— Я в норме. — Аркаша изобразила оскал. — И одновременно нет.

— Пыльца навредила тебе?! — всполошилась Виктория. — Мне казалось, моя блокировка должна была помочь.

— Нет, нет, дело не в ахело. Забудь о цветке. У меня проблема... иного рода.

— Ты поранилась? Мне исцелить тебя?

— Нет, нет. Хотя, может, это и помогло бы. — Аркаша почесала подбородок. — Промывка мозгов не помешала бы.

— Ты же не желала, чтобы я лезла в твою голову, — растерянно напомнила феечка.

— Угу. — Аркаша машинально прикрыла лоб ладонью, будто боясь, что Виктория прямо здесь начнет что-нибудь выпиливать из нее. — Я все еще против пыточных методов лечения в твоем исполнении. Но с мозгами у меня в последнее время беда. Творю невесть что, несу всякий бред.

Серьезно кивнув, Виктория подвела Аркашу к скамейке. И села рядом. Им никто не мешал. Вопли отдыхающих студентов доносились со стороны спортивного поля, купола столовой и от зданий общежитий

— Что случилось? Расскажи.

— Как ты поняла, что влюбилась?

Видимо, Виктория готовилась к другому направлению разговора. Щечки и мочки ушей запунцовели. Это было особенно заметно в контрасте с ярким оттенком волос.

— Ой, ты меня смутила. Даже не знаю, как ответить.

Жаль, что чувства не представляли собой четко выверенную модель уравнения, в которой легко разобраться. Отчасти Аркаша надеялась, что оказавшаяся опытной в таких делах фееч ка разложит ей все по полочкам. От и до.

— Думаю, в тот момент, когда поняла, что любая моя мысль так или иначе связана с ним. — Виктория похлопала себя по щекам. — Слишком откровенно?

— Не особо. — Аркаша обдумала ответ.

— А почему ты спрашиваешь? — Немудрено, что Аркашин напор вызвал ответное любопытство.

— Потому что...

А вот и дилемма. Вывалить на Викторию всю ту ужасающую кашу, что уже несколько дней без передышки замешивалась в голове? Или продолжать скрытничать? Что она теряет? Точно не чувство собственного достоинства. Последнее было утеряно еще в тот раз, когда в спортивном зале Сириуса на пробеге до кольца из ее рук впервые выбили мяч.

— Тебе нравится какой-то мальчик?! — Даже спокойная и рассудительная Виктория не была лишена любопытства. Видно было, что ей не хочется оказывать давление. С участием в интонациях, напрочь лишенных всякого намека на укор, она заметила: — Это здорово. Влюбляться. Строить отношения... — Мечтательная дымка в ее глазах рассеялась. — Но погоди, Аркаш. Ты же несовершеннолетняя. А Блэк-джек полон опасных созданий. Кто он? Он хороший? Твой возлюбленный?

«Возлюбленный». От произнесенного вслух слова по спине побежали мурашки. И совсем не в приятном смысле.

— Возлю?.. Э-э, фу, ну, такие дела предусматривают обоюдное волеизъявление, да? — От волнения Аркаша перешла на правовую терминологию.

— Волеизъявление? — Виктория, по-доброму хмыкнув, потрепала девушку за коленку. — Ты еще такая ма-а-аленькая. — Похоже, она даже умилилась. Как на котенка, неловко пробующего сделать первые неверные шаги и постоянно трущегося пузиком о пол.

— Вообще-то у нас отношения в рамках «фиг пойми что происходит», — поделилась Аркаша. Что ж, в каком-то смысле она даже не обиделась, что ее в деликатной манере прозвали «несмышленышем». На взрослого человека она не тянет — факт. Правда, успела с детства развить в себе привычку скрупулезно разбираться в деталях. Может, это сейчас тоже поможет?

Виктория выглядела несколько запутанной.

— Так ты… влюблена?

— Нет. — Аркаша задумчиво почесала щеку. — Если судить по критерию «мои мысли ежесекундно только о нем».

— Ох, это всего лишь частичка эмоций, а не объективный критерий, — не на шутку всполошилась Виктория. — Не нужно превращать мои слова в эталон.

— Тогда я не знаю. — Аркаша пригорюнилась. Конечно же, она понимала, что все будет не так просто. Но помечтать-то можно!

Виктория принялась раздувать и сдувать щеки, все больше приобретая сходство с рыбкой.

— Этот... парень. Он приятен тебе?

