— Если ты сейчас опять скажешь мне что-то вроде «пути назад не будет» — я откушу тебе что-нибудь.

Я не смогла сдержать хриплый возбужденный смешок.

— Неужели?

— Думаешь, я шучу?

— Нет, думаю, ты серьёзен, как никогда.

И я снова прильнула к его губам. Больше Шон себя не сдерживал. Буквально вцепившись в мои губы, он подхватил меня и положил на кровать, нависнув сверху. Треск. По кровати рассыпались пуговицы. Покрывая горячими поцелуями каждый сантиметр кожи от ложбинки груди до шеи, он вернулся к моим губам. Воздуха едва хватало, пока мы спешно и нетерпеливо избавлялись от одежды. Контраст температур нашей кожи создавал приятную дрожь, разносящуюся вместе с волнами неги. Внезапно Шон замер.

— Что? — недоуменно спросила я.

— А у тебя… уже был кто-то?

Я вытаращила глаза.

— Шон, мне девятнадцать. Я похожа на человека, которого можно было бы отдать в монастырь?

— Ну я подумал, что это могло бы быть причиной, по которой тебе удавалось устоять передо мной.

— Придурок.

Он слегка рассмеялся и вернулся к изучению моего тела руками и губами. Я выгибалась ему навстречу, и, уловив момент, он вошел в меня резко, почти грубо, едва справляясь со сбитым дыханием. Дав мне пару секунд привыкнуть, он стал набирать темп. Каждый толчок разносился по телу волнами пожара. Я едва сдерживалась, чтобы не кричать, выгибая спину в сладостных конвульсиях. Не давая ни секунды на ровный вдох, Шон ускорился настолько, словно пытался выбить из меня душу, доводя до яркого пика, от которого зазвенело в ушах. Волк сдул налипшие на лицо пряди волос и поцеловал меня в нос.

Отдышавшись, мы пролежали в обнимку еще минут тридцать. И пролежали бы еще, если бы мой желудок не начал исполнять предсмертные песни китов.

Поесть мы решили в городе, но, естественно, не смогли выйти незамеченными из отеля.

— Стефани, — меня окликнула уже знакомая вампирша.

— Виктория.

— Как вам Прага?

— Атмосферно. И сильно разнится с привычными нам каменными джунглями. Спасибо, что спросили.

Виктория натянуто улыбнулась смерив, взглядом Шона.

— А Вы что скажете?

— Тесновато.

— Вам больше по душе леса?

Оборотень пропустил прозрачный сарказм мимо ушей, хотя внутри встрепенулся.

— Да. Люблю простор и свежий воздух. Не по мне жить в комарином рое.

Глаза вампирши сузились в презрении, но она выдала еще одну улыбку из разряда «вежливых» и откланялась, попросив напоследок передать Виктору, чтобы тот связался с ней, когда будет свободен.

Мы прогулялись по высохшим, залитым солнцем улочкам Праги тем же путем, что и вчера. Моим умом и телом завладели запахи небольшого ресторанчика возле моста через Влтаву. Я несколько раз чуть не сломала язык в попытках выговорить это название. На вкус еда была такая же потрясная, как на вид и запах. Мы умяли приличный по объему и калоражу обед под взгляды местных и туристов, после чего расслабленно откинулись в креслах. Я всеми силами пыталась уводить разговор от темы сегодняшнего вечера, но вышло паршиво.

Ничего так и не придумав в качестве аргументов для Шона, мне пришлось прибегнуть ко всем возможным уговорам, чтобы убедить его смириться с тем, что мы с Виктором идем вдвоем. Наслушавшись отборных трехэтажных комплиментов, мне все же удалось добиться обещания, что он не последует за нами. Остаток дня он хоть и постоянно держался рядом, но был напряжен, как гитарная струна.

Когда вечер опустился на старинные европейские переулки, я сидела на подоконнике и, поджав колени, смотрела поверх темных крыш. Едва солнце скрылось за горизонтом и молочная дымка обняла Прагу, в номер постучался Виктор. Каждый раз, когда я видела его, он создавал впечатление живой статуи или какого-то нарисованного божества. По-своему красивый, холодный и рассудительный мужчина, смотрящий на меня, как на глупого ребенка, с высоты прожитых веков. Хотя в этом смысле я была бы для него ребенком, даже если бы уже сморщилась от прожитых лет, будто сушеный гриб. Я упорно пыталась представить, как он видит этот мир через призму времени. Он видел, как сменяются столетия, как мир растет и развивается, как человечество от кольчуг и религиозного непринятия гигиены дорастает до покорения космоса и дна океана. Вампир посмотрел на меня сверху вниз.

