– Странные дела творятся. Говорят, Светлый куда-то запропастился. Надеюсь, его не убили. Хотелось бы сделать это своими руками, – ответил Мируол.

Молчал он до этого лишь по одной причине: в миске оставалась картошка.

О том, что Мируол – мастер допросов, ходили слухи еще в Сильнаре. Но «Опаленные» убедились в этом уже после падения школы Сильнейшего. Мируол настигал врагов и узнавал у них все, что хотел. Даже лучшие агенты раскалывались: «Опаленные» не хотели представлять, что Мируол делает со своими «собеседниками».

– Надо же. Неужели свои пришили этого ублюдка? – сплюнув на пол, сказал Торун.

Когда-то этот красноволосый здоровяк участвовал в турнире Централа вместе с Ливием. А после падения Сильнара неожиданно вступил к «Опаленным».

– Я бы не удивился, – усмехнулся Махус. – Предателей нигде не любят.

Торун жил в Стране Мёда и работал в гвардии самого Тихого Меча. Место было хорошим, и «Единство» не рисковало соваться туда. У Торуна, конечно, было не так много возможностей, работа сковывала, зато в Стране Мёда и странах по соседству у бывшего сильнарца все было схвачено.

Разошлись через два часа. Обменялись информацией, поговорили о делах. «Опаленные» не боялись «Единства», но действовали аккуратно.

– Все в порядке?

В крепости остались только Махус и Наус. Девушка обеспокоенно посмотрела на Махуса, на что тот лишь покачал головой.

– Да. Все в порядке. Просто вспомнил о своих ошибках.

– Ты не должен винить себя.

Махус повернулся к стене. На ней висела внушительных размеров секира. Когда-то она принадлежала другу всей группы Волка – Рори Кромсателю.

– Он погиб у меня на глазах. Я не виню себя, ведь ничего не смог бы сделать. Гранит оказался слишком сильным. В тот день умер мой учитель, Синий Флаг… А вместе с ним почти все маги Сильнара. Забавно, да?

Чайник давно остыл. Махус взял его в руку и принялся жадно пить воду прямо из носика.

– Но тот случай – мое решение, – сказал Мах, поставив чайник обратно. – Три года назад все могло произойти иначе.

Первый серьезный удар «Опаленных» по «Единству». Когда Сильнара не стало, бойцы Хаоса расслабились. Они даже захватили весь юг Централа, не боясь никого. И тогда «Опаленные» ударили, выбрав жирную цель. Они убили Поборника Хаоса.

Разумеется, «Единство» отреагировало на это. Много членов «Опаленных» погибло, еще больше – покинуло ряды. В итоге осталось лишь ядро, готовое продолжать в любой ситуации.

– Ты – не лидер, – строго сказала Наус. – Мы все согласились на атаку.

– Что верно, то верно, моя королева, – усмехнулся Махус. – Обратно пойдем вместе?

– Если нам в одну сторону, – улыбнулась Наус.

– У меня есть работа в Яме. Надо как-нибудь прийти на твой бой. Давно не видел Чемпиона Арены в деле.

Наус ушла в Песью Яму. Махус часто работал там же, но как торговец. А вот его девушка стала гладиатором – и быстро добилась успехов. Через три года боев Наус стала Чемпионом Арены, любимицей публики. Но девушка это сделала не ради денег и титулов. Наус вышла на арену лишь для того, чтобы стать сильнее.

– Приходи. Можешь и сам поучаствовать.

Костер давно потух. Махус и Наус вышли из крепости, от которой осталась едва ли треть. Прямо за той комнатой, в которой собирались «Опаленные», начинался обрыв.

Разрушение Сильнара вызвало сильные изменения в рельефе. Сказалось это и на Бандитских горах. Даже Орлиный Пик, высшая точка гор, пострадал – большая часть крепости просто исчезла вместе со своим прошлым.

– Как думаешь, что бы он сделал? – спросила Наус.

– Ливий? Ударился бы в тренировки, как и всегда? А если серьезно – надо подумать.

– Пошел бы за Ялум?

– За Лягушкой? Точно нет, – покачал головой Махус. – Он бы просто не сомневался, что она вернется. Думаю, Ливий занялся бы местью, но делал бы это резко и громко. Как мы три года назад, убив Поборника Хаоса. Думаю, он бы поступил так же… Или убил кого посерьезней.

Наус с удивлением посмотрела на Махуса.

