— Ты можешь наложить свой туман ещё раз?

— А?..

— Ты. Можешь. Создать. Ещё. Один. Твой. Красный. Туман?

— Туман?.. А… Облако Отчаяния… Надо больше шипру (мана на шумерском)… Только стену могу.

— Создай стену. Потом сядь медитировать, — чётко проговорил Имхотеп.

— А… Ага… — заторможено киваю. Посидев секунды две, начал активировать заклинание. Новая стена вышла шириной всего лишь метра четыре. Высота — около полуметра. И начиналась она всего лишь шагах в шести-семи от, собственно, стен лагеря. Зато была довольно насыщенна. Я вложил аж двенадцать сотен единиц маны. Потом, следуя указаниям Имхотепа, сел медитировать. Надо было разделиться сейчас с Шак’чи, но было боязно просто потерять сознание: жар обезьяна меня поддерживал. Так что — позже.

Где-то через час я наложил новую стену. Затем новая медитация на два часа. Новая стена… К тому моменту я уже разъединился с обезьяном. Солдаты перешли от обороны позиции к боевому дежурству. Меняться стали, то есть. Измученный разум буквально провалился в сон, когда ко мне подошёл уставший Абтармахан и сказал отдыхать. Буквально через четыре часа после рассвета было приказано бросать всё, что только есть, взять самое необходимое и быстрым маршем двигаться на запад. Телеги тоже были брошены: коней не было. Всего несколько повозок тащили поднятые посланцами Фараона мертвецы, против которых не возражал совершенно никто. Трупы мёртвых были брошены. Большая часть потерь вообще пришлась на утащенных тенями. И искать их тела было бесполезно. Свои потери прикидывали больше на глаз, но Сварнраадж потребовал, чтобы по цепочке все командиры сообщили, сколько погибло людей. Происходило это уже на марше, цифры были не особо точные, но, судя по ним, ночью армия потеряла больше двух с лишним сотен человек.

Настроение у всех было подавленным, но вот авторитет Сварнрааджа в войске поднялся до небес, ведь солдаты считали именно его автором решения об отходе к старому лагерю, благодаря чему мы все и спаслись. Шак’чи не раз мне указывал на кольцо, которое я так и не снял. Но я всё время оставлял его на пальце. Плевать на последствия: мне бы просто выжить. Двурогий — очень серьёзный козырь в этом противостоянии со смертью.

Привала сделали всего два. И небольших. Люди боялись останавливаться, несмотря на голод и усталость. Но есть было необходимо. Аура силы демона тенью витала над нами, хотя мы и удалились от него к концу дня на сотню километров.

Мне было не совсем понятно, почему Эмуша не явился сам. Лично. Но были мысли на этот счёт. Во-первых, увеличившееся поступление маны от Врат Теней. Когда демон вырвался, было семьсот. Позже цифра выросла до девятисот в минуту. На ста километрах прибавка была не такая уж и большая: 9 единиц в минуту. Но, к примеру, за час выходили все пятьсот сорок. Мана теней была мягкая, холодная, лёгкая. Но при этом её тяжело было усвоить организмом и превратить в нейтральную. Впрочем, в мане я не сильно нуждался. Видя мою эффективность, Абтармахан заставил почти не сопротивляющегося Раджу разрешить наполнять меня маной напрямую из Шивкамути. Любовь ко всему, что имеет стебель и листья, конечно, настроения не добавляла, но плевать, в конце концов. Выживу — посажу какой-нибудь лес, а потом сожгу его. И так десять раз.

— Как ты вообще ходишь без обуви? — завёл Роши разговор, видимо, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.

— Так давно сложилось, — пожимаю плечами. — Я был рабом в детстве…

— Рабом⁈

— Ну да, — пожимаю плечами. — Потом убил хозяина и сбежал. Позже Император меня оправдал и официально даровал свободу. Как ты понимаешь, мальчишке-рабу обувь не положена. Бежал я тоже без неё. Мне было уже привычно. Я скитался больше десяти лет, дальше вернулся на родину. Тогда шла война. Примерно такая же тяжёлая, как сейчас здесь…

— Таких чудовищ у вас наверняка не вылезало, — мрачно протянул храмовник.

