Миха глянул на меня чуть исподлобья, словно ожидает критики. Лиза идёт к выходу.

— Михуня? — тихо посмеиваюсь, брови мои поднимаются, но стараюсь не ржать, чтобы Лиза меня не слышала.

Миха развёл руками, улыбнулся и пошёл за Лизой.

— Лиза отдаёт лаборанту баночку, наклоняется и шепчет:

— Ниночка, поскорее, пожалуйста.

— Завтра будет готово, в обед, может позже.

— Спасибо, дорогая. С меня причитается.

Телефон звонит. Неля. Отхожу в сторону.

— Слушаю, — я напрягся.

Неля никогда ещё не звонила по пустякам.

— Можем встретиться, поговорить? — волнуется.

— Что-то случилось?

— Пока нет.

— Хм, где? Когда?

— Можешь приехать ко мне, в санаторий?

— Буду через час, — кладу трубку.

— Где это ты будешь через час? — Лиза делает недовольное лицо.

— Дела, детка. Я тебя отвезу, поехали.

Неля ждала меня на лавочке, и её образ сразу привлёк моё внимание. Она была одета в тёплое, распахнутое пальто, которое, казалось, было выбрано не только для защиты от холода, но и для того, чтобы подчеркнуть её изящество. Под пальто виднелась бордовая, шёлковая пижама, которая придавалала ей особую утончённость и загадочность.

Мой взгляд невольно упал на её прекрасную, пышную грудь, которую она не пыталась скрыть. Мне начинает казаться, что она осознаёт мою слабость и делает это намеренно. Но зачем?

Неля похорошела с тех пор, как я её видел в последний раз. Её длинные волосы, словно шоколадное, атласное полотно, струились по плечам, создавая контраст с её светлой кожей. Один небольшой локон, непослушный и игривый, забился между двумя прекрасными вздымающимися бугорками, добавляя ей ещё больше очарования.

Сажусь рядом. Пытаюсь смотреть в глаза. Или куда-нибудь, только не на грудь.

— Рассказывай.

— Игорь собрался забрать нашего ребёнка и воспитывать его со своей женой, — голос Нели звучит расстроенно, она глядит мне в глаза, словно просит о помощи.

— Во-первых, успокойся, — я беру её за руку, — его жена у Серёги. И теперь он её не отдаст ему. Ребёнка кстати тоже.

— Возьмёт её с чужим ребёнком? — удивляется.

— С чужим? Нет же. Её ребенок как раз-таки от Сергея. Но даже если ребёнок и был бы чужим, он бы стал воспитывать его как своего родного.

— Вот оно что… — задумчиво опускает голову и затем оживлённо продолжает. — То есть Игорь был готов взять к себе чужого ребёнка, а на родного плюнуть?

— Дети, они, Неля, все общие. А люди разные бывают. Хорошие и козлы. Игорь даже под козла особо не подходит… Там другая болезнь.

— Но не все согласны, что дети все общие. И как оказалось, Игорь не совсем бесплоден. Так что есть вероятность, что он тоже может быть отцом Элиного ребёнка.

— Мы нормальные люди, мы согласны. Во всяком случае не переживай, с Игорем мы разберёмся… Никто твоё чадо у тебя не отберёт.

— Миша, послушай, вы не знаете Игоря, — я чуть более сжал её нежную ручку, она обратила на это внимание, но не придала значения, — он, конечно, взяток не берёт, но иногда помогает нужным людям в долг. Потом, когда ему нужна помощь, он напрягает этих людей. Он таким образом много преступлений раскрыл, вот и занял свою должность.

Смотрю в эти тёмно-зелёные глаза, потом на грудь, затем перевожу взгляд снова на глаза. Надеюсь, она не заметила. Это вроде ненормально так желать чужую женщину, ещё и беременную, но она как тайна. Которую нельзя узнать. И она просит помощи.

— Всё будет хорошо, если понадобится моя помощь, я сделаю всё, что смогу.

Встаёт, взволнованно растирает руки. Тоже встаю.

— Замёрзла?

— Нет, мне не холодно. Боюсь, как бы чего Игорь не выкинул.

— Ты можешь звонить мне в любое время.

— Спасибо, что приехал, — подходит ближе, обнимает. — Я пойду.

Автоматически обнимаю в ответ, мои руки скользят по шёлковым волосам. Я беру их в ладонь, вдыхаю её запах — запах свежести, амбры и розы. Уютная, спокойная, как тихая гавань. Чужая.