«Пахнет он вкусно».

— Вкусный, — Аркаша неосознанно озвучила отголосок мысли.

Губы феечки задвигались. Если она что-то и говорила, то про себя.

— Вкус. — Ее брови нервно дернулись. — Скажи мне, Аркаша, он — демон?

Уровень способности Аркадии Теньковской к конспирации, похоже, составлял процентов десять.

— Э...

— Это Шарора Ровен?!

Оп! Пять процентов.

Да она как на ладони.

— Ты забыла о нашем разговоре?! — Теперь уже Виктория напирала.

Аркаша отодвинулась от нее подальше, незаметно скользнув по скамье.

— Ах, ну да. Ты же была под остаточным воздействием ахело и, возможно, пропустила мимо ушей мои слова. — Она приложила ладони друг к другу и с силой надавила — пальцы вмиг побелели. — Позволь вновь предостеречь тебя...

— Я помню наш разговор, — перебила ее Аркаша.

— Тогда почему мы вообще об этом беседуем?!

— Потому что я решила, что ты меня выслушаешь.

— Нет, я имела в виду другое. — Виктория и сама начала потихоньку расстраиваться, явно опасаясь, что ее неправильно поймут. — Если ты знаешь об опасности, то зачем приближаешься к нему?

— Мы в одной команде. — Аркаша, нахмурившись, подергала себя за ворот футболки. — В любом случае пришлось бы контактировать.

— Снова уходишь не в те дебри. — Виктория вскочила и, резво развернувшись, наклонилась к девушке. А потом мягко обхватила ее подбородок пальцами. — Это не настоящая влюбленность, Аркаша. Пойми. Это морок. Его способность. Его сила. И не важно, что он говорит. Или, — она проникновенно посмотрела прямо в глаза Аркаши, — или делает.

Хотела ли Теньковская услышать именно такие слова?

— Знаю. — Аркаша сжала зубы и произнесла следующее, почти выдув слово в оставшуюся малюсенькую щель между губами. — Знаю.

«Я и не желала быть влюбленной. Только разобраться хотела. Невозможно радоваться объятиям того, кого знаешь меньше недели. Это же абсолютно непрактично!»

«Непрактично», — как-то буркнула тетя Оля, всматриваясь в ценник на упаковке творога. Она и маленькая Аркаша стояли перед полками с молочной продукцией в магазине, и Ольга Захарова, скрипя мозговыми шестеренками, пыталась определить, стоит ли следовать совету стороннего лица по поводу необходимости введения разнообразия в кормежку малолетней соплячки. В итоге творог вернулся на полку, а окрыленная принятым решением женщина отправилась покупать сигареты. За ней, скача с ножки на ножку, неслась Аркаша. Вот так. Почти то же самое, что оценивать целесообразность содержания домашнего любимца. Непрактично.

— Он что-то тебе сделал? — Виктория пошла в решительное наступление.

— Из себя постоянно выводит. — Плохая попытка уйти от ответа. И это после всего что было уже сказано.

— Шарора использует против тебя силу?

«Наверняка».

— Или во всем виновато воздействие ахело? Он снова тебя поцеловал?

Аркаша чуть со скамейки не слетела. Откуда Виктории столько известно?

«Ох, я же сама рассказала. Сразу после того, как Роксан притащил меня прямо к ее пеньку. Но я же говорила ей, что в тот раз сама на него набросилась».

Молчание, за которым Аркаша вела внутренний монолог, было воспринято как положительный ответ. На все вопросы.

— Да он издевается! — воскликнула феечка.

«Очень похоже, — мысленно согласилась Аркаша. — Думаю, надо умолчать о нашей с Момо сделке».

— Я поговорю со старостой, — пообещала Виктория.

— С которым? — Сердце ёкнуло. Может, с самого начала не нужно было рот открывать?

— С Грегори. Пусть сдержит его.

— Ой-ой-ой! Не суетись. — Аркаша перехватила развоевавшуюся феечку, ловко подцепив ту за краешек кофты. — Я в порядке.

— Но демон вводит тебя в заблуждение. А вдруг он причинит вред твоему здоровью. Или... или... позволит себе что-то больше!

«Уже».

Или она еще легко отделалась?

Внезапно Аркашин подбородок вновь подвергся атаке. Хватка в этот раз была намного сильнее.

— Ой-ай! Хорошо, признаю. Сплоховала, виновата! Не надо было подпускать его к себе. И самой подходить тоже!