел в БТР, а мне предложили место в кабине рядом с лейтенантом.

Командир группы, видимо, сделал это с корыстной целью — ему явно приглянулись функции моего наруча, особенно оповещение о приближении объектов.

Мелкие населённые пункты и заправочные станции мы проезжали не останавливаясь, пока не затормозили на развилке, решая, куда двигаться дальше. Лейтенант, отойдя посоветоваться с остальными, вернулся через пять минут.

— Вадим, поедем прямо. Парни говорят, что здесь перспективное место. Возможно, придётся задержаться на сутки, — и повернувшись ко мне, уточнил: — Ты как?

— Без разницы, особо не спешу, — ответила я.

— Главное, предупреди нас о тварях, если что, — добавил лейтенант.

Наруч так ни разу и не пискнул. Система распределяла появление тварей по формуле «десять на одного человека». Если людей поблизости нет, тварям тоже незачем здесь появляться.

— Володь, в больницу или гостиницу? — уточнил кто-то по рации.

— Гостиница, — ответил он.

Шедший впереди БТР свернул налево, но тут же затормозил: несколько автомобилей перегородили дорогу, причём явно с первых дней катаклизма.

Впрочем, это не стало проблемой. БТР — транспорт серьёзный. Сначала он двинулся в одну сторону, потом в другую, расширяя проезд, снова толкнул машины и с рёвом, выпустив клубы чёрного дыма, окончательно расчистил путь. Что недоделал БТР, завершил наш грузовик, так что для остальных машин путь был свободен.

— Первое отделение, проверьте гостиницу и окрестности, второе — просмотрите подступы. Ирина, что у тебя? — начал командовать лейтенант, как только затормозили.

— Тварей поблизости нет, — ответила я.

— А люди?

— На других людей мой наруч сейчас не реагирует, вы же все рядом.

— Непродуманная система, — заметил Владимир, хотя его устраивало, что твари не зафиксированы, и его люди могут заняться делом, не отвлекаясь. Мухину поручили срезать петли на входной двери гостиницы.

— Зачем? Я могла открыть все замки, — спросила я у лейтенанта.

Он только тяжело вздохнул, демонстрируя, как ему нелегко следить за подчинёнными.

Гостиницу я проверяла вместе с Кузнецовым и ещё одним бойцом. Они страховали меня на случай непредвиденного, хотя было очевидно, что здесь никого нет. В двух номерах нашли пыль от людей, не прошедших первый этап. Этих своеобразных останков оказалось много на кухне и в зале кафе-бара.

Начали расселяться, готовясь к ночёвке, хотя было только около четырёх вечера. Мужчины активно занимались мародёркой кафе-бара. Мадам Михайлова пыталась убедить их в необходимости добыть продукты для детей, на что ей возразили, что таких припасов в баре почти нет. Тем не менее ей удалось выпросить коробку шоколадных батончиков, что стало поводом для перепалки с другими женщинами. Я невольно покосилась на лейтенанта, но он на дамские разборки не обращал внимания, сосредоточившись на распределении подчинённых.

— Сержант, бери первое отделение и на БТРе двигайтесь по улице. Там есть ещё две небольшие гостиницы, — приказал он.

— Володь, тут рядом киоск — сувениры и фейерверки. Может, фейерверки понадобятся? — высунулся из-за двери Кузнецов.

— Возьми небольшую коробку и положи в грузовик. Вдруг для отвлечения внимания пригодится, — решил лейтенант.

— А в мебельный заглянем? Неподалёку, можно сходить за матрасами для дежурных, — тут же предложил другой солдат.

— Хорошо, принесите несколько и положите в коридоре, — согласился командир.

— Лейтенант! — крикнули с улицы. — Торговый центр цел, продуктовый тоже не тронут!

— Ждите сержанта, он скоро вернётся. Тогда пойдём на зачистку.

— Мы на подъезде к улице булочную и пекарню видели, — напомнила я, вспомнив вывески.

— Хлеб давно испортился, — отмахнулся военный.

— Зато рядом ломбард и ювелирный магазин. Это интересно, — быстро добавила я, предвидя отказ, и поспешила объяснить: — Я ведь раньше одна путешествовала. А о тварях заранее узнаю.