– Люби меня, – шепчет она, сжимая меня ногами. Так сильно меня ведёт, что кажется душу выворачивает. Подаренный амулет ложится на её грудь, и она тянет за цепочку сильнее, чтобы лицом к лицу оказаться.

– Люблю. И так люблю. Бесконечно люблю…Тебя…

Двигаюсь плавно и медленно прямо перед камином на какой-то медвежьей шкуре, и мы оба наблюдаем за нашими тенями, что отражаются на стенах помещения. Это не просто красиво. Нереально… Это с ума сводит. Боюсь сделать больно. Хочу, чтобы время остановилось…Хоть ненадолго…Чтобы оно вот так не ускользало. Ведь уже глубокая ночь…

Ведьма отходит от очередного оргазма и толкает мне в рот клубнику со сливками, улыбаясь. Практически заставляет есть.

– Как там Кир? – спрашивает, вздыхая. Вижу, что беспокоит её эта тема ещё сильнее, чем меня.

– Не знаю. С виду, как обычно. Но это Кир. Он не станет душу изливать, как я в первый же вечер без тебя…

– В смысле?

– В прямом. Не прошло и дня, а я уже ныл о том, как накосячил и как хочу вернуть тебя, – смеюсь, на что Катя щурится.

– Ты – дурак…Ты напугал меня тогда.

– Знаю. Я хотел напугать. Знал, что внутри нет патронов. Никогда бы не причинил боль, но… Тогда, когда меня на части рвало, я думал о том, как бы хотелось, чтобы нас обоих не стало. Знаешь…Типа одновременно…Чтобы не было так больно… А в тебе уже тогда был наш сын. За это я каждый день себя проклинаю.

– Не надо, – хмурится она, обрамляя ладонями моё лицо. – Сегодня не вечер плохих воспоминаний. Сегодня один из самых лучших дней в нашей жизни… Надеюсь и Соня с Киром помирятся.

– Не знаю, малыш…Не буду лезть в это…

– Глеб, можно я тебя спрошу, как есть…Я подумала…Ты только не сердись, хорошо?

– Ведьма, мне это заранее не нравится…

– Нет, ничего такого. Просто вопрос.

– Какой?

– У Кира что-то в семье случилось, так? Я знаю, что не должна лезть тоже. Но в общем…Чувство, будто Соня пытается помочь, а он упёрся. Ты ведь знаешь, что они любят друг друга…Если бы Кир не подтолкнул тебя ко мне, мы бы так и не общались, Глеб. Давай поможем им…Давай…

– Ведьма, – вздыхаю в отчаянии. – Точно врачом будешь…Всех всегда спасти хочешь. Всем помочь. Твоё это…И все души, которые я когда-то забрал, именно твои руки восполнят. Я в это верю. Знаю это. Чувствую, будто уже было в прошлой жизни…

– Мне так приятно, что ты говоришь, и как ты это делаешь. Я готова слушать тебя всю нашу жизнь, но… Ты уходишь от тееееемы, Адоооов, – тянет она, состроив жалостливую гримасу.

– Ты знаешь, я не любитель вмешиваться в чужие отношения. Но если ты считаешь, что мы должны. Что так поступил бы друг, я попробую его подтолкнуть, как он меня к тебе. Договорились?

– Договорились…И спасибо тебе за сегодня…Мне безумно хорошо.

– Это тебе спасибо. Когда я рядом с тобой, начинаю забывать о хаосе, что происходит вне…

– Вот бы мы все о нём раз и навсегда забыли.

– Забудем, ведьма…Чуть позже, но я обещаю. Когда-нибудь ты будешь стоять на берегу моря и смотреть, как наш сын бросает в воду камни…

– Мы будем…

– Будем. Мы…

Время, проведенное с ним бесценно. Оно не просто меня окрыляет, оно дарит надежду на будущее.

Хотя пока что всё более чем расплывчато.

На сегодняшний день без Домбровского выкуплено сорок девять процентов акций – всё, что я знаю. Глеб пока не стремится его втягивать, потому как это может быть не оправдано. Акции можно достать у других держателей, если сильно постараться, а Вацлав может дать заднюю или подставить. В остальном всё ещё странные перемещения. Мы снова уехали в Питер. Кир с Соней не общаются. Более того, Кир временно покинул страну. Соня не хочет говорить об этом, но я хорошо вижу, что с ней происходит. И стараюсь не грузить её своими личными проблемами.

Слава Богу, с ребёнком всё хорошо. Сейчас двенадцатая неделя и мы с Глебом ждём планового УЗИ, Людмила Эдуардовна сообщила, что уже можно будет узнать пол… И хотя мы живём с гинекологом в одном доме, я всё равно волнуюсь, словно с этим знанием произойдёт что-то пророческое. Смешно ведь…

Но отчего-то эти мысли никак не покидают моё сердце.

