Сам наруч и застежки-ремешки выполнила из кожи бежевого цвета (бывшие сапоги все той же «Барби»). А золото и всякие блестящие камешки добавила уже на дисплей. Он у меня к тому же светится, демонстрируя в виде красных точек для тварей и белых для людей. Ночью, правда, такая горящая «демаскировка» опасна. Пришлось приделать отъезжающую крышечку.

С внутренней стороны руки возле ремешков-застежек я прикрепила кармашек со своим стилусом, который хоть дверь откроет, хоть саморез вкрутит или запаяет металлическую дверь.

Система высоко оценила наруч и заявила, что никто в мире до такого не додумался (вероятно, подразумевалось соединение в одном предмете нескольких функций). Полученный артефакт, безусловно, легендарный! Лови ещё один уровень — 48.

Вот теперь можно и высунуться из схрона. Хотя проверять радиацию с помощью наруча я не рискнула, и первым за пределы укрытия отправился щуп. Насколько можно верить тому, что сама с помощью магии слепила? Щуп уверял, что радиации нет. И как оно на самом деле?

Зато завал был основательный. В том месиве, что окружало схрон, узнать кирпичи и элементы здания было невозможно. Хуже всего, я не представляла, как глубоко оказалась от поверхности.

В момент взрыва я находилась на шестом этаже. Надо мной было столько же. Ударная волна должна по логике снести всё здание. Но на ее пути стоял другой жилой дом этажностью повыше. Его осколки наверняка занесло на этот.

К тому же я не знаю, насколько сильными были те взрывы. Успела увидеть один ядерный удар и начало второго. Световое излучение распространяется практически мгновенно, а мои глаза не пострадали. Или это произошло из-за дальности расстояния, или спасли гогглы, которые я в последнее время не снимала, привыкая к их ношению. Да и функция бинокля, позволяющая рассмотреть дальние объекты и тварей, мне нравилась.

В любом случае нужно откапываться. Выбрав первые пять метров по прямой, отправилась ждать отката маны. Дальше я стала продвигаться ступеньками, поднимая артефакт примерно на полметра. Такой способ дал результат: оказалось, что я всего в двадцати метрах от выхода на воздух. Хотя ту пыльную взвесь было сложно назвать воздухом. Мельком глянув, что именно происходит на поверхности, я нырнула обратно в схрон, чтобы изготовить защиту на тело.

Серьги, которые служили мне и противогазом, и защитой от любых вредных газов, я придумала удачно. Но на поверхности было невыносимо жарко. Всё, что сгорело при взрыве, до сих пор не остыло. А сидеть и ждать я не могла — шёл восьмой день с начала третьего испытания. Каждые десять дней будет появляться десяток тварей на одного игрока. Не хотелось дожидаться своих личных монстров в этом пекле.

В следующий раз я вышла в комбинезоне, сшитом на скорую руку из простыни. Главное, что он имел браслеты для охлаждения — и на ногах, и на руках, чтобы поддерживать вокруг меня температуру хотя бы до +20.

Не представляю, как бы я этим всем дышала без специального артефакта. Дым и пепел заволокли всё вокруг так, что даже солнце едва пробивалось.

— Вот теперь картина апокалипсиса полная, — отметила я, оглядываясь по сторонам, пытаясь в этом мареве найти хоть какие-то знакомые ориентиры. Даже на камеру телефона запечатлела руины на память.

То, что раньше было домами, теперь напоминало невысокие холмы расплавленного кирпича. И не только кирпич — тут даже металл плавился от запредельных температур. Что за бомба такая была? Термоядерная? Радиацию мой самодельный прибор по-прежнему не показывал. В эпицентре взрыва она наверняка осталась, но здесь, в двух десятках километров от него, уже нет.

— С обувью явно не угадала, — признала я вскоре, когда поняла, что резиновые сапоги не подходят для прогулок по этому спекшемуся месиву.