— Готова?

— Нет. Но погнали.

Он слегка улыбнулся уголком губ и жестом предложил мне пройти вперед.

Мы вышли из отеля в объятия прохладных сумерек. По коже пробежала легкая дрожь, но я быстро привыкла к температуре. Мое тело научилось быстро адаптироваться. Кровь остывает или нагревается до температуры, позволяющей чувствовать себя комфортно. Пока мы шли, Виктор задумчиво смотрел перед собой, не говоря ни слова. От этого казалось, что между нами висит какое-то напряжение. Возможно, так и было. Вряд ли князя вампиров, живущего черт знает сколько десятилетий, может заинтересовать общение с девятнадцатилетней сиротой с проблемами в социализации.

— Что сказала Элейн по поводу того, что мы поехали одни?

Виктор помедлил с ответом.

— Была несколько не рада.

— Почему?

— Верховные — очень старый клан. И его члены отличаются некоторой неординарностью в общении.

— И что мне нужно знать?

Мой спутник впервые одобрительно мне улыбнулся.

— В первую очередь, постарайся вести себя сдержанно. Я знаю, что хладнокровие — не твоя сильная сторона, но нам лучше узнать что-то о таких, как ты, до того, как они захотят казнить нас за неуважительное поведение.

— Снова быть паинькой?

— Если не затруднит.

— Реверансы понадобятся?

Губы вампира тронула легкая улыбка.

— Думаю, это будет лишним.

— Ладно.

Мы свернули с оживленной улицы и остановились у дверей книжной лавки. Свет внутри не горел. На дверях красовалась табличка с надписью «закрыто» на трех языках.

Не задав ни вопроса, я выжидающе смотрела на Виктора. Он едва слышно постучал по стеклу. Тридцать секунд тишины и в дверях появился вампир в старомодной мантии. Он окинул нас надменным взглядом.

— Проходите.

В лавке было темно, но это не мешало мне видеть и чувствовать еще одного вампира в тени книжного шкафа.

Кожа тут же отреагировала на незримую опасность мурашками.

Второй вампир вышел из тени, когда по книжным стеллажам разлился дрожащий, теплый свет масляной лампы. По сравнению со мной, это был настоящий громила. Мозг тут же принялся вычислять мои шансы выжить в схватке с таким противником. Сразу вспомнились слова Дерека: «Тебе не хватает сноровки. В схватке с действительно сильным противником это может стоить тебе жизни». Великан окинул меня таким взглядом, как человек посмотрел бы на слизня. Нескрываемое отвращение плыло в воздухе кислым шлейфом. Не таким, как цитрус. А как скисшее молоко. Кто-кто, а этот парень явно не грешит скромностью и наверняка кичится своей принадлежностью к древнему клану. Второй Верховный выглядел как старомодный библиотекарь. Было сложно понять, является ли этот образ всего лишь прикрытием — настолько гармонично он смотрелся среди пыльных книжных полок.

— Это и есть тот самый гибрид? — спросил книжник, кивнув головой в мою сторону.

Желание огрызнуться укусило меня, как сколопендра. Но я промолчала, приняв самый невозмутимый вид, на который была способна.

— Я думал, что стражи или, тем более, гибриды, о которых ходят такие байки, должны бы выглядеть более… Впечатляюще.

Громила сделал акцент на последнем слове, скривив губы в ядовитой полуулыбке.

— С Вашего позволения, мы бы хотели вернуться к цели нашего визита.

Виктора явно не трогали их слова. Книжник еще раз перевел взгляд с меня на Ван Дера и жестом пригласил идти за ним.

Мы вышли из лавки и двинулись по городу безлюдными переулками в сторону реки. Выйдя к мосту, мы спустились к воде, где нас ждал неприметный прогулочный катер. Стереотипы о важных, избалованных роскошью вампирах заскрипели в голове несостыковками. Книжник подошел ко мне со спины, отчего я непроизвольно отпрянула и приняла оборонительную позу.