— Намного больше, чем любовниками, — пересаживается со стула на край кровати и снова берёт мою руку.

Снова картинки, море, цветы. И резкая боль. Опять хватаюсь за голову, еле сдерживая стон.

— Прости, милая, я постараюсь не тревожить тебя, хочешь чего-нибудь?

— Хочу. Чтобы это поскорее закончилось.

— Я тоже этого очень хочу, тебе нельзя волноваться, оставим разговоры на потом.

— Я теперь и твоя пленница? Мне можно выходить или ты, как и он, не выпустишь меня отсюда?

— Нет, конечно. Я — не он. Но я бы хотел, чтобы ты ненадолго здесь осталась. Если ты не против. Ты здесь жила, поэтому тут остались твои вещи, так что всё найдешь в шкафу и в тумбочке. В ванной твоя косметика. Если ты захочешь, можешь уехать в любой момент, к своему мужу. Но я не думаю, что ты будешь рваться обратно, — разворачивается и направляется к двери.

— Почему ты так уверен, что я не сбегу? — перебиваю его.

— Я не уверен. Однако ты сама понимаешь, что если вернёшься сейчас к мужу, выйти из дома больше не сможешь. Узнать правду — тоже. А здесь у тебя есть шанс.

Это правда. Игорь меня точно из дома больше не выпустит после случившегося… А я устала жить там в глуши и в какой-то неизвестности под давлением собственного мужа и его психованной матери. Мне точно нужна передышка. Пусть даже я не знаю этого человека, но моя интуиция подсказывает, что он меня не тронет и бояться его не стоит.

— Я пока тебя оставлю. Умывайся, переодевайся и приходи завтракать.

Вхожу в ванную, и мягкий свет мгновенно окутывает меня, создавая атмосферу расслабления. Просторное помещение, в котором я оказываюсь, поражает своей роскошью. Стены, отделанные блестящей плиткой, отражают свет, создавая эффект зеркальной стены, в центре которой — ячейка, подсвеченная нежным зеленым светом. Она открывается с легким щелчком, и я нахожу внутри множество бутылочек и баночек с разноцветными жидкостями и кремами. Под зеркалом — раковина, изготовленная из окаменелого дерева, с изысканными изгибами и грубой текстурой. Сбоку висят нежные, белые халатики и полотенца.

На экране появляется изображение водопада, и я чувствую, как вода начинает литься на меня, создавая ощущение того, будто ты где-то в горах. Поток воды можно регулировать, а также контролировать температуру и напор. На потолке я вижу маленькие колонки, которые создают 3D звук воды, ветра и щебетания птиц по все ванной. Под ногами у меня загорается экран с изображением камней, сквозь которые прорастает райграсс и протекают ручейки. Природная гармония одним словом.

Как странно, я ничего не помню, но чувствую себя здесь очень комфортно. После такого душа я как будто заново родилась. Выхожу в халате с тюрбаном из полотенца на волосах, осматриваюсь. Всё мне здесь знакомо, вероятно, я здесь была, он не лжёт. Запах омлета с колбасками и помидорами. Чувствую сильный голод. Захожу на кухню, он суетится у плиты.

Видит меня, и от неожиданности у него вылетает из рук кухонная лопатка, которой он несколько секунд назад ловко и изящно перемешивал омлет.

— Прости. Напугала?

— Нет, ты что. Просто… Очень красивая. Я и забыл, как мило ты выглядишь с полотенцем на голове.

Краснею.

— Садись, — улыбается, — будем завтракать.

— Как твоё имя?

— Так и не вспомнила? — печально накладывает еду мне в тарелку.

— Прости…

— Сергей.

— А фамилию можно?

— Серов.

Вспоминаю визитку на имя Сергея Серова в своей сумочке и визитку ресторана.

— Хм… У меня твоя банковская карта.

— Знаю. Ты оформляла мой ресторан, так мы и познакомились, кстати. Позже я оставил карту тебе, чтобы у тебя всегда были деньги.

— Её забрал Игорь. Я пыталась выяснить, но…

Звонок в дверь. Я вздрагиваю.

— Не переживай, это медсестра. Хорошо, что не успела поесть, как раз сдашь анализы на голодный желудок. Потом позавтракаем.

Меня усаживают в мягкое кресло, стягивают руку выше локтя и в ловко втыкают иглу.

— Ты чего дрожишь? Не бойся, всё будет хорошо.

— Почему мы не поехали в больницу на анализы?

— Я не хотел везти тебя в медцентр. Это потеря времени. Ты устанешь, да и… — смотрит на медсестру и делает знак головой, что при ней не продолжит. — Медсестра, которая за тобой ухаживала после аварии, организовала взятие анализов на дому.

— Ну вот и всё, — женщина так же ловко вынимает иглу и собирает несколько пробирок крови с собой, завтра отправлю результаты анализов на почту.

— Спасибо Вам, — Сергей провожает её и возвращается ко мне.

— Пойдём, — подаёт мне руку.

Смотрю с недоверием, слишком быстро как-то начинает сближаться.

— Ты недоговорил, — продолжаю сидеть в кресле, — не думаю, что потеря времени — это веская причина не ехать в больницу. Мы сейчас скрываемся от моего мужа?

— Ты права. Не нужно быть большого ума, чтобы догадаться, чем бы это обернулось для нас. В больнице твой муж перехватил бы тебя на раз-два. А меня бы по его воле передержали пару суток где-нибудь за решёткой.

Молчу. Ведь он прав. Не уверена, хочу ли я попасть обратно к Игорю в его «домашний плен». Я — его жена. Должна чувствовать себя с ним как за каменной стеной, а получается, прячусь от него у человека, которого даже не помню.

Сергей подходит очень близко. Обеими руками берёт мои руки и хочет помочь мне встать.

— Я сама могу, спасибо. Я ещё не готова к близким контактам.

Идём на кухню.

Наливает свежевыжатый сок.

— Апельсиновый? — беру стакан.

— Да, ты любишь его, — подогревает омлет и снова накладывает в тарелки…

— У нас всё было хорошо?

— У нас всё было прекрасно.

Резкая вспышка, голова начинает ныть. Если бы хоть эти приступы боли давали мне хоть какие-то зацепки о прошлом, так мучают меня просто так. Снова как ножом по затылку. Хватаюсь резко за голову и сжимаю глаза. Через секунду Сергей оказывается возле меня, сидя на коленях у стула. Берёт за плечи и нежно гладит.

— Как ты? Может, хочешь прилечь?

— Хочу есть, — сквозь боль улыбаюсь.

Перебираю бумаги в кабинете, открывается дверь, заходит Миха.

— Серёга, анализы готовы, и таблеточки проверили, — показывает бумаги.

— Всё официально?

— Спрашиваешь.

— Что там?

— Анализы сами по себе неплохие. Могло быть и хуже, учитывая то, что она пила не те таблетки.

— В смысле?

— Серёг, только не кипятись щас.

— Я и так весь взвинченный, долго ты ещё будешь тянуть резину?

— Да всё-всё. Выяснилось, что этот козёл пичкал Элю успокоительными, в составе фенозепам.

— Я не фармацевт, объясняй.

— Принцип его работы в снижении активности всех процессов, происходящих в центральной нервной системе. В качестве побочки серьёзные нарушение памяти, вплоть до амнезии. Из-за них и спит много. Думаю, он не хотел, чтобы она всё вспомнила.

— Вот тварь! Даже ребёнка не пожалел… Ну оно и понятно, это же мой ребёнок, а не его.

Кивает.

— Давай бумаги, в сейф уберу. Нам скоро пригодятся. Так что с анализами крови в итоге?

— Всё в порядке, жить будет, — успокаивает. — Эле скажешь?

— Пока нет, у неё приступы от любой информации. Боюсь, стресс повлияет на развитие ребёнка. Следаки твои возобновили работу?

— Да, снова начали за ним следить.

— Аня тоже слушает, только из кабинета он подозрительные звонки не совершает, не глупый тип.

У Михи звонит сотовый.

— О, опять Неля.

— Что значит опять? — поднимаю бровь и вопросительно смотрю на него с ухмылкой.

— Да там…

— Не ожидал от тебя, Мих. Приличная девушка, а ты…

— Да ты чё! — перебивает. — Не об этом речь. Она просила помощи, мент грозился забрать ребёнка.

— Что? Совсем с головой не дружит. Включи громкую.

— Неля, добрый день. Чем обязан? — голос Михаила стал томным и мягким.

— Миш, привет. Помнишь, ты сказал я могу звонить тебе в любое время?

Осуждающе смотрю на него. Улыбаюсь. Он показывает мне пальцем молчать.