Поддерживать приемлемую температуру вокруг себя я могла, но идти всё равно было мучительно. И зачем усложнять себе жизнь, если можно всё поправить? Ещё тогда, когда сидела и наблюдала за толпой монстров у подъезда, я прикидывала, а не улететь ли мне отсюда? Летательный аппарат так и не изобрела, но идеи об обуви, позволяющей немного парить или хотя бы подпрыгивать, сохранились на эскизах. У крепких ботинок я начала преобразовывать подошву, создавая на ней воздушный артефакт. Примерно с третьего раза получилось что-то приемлемое. Я перестала падать и заваливаться то в одну, то в другую сторону. Ну и поскакала вперёд, выбирая места с лучшей проходимостью.

Понятия не имею, сколько прошла в тот день, но до нормальных мест так и не добралась. Ориентиров вообще не было. Примерно на юге, но где именно остановилась на ночёвку в схроне — без понятия.

К середине следующего дня стали попадаться несильно обгоревшие деревья и кое-какие строения. А потом я обнаружила указатель «Чехов» и наконец сориентировалась по карте, выбрав чёткое направление на восток. Прыгать в своей суперобуви нужды больше не было, и я пересела на велосипед. На нём я энергично двигалась на десятый день, когда появились новые твари. Мои личные десять штук второго уровня отстали, но могли встретиться и другие. Приходилось время от времени смотреть на наруч, выискивая маркеры красных точек, обозначающих тварей.

Наконец я сообразила, что отвлекаться от дороги на сканирование — не дело и проще установить звуковой сигнал. Заодно он сигнализировал бы и о людях. Это оказалось очень удобно. Лишь два раза за день я услышала «пи-пи», проверила наручным сканером, где находятся твари, и успела скорректировать маршрут так, чтобы те остались в стороне и не обнаружили меня.

Впервые за столько дней я оказалась за пределами привычной обстановки. А мир-то вокруг изменился. Удобно строить планы, когда находишься в защищённом от всех невзгод схроне. На дороге же без единой души вокруг стало как-то не по себе.

Ехала я так ехала, пока впереди на трассе не заметила скопление техники. И не той, что брошена погибшими на дорогах, а вполне себе рабочей. Заправка, рядом с ней заасфальтированная площадка, на которой расположилось несколько военных машин (кунги, БТРы и что-то ещё, но явно военное). Сворачивать и паниковать было уже поздно. Мой артефакт предупреждает за сто метров. В данном случае он издал протяжное: «Пи-и-и…», обозначающее присутствие людей как раз за сотню метров. Но суровые мужчины в форме с автоматами заметили меня на дороге гораздо раньше.

«Морду кирпичом, подбородок повыше — испуганное выражение глаз в гогглах никто не разглядит», — скомандовала я сама себе.

— Здрасте… — кивнула я военным, проезжая мимо.

Они как-то странно посмотрели, окликать или что-то предлагать не стали. Я аж сама удивилась и припустила с удвоенной силой, энергично крутя педали электровелосипеда и прибавляя скорость.

Между нами было метров пятьдесят, когда мне крикнули что-то вслед. Оглянувшись, я увидела, что двое выпрыгнули из «военной» машины и снова что-то закричали. Фиг вам! Мне слишком страшно, чтобы тормозить и беседовать. Я и выскочила на них только потому, что дорога делала небольшой изгиб, и за деревьями их не сразу заметила. А когда услышала сигнал артефакта, затормозить уже не успела.

Это была то ли промзона, то ли какие-то склады, которые вывели меня к железнодорожному переезду. Жуткое зрелище! Некоторое время я разглядывала груду обгоревших машин и врезавшийся в них поезд, пытаясь понять, что произошло. Понятно, что водители легкового транспорта и машинист поезда погибли почти сразу. Предположу, что автомобили и большой КамАЗ оказались на переезде чуть раньше поезда и устроили аварию, врезавшись друг в друга. Поезд подъехал позже и затормозил уже из-за свалки металла, что оказалась на рельсах. Он протащил этот металлолом на приличное расстояние и остановился, потому что пара вагонов опрокинулась. Наверняка к тому времени в живых уже никого не осталось.

Ха! А те военные, которых я встретила возле заправки, здесь не проедут. Через рельсы можно перебраться только в стороне от переезда. Я прикинула, с какой стороны обходить состав. Пассажирский поезд «Чита-Адлер» (прочитала благодаря гогглам) оказался длинным, не менее двадцати вагонов. Что в одну сторону, что в другую обходить далеко, а потом ещё возвращаться к дороге.