– Ты же не думаешь, что он способен убить Верховного?

– Это же Ливий. Сколько лет прошло. Что он умеет, так это становиться сильнее в короткие сроки, поэтому и не удивился бы, ха-ха.

Махус замолчал. Молчала и Наус, глядя на проплывающие облака.

– Знаешь, я тоже ошибалась. Много раз. Отворачивалась и от тебя, и от Ливия… Вернее, от всей группы Волка. Думала, что вы тянете меня вниз, поэтому старалась пролезть выше, присоединиться к тем, кто сильнее. И каждый раз оказывалась позади.

– Ни я, ни Ливий, да никто из нас не считал это неправильным, – пожал плечами Махус.

– Знаю. Оттого совесть брала за душу еще сильнее, – кивнула Наус с тоской в глазах. – Больше так ошибаться не собираюсь. Я с вами. И пока Ливия нет, я стану как можно сильнее.

В ответ Махус обнял свою женщину и сказал:

– Не только ты. Мы все так думаем. Вряд ли сможем догнать его, но мы должны стать достаточно сильными, чтобы он смог на нас положиться.

Снаряжение, как и обещал примат, принесли через два часа. Вернее, оно просто появилось прямо на полу в комнате, и Ливий не почувствовал ничего – не изменений в яри, ни магии. Вещи просто появились – и все на этом.

Сначала Ливий думал, стоит ли вообще носить доспех. Волк привык сражаться без защиты, но не стоило выделяться среди остальных. Поэтому доспех он взял, и одного взгляда хватило, чтобы понять: броня очень даже неплоха.

Грудь прикрывала большая круглая пластина из ахрита. Спину – тоже. Весь остальной доспех был изготовлен из небольших пластинок, сделанных уже не из ахрита, а из Готана. Создатель Перевернутой Башни Джиннов явно не хотел, чтобы потомки джиннов переубивали друг друга, поэтому защиту здесь выдавали серьезную.

Одежда напоминала длинный, почти до колен пиджак. Надевать ее можно было прямо поверх доспеха. Выдали еще штаны, тюрбан и обувь. Ливий переоделся.

– Наконец, оружие, – улыбнулся Волк.

Он заказал себе меч. Но не из тех, что в ходу в Централе – у меча не было наконечника. Не был меч похож и на оружие Востока – никакого изгиба. Совершенно прямой одноручный меч с заточкой с одной стороны подходил только для рубящих ударов, ведь не имел наконечника. Конечно, сабля куда лучше годилась для этого, но Ливий все равно взял затту – традиционное оружие Ишбатаны.

Причина была одна – затта могла похвастаться толщиной и весом, а значит, и прочностью.

– Но это на потом, – сказал Ливий, даже не взяв клинок в руку.

Стоило заняться алхимией.

Таблетки Первородных Стихий. Выпить пилюлю и познать ветер или огонь? Звучало, конечно, фантастично, но сейчас Ливий находился в Ишбатане. И здесь что угодно могло стать реальностью.

– Начну с Земли, – сказал Волк, забрасывая в рот желтую таблетку.

До боя на Стене Ливий думал, что именно с этой стихией дела у него обстоят хуже всего. Но все оказалось иначе. Ливий давно шагнул вперед в понимании стихий, слив саму их суть с боевыми искусствами. И защищаться Волку приходилось часто, поэтому стихия Земли охотно отозвалась, как отозвалась на Востоке стихия Воды. Стихия Молнии тоже не осталась в стороне, ведь Ливий любил одиночные и мощные атаки. Оставалась лишь стихия Огня. И только после Стены Волк осознал, что не так уж хорошо ее понимает.

Когда таблетка оказалась в желудке, Ливий сразу же почувствовал эффект. Энергия вырвалась из оболочки, но это была не ярь. Это было понимание стихии.

Казалось, что сам разум стал тверже и прочнее – прямо как камень. Ливий протянул вперед ладонь и сжал ее в кулак.

– Теперь понятно, как это работает.

Для того, кто не освоил Волю Земли, таблетка была бы эффективной. А для того, кто только-только начал осваивать руну Гау, Таблетка Первородной Стихии показалась бы настоящим чудом. Ливий тоже почувствовал эффект, правда, совсем не впечатливший Волка.

Вслед за первой таблеткой в желудок отправились и другие желтые шарики. Понимание стихии росло, и Ливий, сидя в позе для медитации, размышлял о земле.