— Сам не знаю, что на меня нашло тогда, — угрюмо пожимаю плечами. — Помутнение какое-то. Как Дашка залетела, недотрах стал прям нормой. Блядь... не хотел я ей изменять! Но когда эта вдруг полезла сама... спустил разок, потом еще пару раз...

— И втянулся, — кивает Плохишев. — Понимаю. Только знаешь, если банальный отсос левой бабы тебя настолько корежил... спускал бы пар с женой, всего и делов.

Я бросаю на него мрачный взгляд и снова смотрю в окно.

Знал бы приятель, как у меня обстоят в этом плане дела, на смех бы поднял. В любом случае я не собираюсь с ним обсуждать нашу с ней сексуальную жизнь.

— Ладно, вижу, ты не расположен к общению. Пойду, — Плохишев поднимается с дивана и, сунув руки в карманы, направляется к двери. Потом вдруг притормаживает. — Слушай... не люблю раздавать непрошеные советы, но я бы на твоем месте уволил сучку.

— И так собираюсь.

— Ну и отлично. Первое правило хорошего бизнесмена...

— Интим и бизнес держать порознь, — прерываю его безразлично. — Хорош, а? Заебал ты меня своим жизненным девизом. А со своим дерьмом я как-нибудь сам разберусь, вали уже давай.

— Со своим-то ты разберешься, а с чужим? Эта твоя Нонна и так уже тебе подкинула проблем. Думаешь, прибежала бы сюда вчера твоя жена, если бы на ее звонок любимому верному муженьку не ответила чужая баба?

Чувствую, как меня обдает нехорошим холодом. В груди начинает зарождаться глухая, тяжелая ярость.

— В смысле..? — сузив глаза, медленно поднимаюсь из-за стола во весь рост.

— В прямом, — легко отвечает Плохишев. — Вчера, пока ты с поставщиками на дегустации винцо нюхал, твоя секретарша вертелась тут. Я ее с твоей мобилой тут видел. И слышал. Она как меня заметила, валенком прикинулась, типа всë случайно... но я таких скользких баб знаю, как облупленных. Так что увольняй на хер свою минетчицу, пока еще больше дерьма не натворила. Не будь дебилом, Князь.

Выдав свое запоздалое откровение, он выходит из кабинета... и именно в этот момент мимо него в щель дверного проема змеей проскальзывает гибкая девичья фигурка.

Моя секретарша Нонна.

— Владан Романович, — частит она быстрым просительным тоном, — пожалуйста, можно с вами поговорить по очень важному вопросу..?

Плохишев за ее спиной демонстративно закатывает глаза и прикрывает наконец дверь с той стороны.

Я медленно обхожу собственный стол и останавливаюсь. Внутри продолжает бурлить тяжелое варево эмоций. Разглядываю миловидное юное личико с умоляющими красивыми глазами в обрамлении струящихся по плечам густых белокурых волос с таким чувством, что впервые его вижу. Потому что подмечаю в нем то, на что раньше как-то и внимания не обращал...

Хищную целеустремленность. Дикую обиду. И безумную, прямо-таки болезненную жажду внимания...

Блядь.

Она в меня втрескалась. Только этого еще не хватало для полного пиздеца.

Нонна делает шажок ко мне и быстро-быстро говорит задыхающимся от волнения шепотом:

— Влад, мне очень-очень жаль, что вчера все так получилось! Я места себе не нахожу, так стыдно! Дарья Алексеевна сильно расстроилась, наверное... Развода требует, да?

Сдерживая ярость только одной силой воли, я присаживаюсь на край стола. Руки, стиснутые в кулаки, прячу в карманы брюк... и тяжелым изучающим взглядом исподлобья наблюдаю, как девушка словно невзначай кусает пухлые алые губы, трепещет и всячески демонстрирует свои переживания. Сейчас, когда я смотрю на нее без призмы дурманящей похоти и знаю, что искать, многое становится очевидным.

Она притворяется...

Держится без явной фальши, но если присмотреться, то можно увидеть наигранность. Опыта пока маловато, наверное.

Когда она пришла на собеседование полгода назад, то в потоке жалобного монолога — о своей продуктивной мотивации помочь безработным родителям жилищным кредитом, — упоминала, что собирается поступать в театральное училище. А теперь еще и тренируется, по ходу. На мне, ага. Решила, что я из тех, кто все двадцать четыре часа в сутки думает только членом и за то, что она нагло влезла в мою личную жизнь, ей ничего не будет. Размечталась о шансе избавить босса-долбоëба от неудобной жены и прибрать его к рукам...

