Со времени последнего разговора с Гарсией прошло уже два часа. Сначала чутье привело детектива в Вудленд-Хиллз, расположенный в юго-западной области долины Сан-Фернандо, а затем в район всеми покинутых трущоб на окраине Канога-парк.

Погода вновь поменялась, и в воздухе пахло дождем. Свою машину Хантер оставил подальше, а потом под покровом ночи начал осторожно приближаться. На все это ему потребовалось минуты четыре.

Пройдя через покрытые ржавчиной стальные ворота, детектив проник на заросший сорняками, когда-то забетонированный двор перед утопающим во тьме, грязным промышленным зданием. В прошлом это мог быть средних размеров склад или автобаза. В любом случае стены строения казались довольно крепкими. Несколько окон, которые Хантер смог разглядеть, были без стекол, но они находились высоко от земли. Залезть же на двускатную крышу без приставной лестницы нечего было и пытаться.

Спрятавшись за ржавым мусорным контейнером, детектив затаился и несколько минут стоял, наблюдая за зданием. Никого. Держась на безопасном расстоянии, Хантер принялся обходить строение вокруг. Завернув за угол, детектив увидел черный автомобиль-пикап, следом за которым он ездил весь день.

Было очень тихо.

Используя тени для прикрытия, Роберт начал крадучись продвигаться вперед.

Добравшись до пикапа, он увидел темные очертания дверного проема в задней стене строения. До него было футов восемь. Большая металлическая раздвижная дверь была приоткрыта. В образовавшуюся щель можно было легко протиснуться боком. Это хорошо. Хантер не сомневался, что, если бы ему пришлось толкать дверь, ржавые ролики обязательно заскрипели бы.

Войдя внутрь, детектив остановился и прислушался. Через выбитые окна, расположенные высоко под потолком, в помещение проникал свет. Правда, в такую темную, безлунную ночь особой пользы от них не было. Хантер не видел, куда идти. Пахло мочой и разложением. Затхлый, пыльный воздух неприятно царапал слизистую оболочку ноздрей и гортани при каждом вдохе.

Нигде не раздалось ни малейшего шороха, поэтому Хантер решил включить свой фонарик. Луч осветил просторное помещение площадью в семьдесят пять или около того квадратных футов. Прямо перед детективом, посередине противоположной стены, виднелась стальная дверь. Ее поверхность рябела вмятинами. На бетонном полу валялись пустые бутылки, использованные презервативы, битое стекло, одноразовые шприцы и другой мусор, оставленный здесь бродягами и наркоманами. Переставляя ноги очень осторожно, чтобы ни на что не наступить, Хантер начал медленно продвигаться к двери. Она тоже оказалась незапертой. Детективу пришлось толкнуть дверь, увеличив тем самым щель так, чтобы в нее можно было протиснуться. Откуда-то полился слабый свет.

Выключив электрический фонарик, Хантер дал время глазам привыкнуть к тусклому освещению. Вытащив из кобуры свой тактический «Хеклер-унд-Кох» сорок пятого калибра, детектив приготовился резко толкнуть дверь от себя, но тут внезапно услышал неприятный шум, похожий на тот, что издает небольшая циркулярная пила или электрический кухонный нож для разделки мяса. За этим звуком последовал душераздирающий крик. Кричал мужчина.

Игра окончена. Ждать больше нельзя.

Хантер рывком распахнул дверь и с пистолетом наизготовку бросился вперед. Помещение оказалось больше, чем предыдущее, его площадь была около сотни квадратных футов. Слабый свет исходил от двух питающихся от аккумулятора высоких напольных ламп, установленных на расстоянии трех футов от стены. Расстояние между лампами было около пяти футов. Они стояли по обе стороны от металлического стула. На нем восседал связанный по рукам и ногам голый мужчина лет пятидесяти с небольшим. Толстощекий, остроносый и к тому же абсолютно седой, мужчина поднял голову и с мольбой уставился на Хантера.

Потребовалась секунда, прежде чем Хантер его узнал. Они уже встречались, по крайней мере однажды. Насколько мог вспомнить детектив, это было во время одного из торжественных мероприятий, кажется, на прошлогоднем вручении медали «Пурпурное сердце» лос-анджелесским полицейским. Звали мужчину Скотт Брэдли. Он приходился младшим братом окружному прокурору Дуэйну Брэдли. Но что еще хуже: Хантер узнал человека, стоящего за стулом с электрическим ножом для разделки мяса.

