Минна, скорее всего, нарочно заняла место прямо рядом с имперцем и сейчас мастерски пыталась окутать его своими чарами, но, судя по взгляду центуриона, женщина сейчас интересовала его в последнюю очередь. Уве хранил молчание, изредка сталкиваясь взглядом с Ивесом. Повидавший жизнь отступник знал Кейтлайн и ее будущего супруга еще в те времена, когда они были детьми. Был он рядом и в момент, когда прекрасная жительница Долины обрела свой покой. Именно его клинок оборвал ее жизнь, но это было актом милосердия, а не жестокости.
Отступники собирались превратить последние часы ее существования в сущий кошмар, и Уве подарил той девочке, что когда-то знал, быструю смерть. Ивесу не было известно имя убийцы, равно как и то, что в роковой час в его глазах стояли слезы. Знай он все подробности случившегося, возможно, и не встал бы на тропу тьмы, пробудившую в нем желание истребить всех отступников до единого. Уве не собирался открывать ему никому не нужную правду, уже не способную кого-либо спасти.
Единственным, кто не разделял трапезу с остальными участниками отряда, был Га-либ. Смотрящая на него с отвращением Ингрид демонстративно потерла уголок рта пальцем, давая понять, что на лице монстра остались капли засохшей крови. Га-либ благодарно улыбнулся, обнажая зубы, между которых застряли частицы плоти, послужившей существу в качестве завтрака. Отступница нервно отложила вилку, понимая, что аппетит у нее испорчен на несколько ближайших дней. Сидящий напротив обнажившего десна хорта Кэр прекрасно понимал ее чувства.
Лицо Абель было белоснежно бледным, но своих чувств прилюдно она больше не проявляла. Жительница Долины понимала, что никогда не сможет простить себя за то, что оставила свою сестру без присмотра. Покрасневшие белки и круги под глазами говорили о том, что девушка провела эту ночь в слезах.
Сирин по-прежнему старалась не обращать никакого внимания на того, кто этого внимания искал больше всех. Древняя лишь недовольно фыркнула, когда, спустившись в общий зал, заметила аурлийца в обществе Ингрид. Ее раздражало, как Итан так легко находит общий язык с древними врагами ее народа, пролившими слишком много крови утларгов.
Центурион первым покончил с трапезой и, не заботясь о том, чтобы остальные успели насладиться завтраком, встал из-за стола и приказал выдвигаться. Недовольный ропот возмущения он пропустил мимо ушей. Наученные этим опытом, в будущем члены отряда внимательно следили за центурионом во время приемов пищи, стараясь не отставать. Вопреки ожиданиям Кэра, вместо быстрого транспорта во дворе их ждало лишь несколько кибиток с апрумами.
Во главе колонны ехал сам Ливий, под постоянным присмотром которого находился Га-либ. Должно быть, консул дал особые распоряжения в отношении безопасности важной персоны монстра. Минна и Уве сменяли их каждые пару часов. Кажется, отступнице все же удалось слегка растопить лед, сковывающий прирожденного солдата.
Ивес и Абель сжимали в руках вожжи второй телеги, а их сменщиками выступали Сирин и безымянный хорт. Древней удалось наладить дружеские отношения со своим соседом, и они оживленно беседовали даже во время общих привалов. Рассмотрев хорта при дневном свете, Итан убедился, что уже встречал его прежде во время визита в консульский дворец. Судя по всему, высокий статус приближенного к Клетису позволял ему не подчиняться даже приказам центуриона, и членом отряда он официально не являлся, оставаясь лишь сторонним наблюдателем.
За ними следовали молодые утларги, оказавшиеся братом и сестрой. Как выяснилось позже, консул Клетис обнаружил двух брошенных младенцев во время охоты. Проявив милосердие, он повелел сохранить им жизнь и позволил расти в своих владениях. С самого детства их натаскивали на выслеживание добычи, превратив в идеальных охотников, знающих об этом ремесле абсолютно все. Достигнув подходящего возраста, брат с сестрой полностью возложили на свои плечи обязанности по организации кровожадных утех для высокопоставленного имперца. Не один раз во время привалов Ун хвалился тем, что в столице вряд ли найдется стрелок, способный сравниться с ним в этом умении.
