— Ах, да, держу пари, — ответила я с кривой усмешкой. Я немного волновалась, что меня не примут обратно в спортзал после того, как я рассказала, кто я на самом деле, но, честно говоря, большинство клиентов просто смирились с этим, как будто это не было самой странной вещью, которую они видели в этом году.

— Эй, итак, я хотел спросить...

Звук колокольчика над входной дверью отвлек нас обоих, и многие посетители прекратили свои занятия, чтобы посмотреть, как незнакомый мужчина, одетый в черную толстовку с капюшоном и обтягивающие серые спортивные брюки, вальсирующей походкой вошел через парадную дверь.

Он остановился посреди спортзала и повернулся по кругу, чтобы все это осмыслить. Повернувшись в мою сторону, он остановился и сбросил капюшон, открыв сексуальное, ухмыляющееся лицо Зака Ферреро.

Он направился прямо ко мне, уверенно пробираясь сквозь толпу, его темные глаза светились озорством.

Послышался шепот.

— Кто это?

— О черт, это что...

— Ферреро…

— ...действительно Зак Ферреро?

Фотографии Наследников находились под очень жестким контролем Семей, пока они не окончат колледж и не начнут свою карьеру, поэтому лицо Зака было бы не сразу узнаваемо, как лицо его матери. Но в этом спортзале было достаточно людей, зарабатывающих на жизнь охраной городской элиты, и по крайней мере некоторые из них когда-нибудь видели Зака лично, так что к тому времени, когда он добрался до того места, где я стояла, уставившись на него со своего коврика, все в спортзале знали, кто только что вошел.

— Привет, принцесса, — сказал Зак с широкой улыбкой. Он собственнически положил руку мне на затылок и притянул ближе, быстро поцеловав в лоб, прежде чем отпустить.

Затем его взгляд зацепился за Мэтта.

Бедный Мэтт, который все еще находился на своем месте у стены и теперь выглядел... расстроенным.

Зак опасно прищурил свои темные глаза. — Опять ты? Проваливай, чувак. Она не для тебя.

— Зак, — раздраженно фыркнула я, скрещивая руки на груди и свирепо глядя на него.

Мэтт громко вздохнул, прежде чем ускользнуть, в очередной раз потерпев поражение. Я не пыталась остановить его, потому что, хотя я чувствовала себя дерьмово из-за этого, поскольку Мэтт был милым и чертовски милым, даже если у нас не было того, что я бы назвала отличной химией - Зак был прав.

Я была не для Мэтта.

Тем не менее, я подозрительно уставилась на Зака. — Что ты здесь делаешь?

Его озорная улыбка вернулась, медленно расползаясь по его красивому лицу. — Прости, ты думала, что сегодня будешь спать без меня?

Мой желудок скрутило, теплое чувство заструилось по венам. Я была рада, что у меня уже покраснело и вспотело лицо, иначе я могла бы опозориться перед всем этим чертовым спортзалом.

Я сдержалась. Я была сильной, независимой женщиной, и перспектива объятий меня бы не сломила. — Самонадеянно, Зак. Ты хочешь втиснуться в мою крошечную двухъярусную кровать в нашей маленькой квартирке? Я не уверена, что наше жилье будет соответствовать твоим стандартам.

— Это верно. — Макс появился рядом со мной. Он закинул свою большую руку мне на плечо и встретил дерзкую ухмылку Зака своей собственной. — Трое - это многовато, Ферреро. У Джоджо уже есть приятель по койке.

У Зака дернулся глаз. — Я предлагаю тебе убрать от нее руку, Миллер, пока я ее не сломал. Мы все знаем, что на самом деле ты ей не кузен.

— Нет, это не так, — отрезала я. — Он мой брат, и ты должен относиться к нему с уважением. И я буду той, кто скажет, кто имеет право прикасаться ко мне, а кто нет, ты, властный осел.

— В любом случае, он просто болтает языком, — добавил Макс с язвительной усмешкой. — Ферреро хотел бы сломать мне руку, но прежде я уложу его под себя.

— Да? Тогда пошли, ты, маленький засранец.

— Зак.

