Принадлежность Радея Тихославовича к всесильному ведомству тайных дел и расследований мгновенно подействовала на кондуктора, как лошадиная доза успокоительного. Мужчина взял под козырёк и проследовал в своё отделение с таким видом, будто в вагоне вообще ничего интересного не происходит.

Валерка тем временем осторожно взялся рассматривать коробку с взрывчаткой. Выглядело неприятно, а, самое главное, внутри он действительно заметил проводок, который тянется к крышке. Радей Тихославович был прав — открывать эту коробку не стоит.

— Что-то мне не нравится, как это выглядит, — пробормотал Валерка. — Провода какие-то. Вроде бы даже электроника. Не похоже это на местное производство.

— Вы правы, Валерий, — кивнул Радей Тихославович. — Совершенно очевидно, что наши с вами враги, поняв, что договориться с вами полюбовно не получится, решили вас устранить и сделать попытку со следующим проводником. И способ выбрали надёжный, хоть и очень дорогой. Наша техника пока не дошла до такого совершенства, чтобы можно было управлять взрывом удалённо. И это говорит о том, что я плохо сделал свою работу.

— В смысле? — не понял Птицын.

— В том смысле, что я ввёл вас в заблуждение. Впрочем, я и сам обманулся. Я был уверен, что почти все, кто желал вашей смерти, уже арестованы. Ну, может быть, кроме нескольких не слишком значимых персон из числа предателей, которым удалось ускользнуть из-за вашего побега. Однако я ошибся. Эта взрывчатка, совершенно очевидно, изготовлена в верхнем мире. Дорогая техника. Нашим с вами местным противникам её бы не доверили. А значит, остался ещё кто-то важный, кто получил команду на радикальное решение вопроса. Придётся нам с вами ещё какое-то время побыть наживкой. На этот раз вместе.

— И как вы это представляете? Хотите просто повыкидывать взрывчатку из вагона и ждать, когда она взорвётся?

— И как нам это поможет? — удивился Радей Тихославович. — Нет, взрывчатка останется здесь. А мы с вами перейдём в вагоны второго класса. И Игоря Деяновича с его людьми тоже заберём. Когда случится взрыв, супостат непременно захочет проверить, насколько удачной вышла акция. Вот тогда-то мы его и возьмём. Тот, кто управляет бомбой, будет недалеко. Насколько я знаю, команда на взрыв отдаётся с небольшого расстояния.

— То есть вы согласны взорвать вагон, лишь бы захватить уродов⁈ — Валерка был по-настоящему поражён.

— Да, — просто ответил Радей Тихославович. — Поимка этих господ стоит того. За ущерб я потом отвечу.

Нельзя сказать, что в поезде после таких новостей поднялась паника. Валерка представил себе, что началось бы в верхнем мире, сообщи кто-нибудь пассажирам, что вскоре в поезде будет взрыв, и нужно потесниться ближе к первым вагонам, но явно ничего хорошего. Нет, здесь народ тоже был испуган и кто-то даже возмущался, однако стоило Радею Тихославовичу продемонстрировать свой волшебный документ, и недовольные мгновенно замолкали. Игорь Деянович и вовсе, услышав о предстоящем деле, предвкушающе оскалился:

— Ох, давно я так не веселился! Вспомним молодость!

Удивительно, но кроме причастных, нашлись ещё несколько совершенно посторонних пассажиров, желающих принять участие в охоте. Компания будущих охотников собралась в четвёртом вагоне с конца. Дальше было просто невозможно — В первых двух вагонах пассажиры и так теснились чуть ли не друг у друга на головах.

— Хорошо, что мы едем в экспрессе, — флегматично радовался Радей Тихославович, заряжая свой револьвер. — Если бы мы принимали пассажиров на промежуточной станции, было бы гораздо сложнее. Как думаете, господа, где нас будут подрывать?

— Ближе к Владимиру, полагаю, — ответил Демьян. — Где-то на полдороге, чтобы дольше не отреагировали. Полагаю, ждать уже не долго.

— Я тоже так думаю, — кивнул Радей Тихославович. — Часа два осталось, не дольше.

Радей Тихославович ошибся, но не сильно, и не по своей вине. Машинист, чтобы уменьшить последствия от предстоящего взрыва, уменьшил скорость, так что ползли довольно медленно, и к тому месту, где их ждали, приехали позже. Взрыв раздался через три часа, когда поезд только-только проехал мимо какого-то посёлка. Рвануло, поезд дёрнулся сначала вперёд, потом резко включились тормоза и всех вжало в стену.

