— Будучи командиром, я несу ответственность за своих подчинённых, — ответил мой друг. — Поэтому доля вины лежит на мне за то, что ты оказался на койке.

— Если мне принесут сюда бутерброды с бужениной и апельсиновым соком, то считай, ты загладил свою вину, — решил я зайти с другой стороны, чтобы хоть как-то отвлечь парня от плохих мыслей. Всё-таки порой я забывал, что он ещё совсем молод, в отличие от меня, и на многие вещи реагирует пока что слишком остро. Прямо как я когда-то. — К слову, можешь оставить меня с сестрой наедине? Это не займёт много времени, обещаю.

— Без проблем, — коротко кивнул Рязанский и вышел за дверь, после чего я почувствовал на себе злой взгляд Виктории.

— Тебя убить мало за то, что заставляешь меня так нервничать! — воскликнула она, но не так громко, чтобы кто-то услышал снаружи эти слова. — Почему именно с тобой случается всё плохое?

— Госпожа удача меня очень любит, — развёл я на это руками. — Тут уж моей вины точно нет, мы с Гиневардом вообще замыкали наших бойцов. То, что пол обвалится, никто не мог предугадать.

— От этого легче не становится, — покачала головой сестра, одновременно с этим пытаясь скрыть эмоции. — Я связалась с отцом и сообщила ему о ситуации. Он дал разрешение снять тебя с операции и заменить другим наследником, но если ты сам этого захочешь.

— Хотел бы я отказаться, но боюсь, Гиневарду без меня придётся тяжело. Пока что я побуду рядом со своим другом. Тем более лежать мне тут недолго, — ответил я сестре.

Конечно, было бы неплохо вернуться в столицу, но не при сложившихся обстоятельствах.

Во-первых, в глазах своих новобранцев я выглядел бы трусом, сбежавшим от первой же опасности. Это серьёзный ущерб репутации, и тут даже Тимофей с Анной ничего не смогут поделать.

Во-вторых, терять возможность встретиться с принцем я не хотел. Пусть это даже будет обычным знакомством, слухи об этом быстро расползутся, а это в свою очередь поднимет мой статус в глазах окружающих.

Ну и, в-третьих, вернись я в столицу, и Гиневард мог воспринять мои действия совсем иначе. Он явно чувствовал ко мне вину, и она только усилится, если я так поступлю. Так что, увы, выбор у меня, можно сказать, отсутствует.

После этого мы ещё какое-то время поговорили, после чего пришло время расстаться. Увы, помимо меня у неё сейчас была куча других дел, не требующих отлагательств. Так что я и этому разговору был рад.

Хорошо хоть Снежана и другие не прознали о случившемся. С Гиневарда я взял слово, что он не проболтается. Не хватало ещё, чтобы они нервничали.

Также мой друг стал интересоваться, чувствую ли я вообще боль. Всё-таки меня ранили в трёх местах, а я даже не пикнул. Пришлось объяснять, что у меня очень высокий болевой порог, но боль как таковую я прекрасно ощущаю.

Затем я узнал, что происходило в то время, когда я занимался исцелением самого себя. Наши бойцы столкнулись с целыми полчищами арахнидов и муравьёв, устроивших на них засаду. Благодаря слаженной работе, удалось обойтись минимальными потерями. И как итог, они также нашли пропавших бойцов и жителей деревни.

Все они были замотаны в коконы паучьими нитями. Часть из них выжила, другая же напоминала высохшие трупы. Найди мы это раньше, и быть может, смогли бы их спасти, но тут никто ничего поделать не мог. Вообще чудо, что кто-то смог остаться в живых к нашему приходу.

Узнав всё об исходе операции, я решил перейти к другой, не менее важной для меня теме разговора.

— А теперь давай о личном, — сказал я, принимая сидячее положение на койке, чтобы лучше видеть парня. — Я это уже говорил, но повторю ещё раз. Не вздумай корить себя за случившееся. Ты и я рисковали в равной степени. То, что со мной случилось — признак моей слабости, а не твоей. Ты принял самое взвешенное решение. Обычной силой мы бы эту химеру не убили. К тому же я выжил, а значит, ты поступил правильно. Только и всего.

