Я промолчал. Хорошо, что успел потренироваться в каллиграфии и даже что-то стало получаться отдаленно напоминающее настоящий Митин почерк.

— Пошли спать. Нам в хате постелили, — дядя Андрей поднялся из-за стола. Я пошел за ним.

На улице было тепло, в меру прохладно. Не зря многие казаки предпочли устроиться на ночлег в саду. В хате, куда мы зашли с «дядей», было душно, но выбирать особо не приходилось. Похоже дядя пока не доверял вновь обретенному родственнику и решил держать меня поближе к себе под плотным присмотром. Мы улеглись на предоставленные нам места: дядя на кровать, я на длинный сундук у противоположной стены. Дядя, как только лег, сразу захрапел, а мне не спалось.

В голове крутились одни и те же вопросы. Зачем я здесь? Есть у меня какое-то предназначение? На чьей стороне я должен быть: красных или белых? Или может быть на своей стороне? В общем так ничего и не придумав, я в конце концов уснул под богатырский храп только что обретенного «дяди».

Степь, раннее утро. Сотрудники особого отдела 10-й армии исследуют место нападения белоказаков на обоз.

— Товарищ Кацнельсон, — обратился к начальнику особого отдела старший оперуполномоченный Вениамин Козлов, — мы проверили, тела всех красноармейцев, порубленных в степи белоказаками, — он показал на сложенных рядами убитых, -нет только писаря Дмитрия Пашкова. Его скорее всего взяли в плен.

— Или сам ушел, — предположил Кацнельсон, — знакомых казаков встретил, или родственников и ушел с ними. Что он знает из последних приказав по армии?

— Практически ничего, — ответил Козлов, — несколько дней был в госпитале. Правда у него хорошая память. Может рассказать обо всех документах, которые проходили через его руки до ранения.

— Догнать белоказаков сможем? — спросил Кацнельсон.

— Постараемся. След по степи четкий.

— Среди документов, которые Дмитрий печатал, был один очень важный документ, — задумчиво сказал Кацнельсон и продолжил:

— В Царицыне, контрразведку белых возглавляет Александр Витовт. Это умный, опасный противник. Он обязательно возьмет писаря в оборот и выпотрошит до донышка, а это может нарушить все планы по наступлению наших войск этой осенью. Отсюда вывод. До Царицына Дмитрий Пашков добраться не должен. Любой ценой найти и уничтожить.

— Сделаем, — кивнул Козлов.

— Нужно известить наших подпольщиков в Царицыне, если там появиться Пашков, его нужно сразу убрать.

— Я Федю отправлю в Царицын, он нас там подстрахует, — сказал Козлов.

— Добро, — кивнул Кацнельсон, — жду результатов.

Во время разговора особистов, неподалеку от них, в степи три, эскадрона красных кавалеристов, более триста человек, готовились выступить в погоню за сотней белоказаков.

***

Утром «дядя» поднял меня рано, ни свет, ни заря. Я, потягиваясь, вышел на улицу, край солнца только-только показался над горизонтом. На хуторе уже никто не спал. Казаки седлали лошадей, собирали амуницию, готовили захваченные вчера обозные телеги к походу. Через час, наскоро перекусив мы покинули хутор. Я опять ехал впереди, рядом с «дядей» Андреем. Он был молчалив и сосредоточен. Я тоже погрузился в свои мысли, обдумывая все случившееся со мной.

Странным образом я оказался в точке преломления истории. Всем, известна Сталинградская битва, она происходила как раз в этих местах, где сейчас белые сражаются с красными. В 1925 году советское правительство приняло решение переименовать город Царицын в Сталинград, в честь вождя советского народа товарища Сталина.

В июле 1942 года войска гитлеровской Германии рвались к Волге, но были остановлены в Сталинграде, окружены и разгромлены. Об ожесточенности сражения можно судить по сухим цифрам безвозвратных потерь — с обеих сторон суммарно погибло около миллиона человек. И хотя война потом еще продолжалась, многим стало понятно, что фашистская Германия войну уже проиграла. Так, например, фельдмаршал Маннергейм, командующий финской армией сразу после Сталинградской битвы стал искать способ вступить в сепаратные переговоры с Советским Союзом.