— У нас вылез Дагон. Он могущественнее Эмуши.

— Ты преувеличиваешь… — неуверенно сказал сатьян. На нашем разговоре, кстати, грели уши солдаты.

— Ничуть. Дагон — древний морской бог. Чудовище поопаснее Эмуши. Когда он пошёл по суше, само море отправилось вслед за ним. Я видел это собственными глазами. Короче, я просто привык без обуви. Да и моя магия позволяет мне не пачкать, не резать и не обжигать ноги, по какой бы поверхности я ни шёл. Она защищает лучше обуви.

— Может, начнёшь привыкать носить хоть что-нибудь?.. — предложил Роши.

— Клянусь тебе, я не надену обувь ещё тысячу лет, — хмыкаю я насмешливо.

Создать гейс «Босоногий»?

Естественное восстановление маны +2/мин

Условие: тысячу лет не надевать обувь. В случае нарушения возможны тяжёлые последствия. Если без вашего ведома на ваших ногах окажется обувь, то необходимо будет избавиться от неё как можно быстрее. Последствия на время наличия обуви: болевые ощущения, ослабление мощи чар вдвое, естественное восстановление маны: −2/мин.

Да/Нет

Однако… Ха! Разумеется — да!

Я почувствовал какие-то глубокие изменения в душе. Словно бы на меня легли некие оковы. Как будто я ограничил себя в чём-то на самом глубоком уровне. И одновременно с этим мана начала восполняться ощутимо быстрее. С учётом того, что я естественным образом восстанавливаю что-то около полутора сотен единиц в час безо всяких медитаций, то сейчас я увеличил этот параметр почти в два раза.

Что такое гейс, я знал. У Халая выучил теорию назубок. Безо всякой книги могу вспомнить. Гейс — это магический обет. Маг дает клятву как-то себя ограничить, чего-то лишиться. К примеру, никогда не стричь волос, не мыться, не есть мяса, не заниматься любовью и так далее. Либо наоборот, выполнять некие ритуальные действия: каждый день в течение часа стоять на голове, подавать монету каждому встречному нищему и прочее. Взамен этого чародей обогащает свою душу дополнительным источником маны. Принцип простой — если чего-то убыло, то чего-то обязательно прибудет. Чем дороже то, от чего маг отказался или чем тяжелее взятый на себя обет, тем эффективнее метод. Если нарушить гейс, будут очень нехорошие последствия — магическая «инвалидность» или даже смерть. Зарок приносится не какой-то высшей силе, а самому себе, своей собственной душе — обмануть или уклониться не получится. Судя по системной справке, налагать гейсы на самого себя через систему стало возможно после двухсотого уровня. Нормальному магу так просто этого не сделать. Там целый непростой обряд. Кстати, чисто технически гейсы могут помочь достичь огромного могущества. Если опутать самого себя серьёзными обетами, то можно получить огромный прирост сил. Другое дело, что тогда вся жизнь превратится в игру по конкретным правилам. И не дай боги кто-нибудь узнает формулировки гейсов. Тем более — какой-нибудь маг с особенно хитро вывернутой специализацией вроде демонолога. Из ограничений, система позволяла наложить только один гейс. Пока что. Но я не очень-то и стремлюсь окутывать себя большим количеством.

Болтая с Роши на отвлечённые темы, я опять задумался об Эмуше. Он не напал сам. Судя по увеличивающемуся потоку маны от Врат, он пытается их расширить. Скорее всего в новолуние это проще всего сделать. Вот и не стал он тратить на нас время. Тем более, был уверен, что у его слуг сил справиться с нами хватит. И их наверняка и хватило бы, если бы не я. Или если бы там было хотя бы десять-пятнадцать ездовых. Но случился я, а ездовых не было. Почему — не ясно. И Эмуша… Я вызвал у него раздражение, судя по сообщению системы. Я у него теперь что-то вроде особо мерзкой занозы или жука, ползущего по спине, кусающегося, но не дающего себя поймать. Дьявол… Мне только такого в своей бедной несчастной жизни не хватало!