Клетис не потратил много времени, раздумывая над выбором имен для найденных им детей. В переводе с языка имперцев брата и сестру звали не иначе, как первый и вторая. По виду им было не больше восемнадцати лет. Оба имели волосы каштанового цвета, но у Уна они были короткими и взъерошенными, а у его сестры — длинными и густыми. В отличие от брата, Ду была куда менее сговорчива и смотрела на всех с осуждающим пренебрежением. Исполняя приказ центуриона, они по очереди следили за тем, чтобы в голове полуорка не появилось даже мысли о побеге. Между тем Тору выглядел так, словно полностью принял свою судьбу. Он в равной степени был как благодарным слушателем бахвальства Уна, так и понимающим стражем тишины, находясь в обществе Ду.
Кэр занимал свое место в замыкающей телеге. Троица наемников, руководствуясь рекомендациями мистера Грина, с радостью приняла аурлийца в свои ряды. Итан был рад, что мучения, через которые прошел штурман, не сломили его характер. Дункан все так же не упускал возможности обратить даже самый серьезный разговор в незатейливую шутку. На его фоне Ингрид выглядела настоящим голосом разума и рассудительности. Джеро же действительно оказался необычайно приятным спутником. Правда, весь экипаж ясно ощущал, как прогибается телега каждый раз, когда он усаживался поудобнее, а апрумы, тянувшие их кибитку, к концу дня всегда выглядели немного более уставшими, чем остальные.
Дункан рассказал аурлийцу, что их грозный спутник принадлежит к народу зелвов, обреченному на полное исчезновение. Плотная кожа существ, подобных Джеро, стала для них одновременно как даром, так и проклятьем. Кожный покров зелвов был надежнее любого доспеха, что мог выковать самый искусный кузнец. Само собой, в мире нашлось немало охотников, желающих обзавестись подобным снаряжением. В отличие от ялгов, народ Джеро не обладал способностью самостоятельно сбрасывать шкуру, так что браконьерам приходилось отделять ее собственноручно.
Бесконтрольное истребление привело к тому, что в рядах зелвов не осталось ни одной представительницы прекрасного пола. Таким образом, единицы оставшихся в этом мире существ вынуждены были доживать свой последний век без надежды на какое-либо будущее для их народа. Возможность встретить подобных Джеро существ на территории империи стала невероятно большой редкостью.
Аурлиец рад был оказаться именно в этой телеге. В ведущей колонну кибитке находился Га-либ, чей зловещий сундук вызывал непроизвольное отвращение. У Кэра не было сомнений в том, что под его тяжелой крышкой хранится расчлененная плоть, необходимая ему для выживания.
Во второй телеге лейтенанту обязательно бы пришлось столкнуться с холодным взглядом Сирин и дополнительными расспросами Абель о судьбе ее сестры. В третьей же находился Ун, который не понравился Итану с первого взгляда. Его отношение к молодому утларгу лишь утвердилось после его обидной шутки в адрес молчаливого хорта.
Поначалу их отряд останавливался на имперских блокпостах, но столь разношерстная компания привлекала к себе излишнее внимание. Периодически центурион настаивал на том, чтобы его подчиненные устраивали ночлег прямо в поле. Кэр вовсе не возражал, и ему даже нравились их всеобщие посиделки у костра. Каждому из участников отряда было о чем рассказать. Их истории, поведанные под аккомпанемент уютно потрескивающих поленьев, захватывали душу аурлийца, устремившего свой взор к усыпанному звездами небу.
Сирин все еще игнорировала аурлийца, хотя нельзя было и не отметить некоторый прогресс. Теперь древняя по крайней мере не избегала его, и они могли переброситься хотя бы парочкой слов. Абель, кажется, справилась с осознанием гибели своей сестры, и иногда на ее строгом лице можно было даже заметить легкую очаровательную улыбку.
Каждый вечер Ун и Ду уходили на охоту в ближайшие леса и возвращались, гордо неся на своих плечах подстреленную добычу. Во время дневных привалов брат периодически демонстрировал свое умение стрельбы из лука, в котором действительно добился небывалых высот. По его просьбе один из участников отряда назначал цель, в которую уже через секунду летела стрела.
