Чародейка надела кожаный фартук, каким обыкновенно пользовалась при вскрытиях, и на прозекторском столе быстро и умело разделала рыбу перерубив позвоночник одним точным ударом. Из всего карпа для колдовства с соглядатаем ей требовались лишь глаз и кусочек печени. Часть кишечника тоже была не лишней.

После этого девушка промыла добычу и поместила в маленькую серебряную мисочку, тщательно истолкла, бросила туда же камень кошачий глаз, свой волосок и волосок Вила, что сняла с его мундира, хотя коррехидор любезно наклонил голову; и задумалась. Дело было в том, что у чародейки ни на работе, ни дома не было экстракта травы вороньего глаза. Заклятие пришло с континента, а на Артанских островах сия трава просто не росла, посему и найти её экстракт возможным не представлялось. Вот Рика и ломала голову, чем бы таким равноценным заменить вытяжку из ягод вороньего глаза. Ягодой? Никаких похожих ягод у неё под рукой тоже не было. «Что было самым важным в данном ингредиенте? – задала она себе вопрос тоном въедливого экзаменатора, — внешний вид ягоды, её яд или ещё что-то?»

Бабушка всегда советовала в таких случаях полагаться на интуицию. «Ну в худшем случае отравишься, — пожимала худенькими плечами старшая жрица бога смерти, — тебе не привыкать. Сама знаешь, что в подобных случаях делают. Ежели вообще не принимаешь зелье внутрь, экспериментируй смело. Не боги заклинания придумывают. Такие же чародеи, как мы с тобой, и им также, как и нам приходилось пользоваться тем, что имели, что под руками было.»

Вот теперь её внучка усиленно искала в своём кабинете хоть что-то, чем в заклятии можно было заменить вытяжку из экзотических континентальных ягод, по своему названию смахивающих на глаза вороны. И ничего похожего в кабинете не попадалось. Вил от нечего делать (а он уже давно усвоил, что работающему магу лезть под руку нельзя даже с вопросами) вытащил из кармана маленькую серебряную коробочку с леденцами и отправил один в рот.

— Что это у вас? – прищурилась Рика.

— Конфетки с разными вкусами. Желаете?

— А тёмно-фиолетовые среди них есть?

Требуемым цветом обладали мутноватые кругляшки с черничным вкусом.

— Отлично! – воскликнула чародейка, — похоже, я нашла то, чего мне не доставало!

Две черничные конфетки перекочевали из элегантной коробочки коррехидора в стакан, куда чародейка плеснула спирту, подула и поболтала содержимое. К удивлению Вила, конфетки заплясали в стакане, запузырились, то взлетая вверх, то опускаясь на дно. Но очень скоро вся эта свистопляска успокоилась, подарив чародейке густо-фиолетовую субстанцию с резким запахом, ничто в котором не напоминало запаха любимых многими артанцами ягод.

Замена экстракту вороньего глаза заняла своё место в ритуале, а остальное было делом техники: нагрев на пламени спиртовки, нужные слова; и через пяток минут в серебряной мисочке оказалась слегка тягучая субстанция серебристого цвета, подозрительно смахивающая на ртуть.

Вилу было жутко интересно, каким образом сей результат волшбы может помочь узнать, какие богослужения отправляют в Королевском оперном театре, но он смолчал, предпочтя строит догадки о живом зеркале. Однако ж, догадки его оказались ложны, потому как Рика выбрала из коробки с надписью «Приятного чаепития!» основательный кусок комкового сахара, свернула листочек периллы в виде лодочки и зачерпнула ею результат собственных магических усилий. При этом девушка постаралась сделать это таким образом, чтобы и малейшая серебристая капелька не попала ей на пальцы. Затем она осторожно нарисовала на куске сахара глаз, вписав его в сложную фигуру из нескольких пересекающих друг друга многоугольников, накапала на пересечения и углы эфирных масел. Вил узнал лишь сандал, одеколоном с ароматом которого он иногда пользовался, и лаванду (Фибс обожала лаванду и всегда прокладывал постельное бельё в шкафу мешочками с этой травой). После этого чародейка щёлкнула пальцами, вызвав у себя на ладони самый настоящий синеватый огонь, в пламени которого запекла рисунок, при этом сам кусок сахара покрылся коричневой расплавленной корочкой.