— Сидим, господа, — предупредил Радей Тихославович. — Надо, чтобы они показались. За поездом следят, если мы сейчас начнём выбегать, только спугнём их.

— А вот я, пожалуй, выйду, — сказал Валерка. — Пройду той стороной — меня не заметят.

— Князь, — яломиште эта идея явно не понравилась, но Валерка перебил:

— Алиса, я не хочу упустить этих гадов. Кто бы они ни были. Не собираюсь лезть на рожон, но если они попытаются убегать, я их задержу. И ты ведь знаешь, как только станет опасно, я могу на ту сторону перейти.

— Давайте, князь, только, в самом деле, поосторожнее, — напутствовал Радей Тихославович. — Вон они, идут.

Валерка глянул, куда показывает поросёнок, и кивнул. Вряд ли в этой глуши мог так вовремя появиться отряд солдат. Значит, ряженые. Значит, ждали.

Перейти на тёмную сторону оказалось лишь чуть сложнее, чем обычно. Как будто идёшь по колено в воде — вроде и несложно, но не разбежишься. Верхний мир здесь ничуть не отличался от тёмной стороны. Тот же весенний лес — сыроватый, тихий, и почти нетронутый цивилизацией. Даже железной дороги тут не было — наверняка где-то рядом, но за деревьями не видно. Валерка быстро пробежал метров двести в выбранном направлении, лёг на землю и перешёл обратно на тёмную сторону.

С местом не ошибся — попал именно на самый край просеки, так что обзору ничего не мешало. Уже началась стрельба, так что парень порадовался собственной предусмотрительности. Хорошо, что заранее упал, ещё на той стороне, а то можно было бы и поймать случайную пулю от своих же. Да и нападающим попадаться на глаза не стоило. Стреляли очень активно, как со стороны леса, так и в ответ, из поезда. Ряженые явно не ожидали такого сопротивления, часть уже лежала недвижимыми на земле возле остатков последнего вагона. Другие, впрочем, продолжали стрелять — сдаваться пока никто не собирался. Полыхнуло — это Алиса не выдержала. Девчонка обещала использовать лисье пламя только по указанию Радея Тихославовича, чтобы не спалить кого не нужно, так что Валерка не слишком переживал. Стрельба почти сразу прекратилась. Напуганные противники принялись разбегаться. Валерка всё пытался разглядеть командира, но зелёные фигурки выглядели почти одинаково. Одна за другой, они падали на землю.

— Уходим, дело провалено! — голос раздался рядом, почти над ухом. Валерка вздрогнул, вжался в землю ещё сильнее, принялся озираться. Ну, точно. Не одному Птицыну место показалось удобным для наблюдения. Шагах в двадцати парень разглядел троицу в хаки. В настоящем хаки из верхнего мира. И говорили они не по-русски. «Зараза. А если не попаду?» Мысль о том, что противников нужно только ранить, мелькнула и исчезла. Вся эта стрельба по ногам — прямой путь на тот свет. Ничего, человека на самом деле убить не так-то просто.

Валерке ещё не приходилось стрелять из такого револьвера. Правда, довольно длинный ствол дарил надежду, что бьёт достаточно точно. Птицын прицелился, выстрелил. Ещё раз. И ещё. Чертыхнулся, чуть поправил прицел, пальнул ещё дважды. И ещё раз.

— Какой хороший револьвер, — удивлённо пробормотал парень. В стволе оставался последний патрон, но все трое лежали на земле.

Поднявшись, парень рванул к супостатам. И тут же снова рухнул, потому что как минимум один оказался только ранен. Пуля звонко ударила в ствол сосенки, возле которой он только что пробегал. В верхний мир парень перескочил мгновенно, даже сам не заметил, как — слишком испугался. Ещё несколько шагов, и он возвращается обратно на тёмную сторону, уже с ощутимым усилием. Всё-таки на таком расстоянии от Нижнего это и для него трудно.

Один из троицы уже поднялся на ноги, и бежит, придерживая раненую руку. Валерка в этот раз намного ближе. Прицелился, выстрелил. Попал куда нужно — нога беглеца подломилась и он рухнул на спину. Птицын подскочил, пнул раненого в руку, чтобы не шалил, навалился сверху. Вырывается отчаянно. Что-то пытается нащупать на поясе. Валерка коленом прижимает руку противника, бьёт рукоятью револьвера в зубы. Да посильнее. Какой там зуб ему нужно раскусить, чтобы вызвать слуа? К чёрту, нечего теперь раскусывать — всё вылетело.