Не поднять эту тему я не мог. Мне прекрасно было известно, до чего могут довести душевные терзания — повидал этого в прошлом в достаточном количестве. Не хватало ещё, чтобы Рязанский избегал со мной встречи из-за чувства вины.

Гиневард молча смотрел на меня, судя по всему, обдумывая слова. Понятное дело, что он их не примет в один момент. Осознание приходит лишь со временем. Главное сейчас — вбить нужные мысли ему в голову.

— Скорее всего, ты прав, но принять это не так просто, — вздохнул Рязанский, видимо, сняв с себя все маски. — Давай пока не будем об этом.

— Дело твоё, — кивнул я и спросил: — Кстати, сколько я так пролежал?

— Где-то часов семь. Целители тебя быстро подлатали, но ты много крови потерял и должно быть сам не заметил, как отрубился во время исцеления, — ответил Гиневард, на что я мысленно ухмыльнулся. Уж потеря сознания мимо меня пройти не сможет.

— Это хорошо, значит, сестра и мои слуги несильно обо мне беспокоились, — сказал я и поинтересовался: — Кстати, раз ты тут так свободно сидишь, то выходит, что принц уже здесь?

— Да, и он хотел тебя увидеть после того, как ты встанешь на ноги, — улыбнулся Гиневард, видимо, ожидая от меня такого вопроса. Уж он-то знал моё желание познакомиться с членом императорского рода. — Он сейчас не занят. Если силы позволяют, могу провести тебя к нему.

— Меня же не ядом отравили, можно уже и встать, — сказал я и поднялся на ноги. — Пойдём, а то за два года в Академии так ни разу и не довелось поговорить с ним.

— Максим Алексеевич Романов — очень занятой человек. Сам понимаешь, для любого принца найдётся немало работы, особенно в дипломатических отношениях.

Встреча с Максимом Алексеевичем прошла несколько иначе, чем я её себе представлял.

Он оказался очень высоким голубоглазым блондином, с длинными волосами почти до плеч. Романов их заплёл с помощью резинки в хвост, и такая причёска ему в целом шла, как ни странно. Помимо смазливого лица, у него было прекрасное атлетическое телосложение. Глядя на такого парня, не оставалось вопросов, почему стольких девушек привлекала его красота.

Только взгляд у Романова словно был пуст. Внешне он показывал дружелюбие, но вот глаза выдавали его с поличным. К сожалению, я не мог понять, что именно творится у него в голове.

Это могло быть как простое изнеможение от загруженности работой, так и психологические проблемы. Учитывая, что Гиневард хорошо читает людей, то скорее, первое, иначе об этой особенности он мне хотя бы намекнул.

Также возможно, принц просто носил маску с двойным дном, чтобы запутывать своих собеседников. Подобное очень непросто провернуть, чтобы скрыть свои настоящие эмоции. Даже учитывая, что он принц и что ему с детства приходится участвовать в политике.

— Ваше Высочество, — подойдя вместе с Гиневардом поближе к Максиму Романову, мы оба поклонились ему.

Всё-таки его статус был выше моего, и того требовал закон. В ином случае я нанёс бы серьёзное оскорбление принцу и всему императорскому роду, причём на глазах у множества свидетелей.

— Княжич Евгений, — поприветствовал меня принц и пересёкся коротким взглядом с Гиневардом. Похоже, оба понимали друг друга без слов. — Рад знакомству.

— Взаимно, — коротко ответил я.

— Слышал, что вы получили серьёзные ранения в ходе военной миссии и сейчас лежите в лазарете, — то ли из-за небольшого интереса, то ли из вежливости сказал он.

— У меня крепкое здоровье, Ваше Высочество, — сдержанно улыбнулся я. — Как видите, я цел и здоров. Химерам меня так просто не достать.

— Значит, своё место в списке лучших учеников Академии вы получили вполне заслуженно, — безэмоционально улыбнулся принц, однако на миг у него появился блеск в глазах. — Гиневард рассказал о вашем подвиге и как вы приняли удар на себя. Вы смогли меня заинтересовать. Когда станете сильнее и создадите четвёртый круг маны, не желаете проверить свои силы со мной?

— Неожиданное предложение, но не вижу смысла отказываться.