Глеб держит за руку и целует её, пока сидит рядом на кровати, а Людмила вновь водит датчиком по моему животу.

– Тут и гадать нечего…Я же знаю, ты всё чувствуешь, – улыбается он, проводя своей щетиной по моей ладони.

– Так не бывает, – отмахиваюсь я, но улыбаюсь его теплоте и словам.

– Дорогие…Ну, что могу сказать…Однозначно, мальчишка, – улыбается она, и я не вижу изменений в лице Глеба.

Реально ничуть не сомневался…А я…Я ведь его уже даже видела…

Господи, как же странно. И одновременно волшебно.

– Ярослав, – выдыхает он, снова целуя тыльную сторону моей ладони. – Наш Ярик.

– Наш Ярик, – соглашаюсь, расплываясь в улыбке. – Боже…Не верится…Особенно, что это правда…

– И в остальном всё хорошо, Катюш. Всё по нормам. Не о чем беспокоиться. Только вот мне не нравится состояние твоей кожи…Ты плохо спишь?

– Она мало спит, – перебивает Глеб. – Кошмары мучают…

Людмила Эдуардовна хмурится, вытирая датчик и мой живот салфетками.

– Плохо…Хороший полноценный сон необходим, дорогая.

– Я понимаю, – соглашаюсь с ней. – Просто…Не знаю, как расслабиться.

– Попробуй сходить к психологу…Не думала?

– Не знаю, – пожимаю плечами, а Глеб приподнимает бровь и посмеивается. – Что?

– Не верю этим шарлатанам. Ни хрена они не помогают, – отвечает он уверенно.

– Не знаю, мне помог однажды, – отзывается Людмила.

– Зря ты так категоричен, – поправляю его я и опускаю вниз футболку, встав с кровати. – Всё…Плановое УЗИ пройдено!

Глеб обхватывает меня за поясницу и неожиданно притягивает к себе, уткнувшись губами в мой живот.

– Привет, бандит…Я тебя жду…

«Бандит»… Прямо как у меня во сне…Ну надо же… По коже тотчас же мурашки табуном пробегают.

– Глеб, – улыбаюсь, положив ладони ему на плечи.

– Тсссс, женщина. Не мешай общаться с сыном, – прерывает он меня, на что Людмила Эдуардовна посмеивается и оставляет нас наедине. – Сделай так, чтобы мама спала…Сделай, прошу тебя... Пусть она больше отдыхает. Ей нужны силы. – просит он у Ярослава, а я вздыхаю.

– Он не виноват, – сжимаю Глебу плечи. – Не он тому причина…

– Я и не говорил, что он виноват… Но он всесилен…Способен избавить тебя от этого…Я уверен…

– Глупости… – смеюсь, фыркая. – Идём в гостиную…?

– Идём, да…

Но не успевает Глеб встать, как ему на телефон поступает звонок.

– Это Гриша. Я сейчас… – сообщает он и я киваю.

Оставляю его для важного разговора. Сама же иду заняться делами. Хочу немного прибраться, но Глеб нарушает мои планы, когда возвращается ко мне с серьёзным выражением лица.

– Всё, ведьма…Началось, – говорит он, вызвав у меня в груди бешенные кульбиты. Я тут же ощущаю словно куда-то падаю. Какие же отчётливые эти ассоциации, чёрт возьми…

– Уже?

– Пора уже, прости… Пятьдесят один процент…Должен лететь обратно…

– Не хочу, – бросаюсь к нему, вцепляясь в плечи. – Не хочу, чтобы ты уезжал…

– Я понимаю, малышка…Я тоже… – он гладит мою спину, а я снова плачу.

Не готова отпустить. Не хочу его терять. Не хочу, чтобы начиналась война…

– Я вырвусь, как только смогу, но…Пока всё не сделаю, Кать…Оставайся тут. Не смотря ни на что оставайся. Хорошо, родная? И не плачь…Только не плачь…

– Я не плачу, Адов, – хнычу ему в грудную клетку. Удерживаю за футболку и не могу отпустить. И вру конечно. Плачу, при чём сильно.

А он чуть отодвигает и стирает мои слёзы подушечками больших пальцев.

– У тебя такой защитник внутри. Ещё лучше меня. Намного лучше. Береги себя, любовь моя. Прошу тебя. Всё будет хорошо. Я буду осторожен, обещаю.

Прилипаю к Глебу всем телом. Знаю, что он сильный. Что умный, что расчётливый, но…

Ненавижу его отца и так сильно боюсь.

Глеб обнимает меня, стискивает. Вдыхает мой запах. А я запоминаю…