Трение невыносимо. Он жестко трахает меня сверху, доминируя надо мной только своей позицией, и я просовываю руку между нами, чтобы поработать над своей приятной точкой. Я снова стону, громко, звук заглушается только шлепком наших тел.

Я отказываюсь отводить от него взгляд, когда энергия покалывает, удовольствие прорывается через меня, и мое тело сжимается вокруг его члена, высвобождаясь.

— Ты все еще хочешь, чтобы я кончил в тебя? — он прижимает меня под собой и ускоряет свои толчки до такой мучительной медлительности, что я вижу звезды.

— Боже, да.

Каждый толчок я встречала собственным движением, дикая интенсивность впервые за год позволила мне почувствовать себя живой. Пульсирующей. Пульсирую вокруг него. Губы Габриэля встречаются с моими в последнем притязательном поцелуе, прежде чем он кончает с интенсивным облегчением, опустошая себя внутри меня.

Часть меня видит, как его руки трясутся по обе стороны от моей головы, когда он изо всех сил пытается удержаться от того, чтобы раздавить меня всем своим весом. Видит напряжение в его плечах, хотя он все еще испытывает последние остатки оргазма.

Он колеблется всего лишь долю секунды, прежде чем поцеловать область между моими глазами. — По крайней мере, ты не поехала в чертову Монтану.

От этой шутки раздается хриплый смех. — Я думала об этом. Поверь мне.

— Если хочешь, мы поедем, Лейла, — говорит он, протягивая руку, чтобы убрать волосы с моих глаз. — Единственное место, где я хочу быть — это ты.

Я не заслуживаю такого чертовского счастья.

Это не реально.

Но если это сон, то позволь мне остаться здесь навсегда.

— Я думала, ты обещал мне кричащий оргазм, — игриво напоминаю я ему.

Похоть в его взгляде заставляет мое сердце колотиться. — Поверь мне, дорогая, у нас есть время.

КОНЕЦ

(И с тех пор они живут во тьме!)