— Сегодня тоже поздно вернёшься? — спросила Ника, когда он в очередной раз привёз её к школьным воротам.

— Скорее всего, — кивнул Ян и устало провёл ладонью по волосам. — Но на следующей неделе буду свободен. Можем запланировать что-нибудь вместе...

— Отлично!

Ника улыбнулась ему, но не слишком искренне. Следующая неделя и совместные планы, конечно, радовали её, вот только она рассчитывала на нечто конкретное и на этой неделе. Пару секунд она смотрела на Яна, пытаясь заставить себя произнести простую фразу «разбуди меня, как вернёшься», но, предательский румянец, стремительно заползающий на щёки, заставил её быстро попрощаться и выйти из машины. Проще будет сказать Яну об этом в переписке.

В школе день полетел стремительно. Уроков в расписании было много, но в каждый свой перерыв Ника брала телефон в руки, набирала короткое сообщение для Яна и.. не отправляла его. Такая несвойственная ей застенчивость раздражала. Казалось бы, нужно просто нажать на одну единственную кнопку, чтобы закончить свои метания раз и навсегда. Но её моментально начинали одолевать сомнения. А вдруг он не сообразит, что Ника имеет в виду? Или сообразит, но сошлётся на усталость и загруженность? Или начнёт шутить на этот счёт (этот вариант пока представлялся ей самым страшным)?

И вообще, все эпизоды их близости так или иначе происходили под мощным энергетическим взаимодействием, которое Ника инициировала своим экзорцистским блоком. Что, если лично к ней Ян не испытывал особого влечения? Что, если вся их бурная романтика была лишь побочным эффектом, а сам Ян даже не осознавал, что его чувства вызваны искусственным образом? Каждое из этих сомнений можно было легко развеять личным разговором, однако даже для разговора у них пока не находилось времени.

В пять часов Ника, как всегда, собралась домой. Сегодня у неё был свободный вечер, потому что Юльку уже должны были выписать из больницы. Родители хотели забрать её домой на денёк, прежде чем та вернётся домой и на учёбу, а затем они вдвоём собирались приступить к поиску нового жилья.

По дороге к гардеробу Ника снова достала телефон, чтобы написать подруге, как вдруг услышала, как её окликнули. Вскинув голову, она обнаружила Алису, стоящую возле турникетов в фойе.

— Ника Валерьевна, я пришла вас навестить, — сообщила девушка, как-то неловко пожав плечами.

Одного беглого взгляда на Алису хватило, чтобы увидеть перемены: та будто стала выше, из-под шапки выглядывала причудливо заплетённая коса, а в руках она держала новый яркий рюкзак, украшенный значками. Ника почти сразу оповестила мать Алисы о том, что угроза миновала, однако сама девушка ещё не появлялась в школе.

— Я скорее всего не буду больше учиться здесь, — услышала Ника, когда они вдвоём шагали в сторону ворот. Взглянув в лицо своей ученицы, она увидела там странную виноватую робость и удивлённо приподняла брови. — Мама хочет забрать меня к себе насовсем.

— Это ведь неплохо? — спросила Ника неуверенно.

— Типа того. Ну, то есть, конечно, неплохо жить в доме, где всё есть и где не несёт перегаром... — Алиса остановилась, деланно закатила глаза, но потом вдруг нахмурилась. — Просто жалко уходить из школы. У меня здесь друзья и вообще...

— Понимаю. С другой стороны, ты не так далеко уезжаешь. Если вдруг, захочешь увидеться с кем-то, то сможешь доехать за пару часов...

— Я думаю вернуться сюда, когда буду поступать в институт, — выпалила девушка, взглянув на Нику так, будто только что призналась в чём-то грандиозном. — Хочу попробовать... хочу поступить в пед. Если баллы позволят. Как думаете, получится?

Алиса умолкла, вцепившись в наплечный ремень рюкзака, а Ника не сразу нашлась, что ответить. Прежде никто из учеников не советовался с ней по такому важному вопросу.

— У тебя целый год впереди, если постараешься, то всё получится. Главное определиться с направлением, чтобы было по душе.

— Мама обещала даже нанять репетиторов, — произнесла Алиса, неуверенно улыбнувшись. — Но я хочу попробовать сама. Вы же поступали без репетиторов?

