Минна слишком хорошо помнила, какое чарующее упоение дарит бесконтрольный поток силы и как легко он может уничтожить тех, кто тебе дорог. Парировав удар Кэра, отступница высвободила поток энергии из кристаллов, откидывая Сирин в сторону. Яростные выпады меча аурлийца заставили ее сконцентрироваться на глубокой защите. Увлеченная своим противником, она не заметила, как за ее спиной появилась древняя. Взмах серпа навсегда оставил шрам на ее спине, как напоминание об этом промахе и о том, что правильные поступки всегда требуют жертв.

Ухватив девушку за волосы, она заставила инкрустированные в наручи кристаллы испепелить паразита, управляющего Сирин, спалив при этом заодно и часть ее волос. Защищаясь, Минна спроецировала призрачный щит, из которого клинки аурлийца выбили сноп искр. Кэр не уставал осыпать ее выпадами, пробив барьер уже после второго удара.

Итан загнал ее в угол и заставил прижаться спиной к дереву. Использование кристаллов требовало большой концентрации, которая была невозможна под этим шквалом клинков. Аурлиец просто-напросто не давал отступнице времени воспользоваться ее главным оружием.

В своих мыслях Минна уже десять раз прокляла себя за неожиданный порыв сострадания к этому человеку. Увернувшись от очередного удара, она выхватила висящий на бедре кинжал, но он не помог ей выиграть много времени. Обрушившийся на него тяжелый клинок заставил отступницу выпустить оружие из руки. Цепляясь за жизнь, она бросилась в ноги Итана, надеясь повалить более тяжелого противника, но напоролась на подставленное лейтенантом колено. Голову откинуло назад, а из носа брызнула кровь. Минна была практически уверена, что он сломан.

Кэр ухватил ее за собранные в хвост волосы, заставляя подняться с земли. Находясь в полуобморочном состоянии, Минна раскрыла ладонь, намереваясь поместить в нее призрачный кинжал. В следующую секунду ее руку пригвоздил к дереву клинок аурлийца. Острая боль вернула отступницу в суровую реальность. Сама она стояла на коленях, а поднятая рука против ее воли была прикована к стволу древа, по жилам которого вниз стекала кровь.

— Ты не посмеешь! — крик отступницы отразился от сотни деревьев, когда она увидела, что аурлиец выхватил кинжал, не делая в своих действиях и малейшей паузы.

Минна не могла поверить, что может умереть прямо сейчас, когда до заветной цели оставалось рукой подать. Ей не хватало буквально нескольких секунд, чтобы заставить кристаллы спасти ее жизнь. Локоть Итана слегка отошел назад, предоставляя кинжалу пространство для разгона перед смертельным ударом.

Посвистывание ветра стало предвестником удара со спины, но среагировать Кэр не успел. Вертящийся серп воткнулся чуть выше лопатки, и не ожидавший подобного аурлиец выронил кинжал. Получив так желаемые ею секунды замешательства, отступница направила энергию кристаллов прямо в Итана. Лейтенант почувствовал, как его ноги оторвались от земли, а тело отбросило на несколько метров в сторону. Ударившись головой о выступающий из травы корень, он на несколько минут потерял сознание.

Когда он вновь открыл глаза, представшая перед ним картина заставила его содрогнуться. В отличии от тех, чьи тела захватил странный паразит, Итан помнил все, что он совершил. Весь рот и подбородок Минны были в крови. Она уже успела высвободить свою руку и сейчас прижимала ее груди, будто боясь, что ее кто-то может отобрать.

— Забираю свои слова назад. При мне будь добр держать себя под контролем. Увижу, что начинаешь выходить из себя, убью, не моргнув глазом, — отступница оскалилась в кровавой улыбке.

Услышав обращение Минны, древняя обернулась на Кэра. Когда она пришла в себя, то сперва не могла понять, что происходит и чью сторону ей стоит принять, но, увидев зверя, в которого превратился Итан, сразу отбросила сомнения. Она до сих пор не могла найти объяснений странному поведению аурлийца, а отступница не торопилась раскрыть ей тайну. За то время, что Кэр провел без сознания, она раздобыла одежду и вновь собрала свои волосы в косу.