— Черт возьми, да, — ответил Макс, отпуская меня, чтобы встать лицом к лицу с Заком, когда они действительно оценивали друг друга, уровень тестостерона быстро поднимался до удушающего. Они были почти одного размера, черт возьми - Макс был на дюйм выше, но у Зака было на несколько фунтов больше мускулов. Макс продолжал: — Я должен этому придурку взбучку за то, как он обращался с моей сестрой в прошлом семестре.

— Макс, — простонала я, но они уже двинулись к клетке в самом центре спортзала, им расчищали путь, как будто все знали, что вот-вот произойдет что-то серьезное.

Я поспешила за ними, возбужденная перспективой наблюдать, как два самых искусных бойца, с которыми я когда-либо сталкивалась, выйдут друг против друга, сражаясь со страхом, который я испытывала при мысли о том, что кто-то из них может пострадать.

К тому времени, как я добралась до периметра, они уже были в клетке - восьмиугольном ограждении, окаймлённом толстом приподнятом мате для спарринга, - оба без рубашек и угрожающе смотрели друг на друга. Весь спортзал побросал все, что они делали, и окружили нас, жажда кровопролития была ощутима.

— У тебя когда-нибудь были настоящие противники, Ферреро? — Макс поддразнил его. — Сколько боев ты выиграл, потому что твой противник был просто очередным семейным лизоблюдом, который не хотел, чтобы твоя мамочка злилась на него за то, что он испортил хорошенькое личико ее Наследника?

Зак цыкнул на него. — Такой болтливый. Это у вас семейное, не так ли?

Я поднялась на несколько футов, необходимых для того, чтобы перегнуться через ограждение восьмиугольника, и прошипела: — Если кто-нибудь из вас серьезно покалечит другого, я, блядь, убью вас!

Это только заставило Зака улыбнуться Максу как маньяка. — Слышишь? Она любит меня так же сильно, как и тебя.

Макс сердито посмотрел на него. — Ты этого не заслужил, придурок.

— Фу, — простонала я, опускаясь обратно на пол, пока не сделала еще хуже.

Дом бочком подошел ко мне. — Полагаю, это уже не остановить? — Он покинул свой пост за стойкой регистрации и теперь настороженно наблюдал, как его сын и наследник Ферреро кружат друг вокруг друга.

— Эм, нет, наверное, нет. Макс имел что-то против парней с самого первого дня, и Зак внезапно стал более… территориальным.

Он с сомнением посмотрел на меня. — Угу. Мне нужно беспокоиться о тебе?

Я приподняла бровь.

— Мне нужно беспокоиться о тебе помимо всего прочего обычного дерьма, о котором я беспокоюсь ежедневно?

Я фыркнула. — Нет, Дом. Я могу справиться с… вниманием парня.

Обычно. Однако этот парень пытался подтолкнуть меня к.… кое-чему.

— Ладно, хорошо, если тебе нужно, чтобы я почистил свою Беретту у него на глазах, демонстрируя архаичную патерналистскую чушь, просто дай мне знать.

Я ухмыльнулась этому мысленному образу. — Я бы так и сделала, но я видела, как Зак подвешивал парня к мясному крюку и всадил ему пулю в голову, так что, вероятно, потребуется гораздо больше, чтобы отпугнуть его.

— Справедливое замечание.

Затем, покорно вздохнув, он забрался в клетку.

— Ладно, успокойтесь все! — Голос Дома прогремел над возбужденной болтовней вокруг нас, и толпа почти мгновенно успокоилась, потому что заговорил босс. — Я знаю, что это не официальный Вечер Боев, но я уверен, что большинство из вас заметили, что у нас сегодня особый гость. — Он бросил на Зака взгляд, который буквально кричал: "Я положил на тебя глаз", и Зак, к его чести, просто ответил на это уважительным кивком. — Итак, я собираюсь просто напомнить всем обычные правила и установить новые. Бой закончится, когда один из участников сдастся или я объявлю ничью. И на сегодняшний день не будут разрешены ни съемки, ни фотографии, и абсолютно запрещено размещать что-либо в социальных сетях, если вы не хотите иметь дело с Семьями, стирающими вашу учетную запись Instagram с лица земли.

Все вокруг одобрительно перешептываются и кивают. У Андреа наверняка случился бы сердечный приступ, если бы стало известно общественности, что ее драгоценный малыш находится здесь, “внизу“, общается с рабочим классом, а жители Саутсайда знают, что лучше не лезть в Семейное дерьмо.