Сейчас 1919 год и битва за Царицын безусловно играет переломную роль в гражданской войне. Происходящее здесь сражение между белыми и красными, не столь масштабное, как в Великую Отечественную войну, но не менее ожесточенное.

После взятия Царицына Красной армией в январе 1920 года, белые проиграли не просто сражение, а войну и вопрос об их окончательном поражении был лишь вопросом времени. К концу 1920 года вся европейская часть России оказалась в руках Красной армии.

Решающую роль в победе красных сыграла новая тактика. Красным командирам в короткий срок удалось собрать в мощный кулак все боеспособные кавалерийские части, образовав Первую конную армию. Именно она нанесла решающий удар по Белой армии, переломив ход истории.

Так получилось, что я интересовался историей гражданской войны только потому, что нужно было готовить реферат, который в будущем планировал развернуть до солидной дипломной работы. В жизни было много всего интересного и без учебы.

Я воспринимал противостояние красных и белых в гражданской войне в начале XX века далекой историей, не имеющей лично ко мне никакого отношения. Что они там не поделили? Да и фиг с ними!

Но кто-то распорядился моей судьбой и сунул меня в самое пекло гражданской войны. Я не выбирал красных, их выбрал Митя, а я попал в его тело. Я не выбирал белых, так сложилось, что «дядя» узнал меня и спас от неминуемой смерти. Должен ли я вмешиваться в ход истории, если для меня одинаково далеки политические предпочтения, как той, так и другой стороны? Должен ли я выдать белым секрет формирования Первой конной армии? Ведь такая информация наверняка изменит весь ход гражданской войны.

Я конечно читал книги про попаданцев, но всем им даются какие-то сверхъестественные способности или девайсы, с помощью которых они могут манипулировать людьми, успешно воевать или получать недоступную для простых смертных информацию. Мне ничего подобного не дали. С первых дней попадалова приходится самым натуральным образом выживать. Полученные раны заживают так же, как и у всех людей. Что в таком случае может сделать обычный писарь? Не перемелет его неотвратимый ход исторических событий обычного мальчишку попаданца в муку? Это все равно, что пытаться руками остановить мчащийся на всем ходу скоростной поезд.

Да и еще вопрос, а нужно ли что-то менять?

В одном советском мультфильме был такой отрицательный персонаж: «Я не белый, я не красный». «Ничего не знаю, моя хата с краю». Вот этот мальчиш-плохиш я и есть.

До Царицына сотня «дяди» добралась без происшествий. Дядя Андрей интуитивно почувствовал, что вокруг его бойцов сжимается кольцо и сумел выскользнуть в последний момент. До города мы добрались поздно ночью, поэтому я ничего не успел рассмотреть и почистив после трудной дороги комиссарского коня завалился спать в отведенной нам с «дядей» комнате.

Утром, невысокий казак с лихо торчащими в разные стороны усами, принес мне новую форму. Все белоказаки в сотне были одеты в форму еще дореволюционного казачьего покроя. По причине летнего времени мне выдали брюки с лампасами, гимнастерку, казачий ремень с набором и сапоги. Шапку кубанку я оставил свою.

Оружия мне пока никакого не дали, «дядя», придирчиво осмотрев мою фигуру в новой форме, сказал, что как только поправится моя левая рука, я буду тренироваться вместе с остальными казаками.

Вернувшись из похода по тылам красных, казаки без дела не сидели. Каждый день нужно было обихаживать коней, приводить в порядок потрепанную за время похода форму, проверять и готовить к новым походам оружие и другую амуницию.

Общей столовой у казаков не было. Сотня была разбита на десятки и каждый десяток питался отдельно, своим кругом. Для нас с «дядей» пищу готовил его денщик, тот самый казак с лихими усами по имени Авдей.

Дядя Андрей познакомил меня с ним, а потом сказал: