– Подожди меня здесь, – кидаю Домбровской, оставляя её в кабинете с нашими отцами.

– Не нравится мне это, братишка. Чё удумал? – спрашивает Рус, пока двигаемся в сторону курилки.

– Не понимаю, о чём ты.

– Не понимаешь? – ржёт он наигранно. – Ладно отец думает, что ты назло всё делаешь. Блонди течёт, как сука на привязи. Ты её там на сух. пайке держишь? – добавляет он в истерике, а мне и самому бы сейчас не уржаться. – Я-то вижу, что что-то задумал. Чё я брата родного не знаю. Смотри там рожки не обломай.

– Ой, да иди ты на хрен, ок?

– Чё не подпускаешь её к себе? По Катюхе своей сопли гоняешь?

– ЗА-Т-К-НИ-СЬ. Усёк?

– Да усёк. Усёк…Душнила.

– Сам такой.

– Давай я твоей невесте присуну, раз уж такие дела, – ухахатывается он, пока я курю. А у меня на лице полная непроницаемость.

– Да еби её сколько влезет, пока хуй не отвалится. Хоть вдоль, хоть поперек. Только после свадьбы, угу? А-то уж как-то не особо красиво будет…

– Ну да…А после свадьбы просто красота…

– После свадьбы мне ваще похуй будет, – улыбаюсь, на что Рус качает головой.

– Вообще не понимаю, что у тебя в башке.

– А ты и не пытайся понять. Всё равно заблудишься…Просто на подмоге будь, если чё. Угу?

– Дрочишь что ли? Какая в жопу подмога? Глеб…Хули ты не договариваешь?!

– Всё чисто, чикуля. Не срывайся…

Оставляю Руса в недоумении, а сам рвусь на улицу, поскольку время уже подошло к четырем часам дня.

Я должен ей хотя бы позвонить…Просто услышать её голос, иначе ебанусь с этой чокнутой семейкой.

Пока болтаем, отвлекаюсь. Говорю с ней на улице, подальше от компании и не в машине. Чтобы никто ничего не услышал. Всё ещё думаю, что в моём Бентли есть прослушка.

– Самомнение…Как я могла забыть… Все тебя хотят, все мечтают тебе отсосать. Всё тебе принадлежит. Ты у нас царь и бог в одном флаконе…, – говорит она выдержанным тоном, пока я смеюсь такому граду комплиментов.

– Кать…Я скучаю по тебе. Безумно скучаю. Не вытерплю до завтра. Сегодня приеду. Точно сегодня…Всё брошу, нахрен, и приеду…

– Глеб, не стоит так. Ты не спал даже. Это опасно, как ты не понимаешь?!

– Мне опасно быть без тебя…Вот что опасно, – едва успеваю произнести, как слышу громкий автомобильный гудок в трубке. Потом лёгкий всхлип, глухой стук и ужасающую тишину…

(Глеб)

Моё сердце разбивается на тысячи осколков.

Набираю её номер снова и снова, но телефон отключен.

Вообще не думая, бросаю всё и пулей лечу в аэропорт, звоня при этом Русу.

– Прикрой, я улетаю.

– В смысле? – недоумевает брат. – Куда, блядь?

– В Питер. Надо. Срочно.

– Бля, Глеб. Что случилось-то?

– Потом расскажу, просто прикрой, блядь, меня и всё, – кидаю ему напоследок и отключаюсь. Всё равно спалюсь по билетам, да и похрен. Наплевать. Мне нужно туда…Иначе я просто сдохну…

Если это батя…Если он что-то сделал с Катей, я его голыми руками придушу. Решаюсь набрать его номер.

– Глеб, ты куда пропал?! Что это значит?!

– Это ты что-то сделал?! – выпаливаю в гневе. Он мешкает. Кажется, не понимает о чём я, хотя он такой гнусный мудила, что порой хрен догадаешься.

– Ээээм…О чём ты? Не понимаю.

– Сука…Если узнаю, что это ты…Если только узнаю…Я сам лично тебя придушу! – сбрасываю трубку и скриплю зубами, вырубая телефон. Может и не стоило звонить. Может, нет…Но меня просто разрывает на части. Особенно после того, что я о нём узнал.

Приём у врача был в два часа дня. В три Людмила Эдуардовна уже скинула мне всю информацию. А сейчас почти пол пятого…Я ведь сказал, чтобы Катя никуда не ходила без меня…Ведь сказал. Так какого, спрашивается, хера?!

Всего трясёт.

Блядь…Только, пожалуйста…Пусть ничего не случилось…Пусть всё будет хорошо. Я честно изменюсь…Поверю в Бога, если с ней и ребёнком всё будет хорошо! Пожалуйста!

