Чтобы ни говорили мужчины, а между женщиной с детьми от другого мужчины и женщиной без чужих детей, они всегда выберут второй вариант. Это разочаровывает и глубоко ранит.

— Папа, с Днем рождения. И в такой день я хотел бы тебя кое с кем познакомить, — говорит Артур не без иронии в голосе. — Это мои дочь и сын. Алина и Олег. Им уже пять лет, — в голосе Золотарева младшего я определённо могу разобрать упрек, направленный отцу.

За то, что разлучил нас таким подлым способом и все это время я воспитывала детей одна.

— Дети? Это шутка такая? Или ты завел отношения с разведенной женщиной и решил усыновить ее детей? — отца Артура разрывает от злости.

Тамара Андреевна, кажется, задерживает дыхание и не дышит. Испуганно косится то в нашу сторону, то на мужа. Я же смотрю на отца Артура, лицо которого уже стерлось с памяти, ведь я видела его всего два раза и очень давно, и понимаю чьи глаза достались моим детям.

Эту схожесть между ними невозможно не заметить.

— Артур, что за приколы? — смеется его сестра. — Пап, успокойся, это наша соседка. Она в доме Артура живет.

— Думаю, ты прекрасно узнал мать моих детей, отец, — не обращая внимания на слова сестры продолжает он. От напускного спокойствия не осталось ни следа. — Ты ведь шесть лет назад так постарался сделать все, чтобы мы расстались. Как тебе спится по ночам, отец, со знанием, что ты приложил руку к тому, чтобы твои собственные внуки жили без отца хрен знает где?

Артур окончательно выходит из себя.

Отец Артура застывает, его лицо краснеет от ярости. Он сжимает кулаки, и я замечаю, как его взгляд метается от Артура к детям, затем ко мне. Тамара Андреевна по-прежнему не дышит, будто любая неосторожная реплика может привести к взрыву.

— Артур, — начинает он медленно, голос его дрожит от подавленной ярости. — Ты хочешь сказать, что эти дети — твои? Ты уверен в этом? Может, мать этих детей просто воспользовалась ситуацией и решила привязать тебя к себе таким образом?

Воздух вокруг нас сгущаются. Дети чувствуют неладное, напрягаются. На их лицах уже нет улыбок, руки с открытками опущены вниз. Им здесь не рады. Они делают шаг назад, неуверенно смотрят на меня.

Я не хочу, чтобы дети слышали это все. Эти разговоры не для них.

Поэтому ровняюсь с Артуром, касаюсь его плеча. Сжимаю. Он расслабляется.

— Артур, мы сюда не для этого ехали, — произношу, но мой голос так слаб и неуверен. Чувствую на себе взгляд каждого члена семьи Золотаревых. Я будто под микроскопом сейчас нахожусь.

Артур, словно резко вышел из транса, поворачивает ко мне голову. Его взгляд смягчается.

— Да, ты права. Дети очень хотели поздравить своего дедушку с Днем рождения. Даже сделали открытки своими руками. Пойдемте, подарим их дедушке, — обращается к детям. — Это тебе, отец, с праздником, — кладет коробку на стол.

Дети подходят к нему. Олег более уверенно, Алина совсем смутилась, ни на минуту не отпускает руку Артура.

Я затаила дыхание.

Дети смотрят на Золотарева старшего, он — на них.

— С Днем рождения, дедушка, — тихо пищит Алина, протягивая тому открытку. — Я очень рада познакомиться.

Он ее не берет.

Секунда, две, три…

— Ты можешь хотя бы принять рисунки детей, папа? Дети весь день старались, хотели с тобой познакомиться и порадовать, — Артур отбирает у детей открытки и со злостью впечатывает их в грудь отца.

Глаза Золотарева старшего вспыхивают злостью, но он не находит слов, чтобы ответить.

— Что ж, думаю, мы можем идти. Не стоит ждать нас вечером, — Артур окидывает всех присутствующих взглядом.

Потом наклоняется и берет Алину на руки. У той на глазах выступают слезы, а я стою посреди гостиной и не могу ничего сделать.

Мне так обидно.

Мои дети ничего не сделали плохого, они ни в чем не виноваты, почему их нельзя просто любить?

— Эй, ты чего? — спрашивает Артур у Алины, щелкая ее по носу и целуя в висок.

