— Рано для чего? — Несмотря на внешнюю сдержанность, голос выдавал нетерпение.

— Для возвращения, — ответил я так, словно общался с ребенком.

Афелия отстранилась от меня и раздраженно фыркнула, после чего отняла бутылку. Не оборачиваясь, я услышал, как остатки дорогущего джойлика льются на пол.

— Не нужно устраивать сцен, сестра.

— Вам бы прислушаться к своему совету, — парировала целестианка, возвращая на стол опустевшую бутылку. — Мне казалось, что инквизиторы более стойкие к…

— Лучше заткнитесь… — Отрезал я, дрожащей рукой хватаясь за стеклянное горлышко. — Мне бы не хотелось грубить, но лучше заткнитесь и проваливайте.

Несколько секунд Афелия молчала.

— Я сочувствую вам, Иероним. Но вы должны помнить, что Себастьян…

Несмотря на интоксикацию, мне удалось достаточно ловко разбить бутылку, оставив от нее лишь блестящую в полумраке «розочку». Но я не стал наносить удар, потому что понимал последствия.

Замерев, я прислушался. Музыка за далекой барной стойкой затихла, и немногочисленные гости начали возмущаться. Кажется, происходящее за нашим столом начало привлекать ненужное внимание.

— Не нужно читать мне морали, Афелия. И своё сочувствие оставьте при себе. Не мешайте работать, раз уж пригласили меня.

— И что за работа привела вас в эту дыру, да еще и вынудила напиваться как бродягу? — Так же ощущая чужое внимание, целестианка злобно шипела мне на ухо, сопровождая это агрессивной жестикуляцией. Похоже, она едва сдерживалась в выражениях.

Тут что-то за окном привлекло мое внимание.

Освещая округу маневровыми соплами, укрытый тенью флаер пронесся над площадью. Ловким движением транспорт развернулся, направляя лобовое стекло в нашу сторону. На таком расстоянии было сложно заметить хоть что-то кроме пятен фар. Громоздкая тень грациозно проникла в переулок у того самого акведука, удерживающего северную лестницу в Собор.

Заняв свое место, флаер погасил огни и замер в ожидании.

— Меня привела сюда работа на Императора, сестра… — Ответил я, указывая в сторону окна.

***

Жаль, что никакая «маленькая победа» не может заглушить горечь потери. Даже подслащённая неплохим амасеком. Несмотря на свою правоту, я совершенно не ощущал удовлетворения. Только мрачное предчувствие надвигающегося зла.

Комната, больше похожая на алтарь для жертвоприношений. Насильственная смерть канониссы. Убийство моего дознавателя.

Пока я ждал прилета таинственного флаера, в голове вертелся лишь один вопрос — как умер Себастьян? Он ведь агент Трона. Молодой, сильный. Обученный. И тем не менее, кто-то смог одолеть его.

Совесть и привязанность к ученику чуть ли не против воли тянули меня обратно в морг. Изучить место схватки, найти улики и выследить убийцу. Но сейчас мы оказались на хвосте более приоритетной цели.

— Вы ведь приняли интокискант? — Спросила Афелия, когда я активировал двигатель собственного флаера.

— Да, — солгал я, включая маневровые двигатели.

Прошло еще несколько часов, прежде чем таинственный транспорт решил покинуть свое укрытие. Из-за бушевавшей метели мне не удалось увидеть, дождался ли водитель кого-то. Но это было не важно.

Фары вспыхнули и, пронизывая сплошную белоснежную рябь, устремились к небу, где мрачно звучали церковные гимны, транслируемые с дирижаблей.

Дёрнув штурвал, я направился следом, полностью сосредоточившись на цели. Всё вокруг тряслось, что создавало не лучшие ощущения вместе с литрами выпитого амасека.

Глубокая ночь встретила нас пустыми воздушными магистралями, которые бороздили лишь тяжёлые транспортники и редкие чёрные лимузины «золочёных».

Сунув руку в карман, я протянул Афелии свой магнокуляр.

— Попробуйте разглядеть номер, сестра.

Тем временем цель покидала пределы города, двигаясь на юг.

— Куда это он? — Вслух спросил я, щурясь в полумраке салона.