Стерва безмозглая. Прежде чем соваться в такие игры, на мальчиках-мажорчиках потренировалась бы сначала. И не дурила бы про запас начальника отдела продаж параллельно. Вот только до этого момента мне было плевать на ее личные дела...

А ведь вчера я счел, что нельзя вышвыривать с работы девчонку лишь за то, что она подвернулась под руку боссу с хроническим недотрахом. Собирался учесть ее положение и устроить в офис к Плохишеву, чтобы со своим кредитом опять в жопе не оказалась.

Охуеть, как я с ней облажался...

Под моим сумрачным взглядом она немного теряется, но, надо отдать ей должное, пока еще держит линию. Делает еще один робкий шажок вперед и мягко говорит:

— Извини, что затронула эту тему... это не мое дело... может, мне принести твой любимый черный кофе..? Я мигом...

— Нонна, — жестко прерываю ее лепет. — С чего ты решила, что у тебя есть право отвечать на звонки моей беременной жены, которой нельзя волноваться? На хрена ты вчера влезла в мой кабинет и взяла трубку?

— Влад... — она осекается и то ли от неожиданности, то ли с перепугу переходит на официальное обращение: — Владан Романович, извините меня, пожалуйста... я не хотела ничего плохого!

— Ты решила, что наше взаимовыгодное времяпровождение пора перевести на новый уровень? В одностороннем порядке, так?

Нонна бледнеет и сжимается вся, даже голову в плечи втягивает. Потому что последняя фраза больше похожа на рычание, настолько низким и угрожающим становится мой голос. Чисто на автомате. Но тем лучше. Быстрее смысл дойдет.

— Вла-а... дан Романович! — выдыхает она с мольбой и вдруг падает передо мной на колени, цепляясь тонкими пальчиками за ткань брюк. — Влад! Прости меня, я... просто я люблю тебя! Влюбилась, как дура, понимаешь?! С ума схожу по тебе, ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста... только не бросай меня, слышишь?! Влад...

Резко оттолкнувшись от стола и не вынимая рук из карманов, я делаю шаг мимо нее, и по инерции она чуть не падает.

— Иди отсюда.

— Что..? — обрывается ее страстное бормотание.

— Ты уволена.

Даша

Мой план банальнее некуда. Я хочу сбежать от мужа.

Просто потому, что мне необходимо хоть какое-то время пожить-побыть от него подальше. Ведь один только вид этого предателя травит душу и сердце новой болью. Заставляет внутренне корчиться от жгучего яда подсмотренной измены вновь и вновь. Так что всë, чего я страстно желаю — это найти тихое, хотя бы минимально комфортное убежище, чтобы уползти в него и зализать свои раны.

Однако у меня есть два жирных НО...

Первое НО — это отсутствие убежища как такового.

Будь у меня нормальные отношения с матерью, я бы скорее всего переехала к ней в двушку на время. Но мне всегда было сложно находиться рядом с ней... да и вообще тот день, когда я начала работать и наконец смогла снять себе съемную комнатку в общаге, стал для меня одним из самых счастливых в жизни.

Второе НО — оно же и главное, — это мой ребëнок.

Лично я могла бы как-то перетерпеть неудобства, найти себе дешевое койко-место и жить там, пока ситуация с моими личными доходами не прояснится. Но... только не с новорожденным грудничком.

Ему нужен комфорт, стабильность и спокойная мама. А в тех условиях, что я могу себе позволить без финансовой поддержки мужа, это просто нереально. Снять квартиру на жалкое пособие даже на полгода мне сейчас не по карману, а насчет подработки я не уверена, что с предстоящим материнским недосыпом потяну. Так что...

Домик в деревне — хороший выход. Надежный.

Разумеется, всегда есть и еще один вариант. Например, изнасиловать саму себя морально. Сцепив зубы, сесть и поговорить с мужем откровенно, устроить стриптиз истекающей кровью души. Заявить, мол, так и так, видеть тебя тошно, Князев, без ножа ты меня зарезал, поэтому я сваливаю! А затем прямолинейно потребовать, чтобы он обеспечил всë необходимое для комфорта обманутой жены и новорожденного малыша.