— Этот дедушка плохо-о-о-ох, я хочу к другому дедушке-е-е-е. Он даст мне конфетки и будет играть со мной в «Крокодила-а-а-а», — ревет Алина и прижимается к Артуру, обнимая его за шею и ища защиты.

Олег стоит рядом, серьезный, расстроенный, руки в карманы спрятал.

Я отмираю, подбегаю к Артуру, пытаюсь успокоить Алину и забрать ее у Золотарева, но тот не дает. Вчетвером направляемся к выходу. У меня дрожит каждый мускул и лицо перекашивает от сдерживаемых рыданий из-за этой гребенной несправедливости.

Слезы скатываются по щекам.

— А ты чего ревешь? — Артур обнимает меня за талию, притягивает ближе к себе. Целует в висок точно так же, как Алину всего минуту назад.

— Обидно просто, — всхлипываю я. — Алина лучшее платье одела, попросила ей прическу сделать. Открытку рисовала…

— Мам, главное ведь, что папа теперь с нами. Правда? А дедушка с бабушкой у нас уже есть, — с серьезным видом заключает Олег. Он здесь, кажется, самый сдержанный парень.

Артур заезжает на подземный паркинг. Дети уснули, утомившись после активного дня. До самого вечера они находились в огромном Игроленде. Невозможно было их увести оттуда до самого закрытия.

— Давай я возьму Олега, а ты Алину, хорошо? — тихонько предлагает Артур.

После того как мы уехали из дома его родителей, мы больше не поднимали эту тему.

Я удивлена, что для него на первом месте мы с детьми, а не отношения с семьей. Сегодня я это увидела своими глазами, убедилась в том, что его обещания — не пустой звук.

Я киваю, стараясь не делать резких движений, чтобы не разбудить детей. Мы выходим из машины, и я осторожно беру Алину на руки. Она тихо сопит, её кудряшки щекочут мне шею, и я чувствую лёгкий вес её тёплого тела. Артур берёт Олега, который тоже спит крепким сном, и мы направляемся к лифту.

Лифт медленно поднимается на наш этаж, и я смотрю на Артура. Он тоже выглядит уставшим, но в его глазах я вижу спокойствие и решимость. Он бережно прижимает Олега к себе, а я не могу удержаться от улыбки, глядя на них.

— Нужно из багажника медведей забрать, — шепчу я, чтобы не разбудить детей.

— Я потом спущусь вниз, — кивает он.

Лифт останавливается, и двери открываются. Мы выходим на наш этаж, и Артур открывает дверь квартиры. Входим внутрь, стараясь не делать шума. Я направляюсь в спальню для гостей, которую мы заняли с детьми. Укладывая Алину в постель королевских размеров, а Артур идёт за мной, чтобы уложить Олега.

— Спокойной ночи, малышка, — шепчу я, укрывая Алину одеялом и поправляя её подушку. Она тихо вздыхает во сне, её лицо расслаблено и спокойно.

Мы выходим из детской и направляемся в гостиную.

У Артура большая двухуровневая квартира. Внутри все словно из журнала о дизайне интерьера. Даже страшно к чему-либо прикоснуться.

Артур снимает пиджак, бросает его на спинку кресла и расслабленно падает на диван. Я тоже чувствую себя уставшей, но в то же время невероятно счастливой.

— Может, кофе? — предлагаю я, направляясь к кухонному гарнитуру.

— Да, спасибо, — отвечает он, потирая глаза. — Тяжёлый был день.

Я включаю кофеварку и смотрю на Артура. Сегодняшний день доказал мне, что он готов быть с нами и заботиться о нас. Пусть его семья не приняла нас, но для Артура это не стало препятствием.

Когда кофе готов, я несу в гостиную. Артур сидит на диване, его голова откинута назад, глаза прикрыты. Он выглядит таким уставшим, но в то же время довольным. Я ставлю кружку на стол перед ним и сажусь рядом.

Мы сидим в тишине, пьем кофе и наслаждаясь моментом.

— Да ну? — усмехаюсь я, чувствуя, как его слова вызывают волну тепла в моём теле.

— Да, — отвечает он, приближаясь ближе. — Но я предпочитаю видеть тебя счастливой.

Я не могу удержаться от смеха и, наклонившись, кокетливо шепчу:

— Тогда сделай меня счастливой.

Он смотрит на меня, его взгляд резко становится серьезным. Он наклоняется ко мне, и я чувствую, как моё сердце начинает биться быстрее. Вдруг его рука оказывается на моей шее, и он притягивает меня ближе к себе.