— Ну вот, — удовлетворённо произнесла Рика, — мой соглядатай готов. Осталось лишь припрятать его поблизости главного камидана в трюме под сценой, а потом узнать, что за странные дела творятся в Королевском оперном.

Не успела она разделаться с остатками карпа, на кои с вожделением взирала Тама, как их почтил своим присутствием лейтенант Турада. Под мышкой он держал модную кожаную папку, из которой вытащил листок бумаги, сплошь покрытый его собственными записями, поражающими аккуратностью и точностью начертания отдельных иероглифов.

— Ваше сиятельство, — доложил он, игнорируя присутствие чародейки и её фамильяра, с фамильярной развязностью принявшегося носиться вокруг головы новоприбывшего, — ваше поручение мною выполнено. Всё, что нашлось в городском архиве его величества по поводу строительства Королевского оперного театра в эпоху Светлой весны мною было прочитано, систематизировано и собрано в сообщение. Изволите заслушать прямо тут, — Турада позволил себе скептически окинуть взглядом скромный кабинет Рики, — или изволите проследовать к себе?

— Докладывайте, — велел коррехидор, — у меня мало времени. У нас с госпожой Таками неотложное дело.

— Извольте, — лейтенант отвесил поклон, без подобострастия, как равный равному, что волею судеб вознесён на более высокую ступень социальной лестницы, — строительство королевского театра, сам факт существования коего является ни чем иным, как капризом правящего в ту эпоху императора Стинура, он вознамерился покончить с изоляцией Артании и открыться широкому миру. Стинур совершил путешествие на континент, где был буквально очарован новым видом искусства, который на наших островах никто не знал.

— Турада, — остановил поток словоизлияний Вил, — если я правильно помню, я поручил вам найти материалы, касающиеся строительства здания театра, а не обстоятельств, понудивших тогдашнего императора сделать это?

— Да, господин полковник, — ответил Турада с превосходством человека, полагающего, что он безукоризненно справился с заданием, — именно сие я и сделал. Высказанная мною информация является ключевой для понимания дальнейших событий. Его величество Стигнур пригласил для постройки своего детища архитектора с континента. Понимаете, к чему я клоню?

— Понимаю, — с некоторой долей раздражения ответил Вилохэд, — это неудивительно, Стинур вообще прославился своей любовью ко всему иноземному, он считал, будто воздвиг культурный мост между Артанией и другими странами.

— Да, конечно, — согласился Турада, — однако ж, самое интересное при постройке театра обнаружилось лишь через год после начала его строительства. Архитектор, носивший имя С. Рогвуд, уж как его там звали: Стив, Сэм или ещё как, никто уже и не упомнит, при строительстве воспользовался привычным способом: он брал камень прямо из земли под театром. Слыхал я, будто подобная манера широко распространена на континенте. Когда же об этом узнали в Артании, все ужаснулись, архитектор совершенно не учёл землетрясений, которые бессмертные боги обрушивают на наши острова с завидной регулярностью. Естественно, С. Рогвуду тут же запретили брать камень прямо из земли, даже то ли собирались, то ли засыпали образовавшиеся шахты. Но факт остаётся фактом: Королевская опера строит на целом лабиринте подземных ходов, что образовались в первый год строительства театра.

— То-то обрадуется ваша Кока! – не удержалась чародейка, — прямо-таки подарок какой-то. Как только столь интересные факты могли избегнуть пристального внимания этой пронырливой особы!

— Если бы не мой амулет Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя, — тонко улыбнулся Турада, — мне ни за что было бы не получить подлинники записи о строительстве здания. В более поздних упоминаниях факт подземных сооружений не находит достойного отражения. Полагаю, о нём решено было умалчивать, дабы не давать повода к сомнительным исследованиям подземелий. Особенно, если учесть разговоры о засыпании оных.