— Мих, ну что там, когда мы узнаем состав таблеточек?

— Завтра после обеда. Спасибо Лизе, всё устроила.

— Надо бы подключить твоих следаков, пусть ещё последят за ментом. Сейчас он злой, может что-нибудь выкинуть, нам это будет на руку. Аня тоже не дремлет.

— Ой, Серёга, завидую я тебе белой завистью, — улыбается Миша, — сейчас всё закончится, у тебя семья будет, ребёнок. А я всегда дочку хотел, дожил до сорока и вот, никого. Одна работа.

— Мих, ты что? Всё ещё успеешь. Учёные заявили, что детство у мужчины заканчивается только в сорок лет. У тебя сорок — только начало. Тем более для такого сорванца, как ты, — ржу.

— Да брось.

— По крайней мере ты уже будешь отличным дядей. Попрактикуешься, разрешу тебе подгузники менять, — снова смеюсь.

Смеёмся.

— А Лиза? — вспоминаю про его девушку. Но не могу воспринимать её всерьёз сам.

— А что Лиза? Молодая, только по кабакам побегать, надоело.

— Ну ты даёшь, я-то думал, что у вас идиллия, — привираю немного.

— Это у неё идиллия, а меня она не спрашивает, чего я хочу, только поехали в кабак, поехали в ресторан, отправь меня на Мальдивы. Не будет она мне дочку рожать.

— Серёга, ты смотрел доки на смету? — неожиданно вспоминаю. — Надо подписать, и я поехал.

Подаю ему документы. Пожимаем руки.

— Выход знаешь, захлопни дверь.

Иду в спальню, хочется спать, но я смотрю на неё. Так спокойно и тепло на душе, что она здесь, спит в нашей постели. Скорее бы всё вспомнила. И пусть уже всё это закончится.

Открываю глаза, но они сразу же закрываются снова, словно уставшие от яркого света. Я еще не проснулась окончательно, только туманные очертания реальности проступают сквозь пелену сна. Белый потолок. Неужели снова больница? Но что-то не так. Запах жасмина. Он сладкий, нежный, словно весенний ветер, пропитанный ароматом цветов. В больницах так не пахнет.

Снова открываю глаза, слева букет на тумбочке. Не показалось. Пытаюсь вспомнить, плохо выходит. В теле тяжесть, трудно пошевелиться.

— Проснулась? — слышу нежный, мужской голос, такой знакомый.

Протираю глаза. Рядом на мягком стуле сидит мужчина, с которым мы постоянно где-то случайно пересекаемся.

— Где я?

— Дома, — говорит спокойно и естественно, — не бойся, я не трону.

— Что случилось? Я снова потеряла сознание? Почему я здесь? — сажусь на кровати.

— Тебе стало плохо в лифте, помнишь?

— С трудом… Кажется, мы с мужем были у врача. Но я не понимаю, где я?

— До потери памяти ты здесь жила, недолго, — аккуратно берёт мою руку, с настороженностью смотрит в глаза, будто он сейчас же ожидает, что я вспомню все детали.

Вспышка. Вторая. Резкая боль, хватаюсь за голову. Ложусь, накрываюсь полностью одеялом. От света голова трещит.

— Прости, — кажется, он испугался за меня, — я принёс тебя сюда. Скоро приедет врач, у тебя возьмут кровь на анализ. Тебе прописали новые лекарства, ты помнишь?

— Да, откуда Вы знаете? — удивлённо смотрю на него.

— Я был там, когда ты была у врача. И, пожалуйста, разговаривай со мной на ты.

— Вы были со своей женой? Ой, ты. Был там с женой?

— С кем? Не-е-ет, у меня нет жены. Это он тебе рассказал?

— Кто он? — еще не могу сообразить, о чём речь.

— Твой муж.

— Ах, ну да. Тогда в больнице, ты был с цветами, поздоровался со мной. Игорь сказал, что ты его знакомый, к жене приехал.

— Я к тебе приезжал, надеялся, вспомнишь, — смотрит жалобно.

— Нет, не помню. Я даже плохо запоминаю, что видела.

— Доктор сказал, что скоро всё пройдёт. И я хочу, чтобы ты была рядом, когда воспоминания придут к тебе.

— Постой, так это ты? Мы были любовниками?

Ошарашенно глядит на меня. Видимо, не ожидал, что Игорь мог мне это рассказать. Он молчит пару секунд, поджимает губы и задумчиво прикусывает их от нервозности.