Столкнувшись с ним взглядами, она поняла, что боится его. Сирин не удалось этого скрыть, и без того разорванное на клочки сердце Итана испытало очередной удар. Она первой отвела взгляд. Аурлиец с трудом поднялся, ощущая сильную боль в спине, и примирительно поднял руки, показывая, что пришел в себя, хотя то, что происходило у него внутри, съедало его душу. Все познается в сравнении, и тот гнев, что излучали глаза Сирин, еще недавно устраивал аурлийца куда больше, чем наблюдаемый сейчас страх. Неловкую паузу прервал раздавшийся на севере звук.

— Это центурион. Такие свистки используют только в имперских легионах, — уверенно сказала отступница, поднимаясь.

— Значит, мы пойдем туда, — разозленный на весь мир и лишь на себя одновременно, Кэр поднял с земли свои клинки.

Путь занял около десяти минут, благо имперец подавал сигнал каждую минуту, в противном случае отряд Итана был бы обречен снова заблудиться в этих лесах. Центурион ждал их у того самого амбара, в котором так не повезло оказаться Уну. Га-либ уже был на месте. На теле монстра не было видно ни единого ранения. За ними к месту встречи подошли Ингрид и Джеро. Все тело громилы было покрыто чужой кровью, а отступница слегка прихрамывала на левую ногу.

При виде появившихся из чащи полуорка и хорта Га-либ несколько раз сдержанно хлопнул в ладоши, отдавая должное безымянному. Хорт многозначительно посмотрел на монстра и печально улыбнулся.

Дункан, Ивес и Уве вышли из леса втроем. Встревоженный отступник испуганно осмотрел свою подопечную, но та убедила его, что она в порядке. Последними с отрядом воссоединились охотники, вышедшие вместе с Абель. Ун заботливо помог раненой девушке усесться на один из пней. При этом утларг с опаской поглядывал на зловещий амбар, заставивший его перенести один из худших моментов его жизни.

Убедившись, что все члены отряда воссоединились, центурион повернулся в сторону жуткого строения. Он намеревался ворваться в него в одиночку, как только вышел на эту поляну, но вовремя подоспевший Га-либ предостерег его от необдуманного решения. Кто бы ни скрывался за стенами амбара, недооценивать его точно не стоило.

Щелчок пальца Ливия откинул крышку с тубуса, выпуская на волю молнию. Имперец легонько взмахнул своим грозным оружием, выбивая сноп искр из стоящего рядом валуна и направляя их в сторону обители твари, ставшей причиной всех их страданий. Уже успевшая высохнуть трава вспыхнула лучше любой лучины. Отряд молча наблюдал за тем, как огонь постепенно охватывает амбар.

Кэр оглядывал своих спутников, понимая, что каждый из них сейчас находится далеко не в лучшей своей форме. Наиболее собранными выглядели Га-либ, Уве, Ивес и Дункан, а остальные едва держались на ногах. Сирин, одетая в бесформенные одежды, с трудом хваталась за остатки сознания. Абель попыталась удержать лук, но безуспешно. Выругавшись на неизвестном наречии, она отцепила с пояса кинжал.

Раненая рука хорта безвольно свисала с импровизированной перевязи. Ун, Ду и Тору провели слишком много времени под чужим влиянием и сейчас пытались вспомнить, каково это управлять собственным телом. Даже всегда опрятная Минна выглядела неприлично растрепанной. Не сказать, что и сам Итан чувствовал себя способным на подвиги. Амбар уже перестал напоминать сооружение, превратившись в огромный костер.

— Может, эта тварь будет настолько любезна, что просто сгорит? — с надеждой проговорил Ун.

Словно услышав его слова, хлипкая покосившаяся дверь отлетела в сторону, и в проеме появился силуэт в капюшоне.

— Ну разумеется, на что я рассчитывал, — ухмыльнулся утларг, натягивая тетиву своего лука и становясь перед Абель, неосознанно стараясь ее защитить.

Порыв ветра смахнул капюшон с загадочной фигуры, открывая взору покрытое деревом лицо.

— Что за чертовщина, это всего лишь дарнау, — не сдержал удивления Дункан.

— Покончим с этим, — решительно произнес Ливий и первым пошел вперед.

Дарнау сильно отличался от своих собратьев. Привычная древесная кожа оказалась сильно почерневшей, а сквозь расщелины пробивался кроваво-красный свет. Ун удивился, не увидев на его теле чужих лиц. Должно быть, похищая душу, тварь впитывала ее в себя, и теперь, потеряв контроль над своими марионетками, она лишилась своего ужасающего украшения.