Сажусь на первый попавшийся самолёт. Время в пути час девятнадцать. А мне кажется, что целую вечность. Нервно ёрзаю на кресле и дёргаюсь от каждого шороха. Стюардесса даже боится ко мне подходить. Потому что со стороны точно выгляжу как конченный шизоид в период обострения.

Пока лечу, шарю в соц. сетях, ищу какие-то новости об авариях. Хоть что-то. Но там столько всего произошло за сегодняшний день, что глаза разбегаются.

Читаю, что в центре сбили какую-то молодую девушку. На одно мгновение мне кажется, что я сейчас сдохну на месте, но приметы не соответствуют Катиным.

Успокаиваюсь. Ищу дальше. Как параноик досконально проверяю каждую запись. В любом случае первым делом направлюсь в дом. В любом, мать его, случае.

До конца полёта кажется становлюсь седым неврастеником. Меня не спасёт уже даже наркота, не расслабит, не подарит забвение. Нервных клеток просто не осталось.

Заранее вызываю такси и приплачиваю водиле за скорость. До дома добираемся примерно за полчаса, потому что грёбанные пробки творят невероятное. Выбегаю оттуда с видом мертвеца и вваливаюсь внутрь дома в таком состоянии, что еле держусь на своих двоих.

А на пороге меня встречает…

Взволнованная до усрачки Катя.

Живая…

Живая, блин…

Целая, невредимая.

Бросаюсь к её ногам, рухнув и вцепившись в её одежду пальцами.

Мне кажется, я никогда их теперь не разожму.

– Господи, Глеб!!! Ты как здесь?! – выдаёт она, опускаясь ко мне на пол, и вонзается в мои плечи в ответ. – Я искала, как мне найти тебя…Мой телефон, он…Упал с моста…Рядом машина въехала в ограждение…Я испугалась…

– С тобой всё в порядке? – обхватываю её лицо ладонями. – С малышом?

Она судорожно кивает, а у меня сердце в груди делает смертельные кульбиты.

– Я чуть не обосрался…Чуть не сдох по пути.

– Я знаю…Я так хотела тебя предупредить. На такси доехала до дома. Вышла в сеть с ноутбука, но твоя старая страница для меня заблокирована…А новую я не могла найти. Боялась… Чтобы никто ничего не отследил и…

– Да поздно уже, ведьма…Неужели ты думала, что я не брошу всё и не примчу к тебе???

– Не знаю…Я даже не подумала об этом…Прости, – выдаёт она, а мне смешно становится. Я её к себе тяну. Насмотреться не могу её красотой. Надышаться её запахом.

– Слава Богу, с вами всё хорошо… Наверное, я только сейчас в него и поверил… – бормочу, прижимая к себе её дрожащее тело.

– Глеб… Ты что реально всё бросил? Как ты так быстро? На самолёте? – спрашивает она, а у самой по щекам льются слёзы. – Это ведь опасно…

– Конечно я бросил…Как иначе? – поднимаю на себя её взгляд, придерживая расстроенное личико за подбородок. Тону в её зелёных глазах. Тону и наслаждаюсь. – Я люблю тебя… – выдыхаю, сжимаясь перед ней, как сорванный цветок. Чувствую, как почва уходит из-под ног. – Люблю. Люблю.

Начинаю целовать, собирая со щёк солёные дорожки.

Впервые осмелился сказать. Впервые сказал и ничуть не жалею. Как выброс в атмосферу…

Даже если не умею этого говорить. Даже если как-то глупо прозвучало…

Катя целует в ответ. Руками меня обвивает. Гладит мою помятую морду, трётся нежной кожей о мою щетину. Ласкает. С ума сводит своей нежностью.

– И я тебя люблю…Слышишь? Глеб…Я люблю тебя, – отвечает она взаимностью.

Внутри такая каша, что не могу собрать мозги в кучу. Растекаюсь весь, думая только о наших с ней чувствах и больше ни о чём. Ни о последствиях, ни о проблемах…

Она обнимает меня. А я усаживаю её сверху прямо на полу прихожей. Скидываю с себя куртку. Одной рукой обвиваю тонкую талию. Второй зарываюсь в рыже-каштановые волосы. Смотрю прямо в глаза. Охреневаю от того, как там много всего. Целый мир…Она – мой маленький мир. И мне другой не нужен.

– Скучала? – спрашиваю, бодая её своим лбом. Так хочется слышать от неё всё, что накипело. Всё, что душит и изводит её любящее сердце.

– Конечно, скучала, Глеб... Ты же знаешь.

Смотрю на неё и хочу целовать. Так сильно, что живот в тугой узел сворачивает. Мне нужно её ощутить. Там. Полностью…Всю.