Несмотря на все свои подозрения, Хантер с трудом поверил собственным глазам.

Третья группа Гамма состояла из самого капитана Фаллона и новичка Нила Гримшоу. Задача их заключалась в том, чтобы ворваться в главную спальню через застекленные створчатые двери веранды. Шторы были плотно задернуты, поэтому штурмующие не знали, есть ли там кто-то или спальня пуста. Не исключено, что там находилось несколько вооруженных человек, поэтому фактор внезапности и быстрота являлись козырными картами полицейских.

Одним выстрелом Гримшоу разнес замок на двери. Во все стороны разлетелось битое стекло и щепки. Прежде чем стекло успело рассыпаться по полу, капитан Фаллон ударом ноги вышиб двери и ворвался вовнутрь. Натренированным глазом он смог за секунду оглядеть все помещение. Встроенный шкаф — слева. Матрас для двуспальной кровати — на полу у противоположной стены. Справа — комод, на нем — небольшой переносной телевизор. На полу — большое зеркало, а на нем — выложенный в аккуратные линии белый порошок, без сомнения кокаин. На матрасе лежал голый мужчина с длинными, собранными сзади в конский хвост волосами. Он был повернут спиной к капитану. Под ним извивалась молоденькая, никак не старше восемнадцати лет, миниатюрная блондинка с короткой стрижкой. Стоны наслаждения, испускаемые ею, тотчас же сменились воплем ужаса.

Мужчина даже не обернулся. Не обращая внимания на ноги блондинки, крепко обхватившие его за бедра, он перевернулся на левый бок и потянулся за «Узи», лежавшим у стены.

Преступник не успел.

Капитан Фаллон нажал на спусковой крючок. «МП-5» кашлянул только раз. Пуля угодила преступнику в руку, когда от пальцев до рукоятки «Узи» оставался всего дюйм. Пуля раздробила кости и порвала жилы. Из раны в воздух брызнула струйка крови, окропив лицо девушки алым душем.

Из груди мужчины вырвался крик боли, больше похожий на рев раненного животного. Руку он инстинктивно отдернул к груди, заливая тело девушки и матрас своей кровью.

— Не советую, — сказал капитан Фаллон, направляя луч своего лазерного прицела преступнику в затылок.

Гримшоу также вломился в спальню. Красное пятнышко лазерного прицела его автомата танцевало на забрызганной кровью груди девушки. Он был настолько поглощен происходящим на матрасе, что не услышал, как открывается дверь примыкающей к спальне ванной комнаты.

Выстрел из дробовика всех оглушил. Он пришелся Гримшоу в спину. Автомат «МП-5» выпал из рук полицейского. От сильного удара его бросило вперед. Гримшоу рухнул на пол.

Капитан Фаллон почувствовал опасность и начал поворачиваться прежде, чем раздался выстрел. Но он все равно опоздал. Как при замедленной съемке, капитан видел облачко дыма, вылетающее из ствола дробовика двенадцатого калибра. Дробь угодила Гримшоу в спину. Все остальное произошло в автоматическом режиме. В штурмовой бригаде полиции города Лос-Анджелеса капитан Фаллон считался лучшим стрелком, когда дело доходило до операций в закрытых помещениях. Он тысячи раз тренировался на симуляторах, не говоря уже о сотне успешно проведенных операций захвата.

Капитан видел, как ствол дробовика двигается в его сторону. Он на долю секунды встретился взглядом с глазами стрелка. Несмотря на увиденное, капитан Фаллон без колебаний нажал на спусковой крючок автомата. Оружие дважды кашлянуло. Обе пули попали точно в лоб стрелку, войдя на расстоянии миллиметра друг от друга. Они проделали в затылке рану величиной с небольшое яблоко. Стену забрызгала кровь, мозг и осколки кости.

Девчонка с дробовиком на вид была еще моложе той, что лежала на матрасе. Невинное веснушчатое личико школьницы с ямочками на щеках. Девчонка упала на колени. Грустные слезящиеся глаза остановились на убийце, но в них уже не было жизни. А затем девчонка рухнула на пол лицом вперед.