— Вероятно, в загородную виллу, — произнесла целестианка, настраивая прибор. — Помимо золотых шпилей за городом находится крупное поселение, где аристократы предпочитают отдыхать в летний сезон.

Молча кивнув, я продолжил вести флаер, борясь с дрожащим штурвалом. Метель не унималась, и время от времени когитатор издавал сигнал, предупреждая о перегрузках и поперечном направлении ветра. В конечном счете я нервно ударил по руне отключения.

Огни города остались позади, оставляя лишь слабый ореол света по краям лобового стекла. Впереди же единственным ориентиром были мерцающие красные точки и свечение фар.

Где-то внизу время от времени проглядывалась загородная дорога, ограждённая зелёными насаждениями, убегающая в белую пустоту.

Спустя час преследования, флаер внезапно устремился вниз. Застигнутый врасплох, я не сразу среагировал, и сорвался в пике. Салон озарило красное свечение когитатора, который теперь беззвучно кричал об опасности. Корпус затрясло, и я почувствовал, как перехватывает дыхание в груди.

В царящем вокруг белом хаосе невозможно было разглядеть хоть что-то, и полагаться приходилось только на приборы. Значения на высотметре стремительно уменьшались, и Афелия, вцепившаяся в кресло, издала жалобный крик.

— Хальвинд!

Словно очнувшись, я рванул штурвал на себя, когда пространство перед лобовым стеклом вдруг превратилось в укрытый снегами холм. Замутнённой джойликом реакции всё-таки хватило, чтобы подключить маневровые двигатели.

Флаер натужно заскрипел, когда противотяга буквально ударила в носовую часть снизу. Страховочные ремни больно впились в грудь, удерживая тело на месте.

Моргнув, я увидел вдалеке мерцающие красные точки и тут же перешёл на форсаж. Двигатель впереди заревел, набирая обороты, а свет двигателей освещал низкую землю, проносящуюся под нами.

Сначала мне показалось, что метель отступила и мир стал более ясным. Но непроглядную пелену стремительно сменила всепоглощающая тьма…

…боковым зрением я заметил мелькнувшую «Валькирию», оставляющую за собой дымный след. Позади нас на радаре показался новый сигнал. Справа пронеслось нечто чудовищно уродливое и неестественное. А в воздухе появился новый звук, способный заглушить даже рев двигателей нашего самолета. Стрекот.

Спустя несколько секунд в вокс-передаче послышался вскрик пилота, тут же перекрытый грохотом взрыва. Мир слева осветила рыжая вспышка, на мгновение выхватившая из мрака громадные фигуры. Точно разглядеть их не удалось, будто бы они являлись лишь дрожащим облаком черноты.

И тем не менее, эта чернота была смертельно опасна.

Разглядев едва заметное движение, я дёрнул штурвал в сторону, уводя самолет с линии удара. Стрекочущий звук пронесся мимо, заставив «Валькирию» качнуться в воздушном потоке.

Кто-то из пилотов звена принялся палить перед собой. Раскалённые огоньки трассеров расчертили мрак, выхватывая из него что-то поистине невозможное. Спустя несколько секунд ещё один самолет вспыхнул как умирающая звезда, скрывая в пламени своего убийцу.

Нервно сжимая штурвал, я пристально следил за приборами, но даже так мне не удалось заметить приближающееся чудовище.

Прожекторы «Валькирии» внезапно выхватили из темноты уродливое создание. Машущее прозрачными крыльями, перед нами зависло гигантское насекомое. С отвратительной морды, похожей на разорванную трубу, стекала ядовитая слюна, а в мелких чёрных глазках горело безумие. Тварь уже раскинула свои острые лапы-жвала, готовая наброситься на самолет.

Лишь чудом мне удалось увернуться, но только для того, чтобы трутень лишил нас левого крыла…

…флаер бешено закрутило в воздухе, когда я пришел в себя.

Когитатор вновь заверещал, смешиваясь с встревоженным возгласом Афелии, которая всё это время тормошила меня за плечо. Высотметр вновь начала быстро менять значения, угрожая столкновение с землей.

В сложившейся ситуацией уже не было времени на попытки стабилизировать транспорт, а потому я просто активировал маневровые двигатели, чтобы смягчить падение.