— М-м, без, — согласно кивнула Ника, не совсем улавливая, к чему был задан этот вопрос. — Но конкурс был не такой уж...

— Я буду стараться делать всё, как вы, — перебила её Алиса. — Стану учителем и тоже кому-нибудь помогу. Пускай я не владею магией, — она резко понизила голос и внезапно расширила глаза, — но всё остальное можно натренировать, правда же? Хочу быть смелой и уверенной и усмирять класс одним взглядом.

Эта тирада совершенно застала Нику врасплох. Она никак не ожидала услышать от Алисы что-то подобное, а, осознав, что та считает её «смелой и уверенной» и вовсе испытала неловкость. И как теперь признаваться, что она усмиряет класс в основном благодаря своим сверхспособностям?

— Тебе не надо делать что-то, как я. Будь собой и... просто учись, — аккуратно произнесла Ника. Мгновение она размышляла, можно ли позволить себе откровенность, и затем заговорила снова: — Я не такая уж и смелая. Когда мы влипли в переплёт с инквизитором, я до жути испугалась! Учитель вообще-то не должен вести себя так, он обязан руководствоваться соображениями безопасности.

— Да пофиг, — хмыкнула Алиса, продолжая смотреть на неё с плохо скрываемым обожанием.

— И уверенность тоже не мой конёк, — с нажимом произнесла Ника. — Один раз я услышала в коридоре, как на меня жалуются ученики, и целый день не могла взять себя в руки. А сейчас не могу решиться, чтобы поговорить со своим же парнем. — Резко тряхнув головой, она умолкла. Последнее откровение определенно не следовало выбалтывать, но... Ладно, Алиса уже практически перестала быть её ученицей. — Я это к тому, что чувствовать страх и неуверенность — нормально. Ты никуда не денешься от этих чувств. Лучше тренируй ум, усидчивость и терпение. Если действительно хочешь стать учителем, то они тебе пригодятся.

Ника умолкла, ощущая себя максимально нелепо оттого, что вдруг взялась наставлять Алису, однако та продолжала смотреть на неё с неподдельным интересом.

— Хорошо, — наконец, отозвалась девушка. — Спасибо за совет. И за то, что тогда позвонили маме.

Они вместе продолжили путь в сторону школьных ворот, а перед тем, как разойтись, Алиса вдруг снова заговорила:

— Ника Валерьевна, по поводу разговора с парнем, — пробормотала она задумчиво. — Мне было очень тяжело разговаривать с мамой о личном, будто что-то давило и внутри, и снаружи, и из-за этого я ни слова не могла произнести. А потом я написала ей записку. Было тоже стрёмно, но... в итоге мы как-то смогли найти общий язык. Вдруг вам это поможет.

***

Вернувшись домой, Ника неспешно поужинала на пару с Мартой, затем созвонилась с Яном и Юлькой, а после погрузилась в подготовку к урокам на следующую неделю.

Разговор с Алисой подействовал на неё очень вдохновляюще. Было невероятно волнительно осознавать, что она стала для кого-то примером, и теперь Нике хотелось работать ещё усерднее.

Перед сном её хорошее настроение сменилось лёгкой нервозностью. Ника долго лежала в ванне, размышляя, о том, какой уязвимой и мнительной сделали её чувства к Яну и пришла к выводу, что им действительно срочно нужен был разговор. Или не разговор. Перед тем, как лечь в кровать, она вырвала из рабочей тетради листок и написала на нём то, что так боялась произнести вслух: «Разбуди меня, как вернёшься».

Ника проснулась оттого, что ей за шиворот капнуло что-то холодное. Поёжившись, она попыталась подтянуть на себя одеяло, но... не смогла.

— Ника, — раздался голос над ухом, — ты просила разбудить тебя.

А затем чьи-то губы мягко коснулись этого же уха, обдав кожу тёплым дыханием и отправив волну мурашек вниз по шее. Её сознание лишь наполовину вырвалось из сна; Ника слабо пошевелилась и уже готова была снова погрузиться в забытьё, как вдруг её щеки коснулось что-то сырое и холодное. Она поморщилась, пытаясь увернуться, и в этот момент снова услышала волнующий голос: