Рю горел в пламени, боли и готовился к смерти.

Затуманенным взглядом, он осматривал округу в поисках чего-нибудь, что дало бы ему желанную связь с реальным, устойчивым миром, пока не заметил, как в море лунного света медленно вошел силуэт человека.

Незнакомец был высок, возможно, под просторным балахоном пряталась и недюжинная сила, ведь на спине он нес увесистую поклажу, требующую физической мощи. Зато в руке он держал лишь небольшой холщовый мешочек. Рю было решил, что призрак пришел к нему в предсмертный час, пока в путанном сознании не продрался вдруг к мысли, что явился к нему вовсе не призрак. И даже не человек.

Белая, как алебастр, кожа сверкала под луной перламутром, подобно дивному морскому жемчугу. Алые, налитые кровью глаза светились рубинами, мерцая демоническим блеском, словно сам огонь ада плескался в них.

Уж вампира — нередкого гостя своих детских кошмаров, Рю мог распознать и на смертном одре.

Стараясь скрыть дрожь в руках, Рю взвел курок и наставил на вампира дуло мушкета, уверенный, что рана не станет помехой для выстрела. Обнаружив себя пойманным на прицел, вампир неожиданно поднял ладони кверху, сдаваясь.

— Стой, — он втянул носом воздух, принюхиваясь, — погоди, Моретт, ты… — вампир мялся в совершенно ясных поисках оправдания права на жизнь, — ты ранен. Не стреляй, и я смогу облегчить твою боль, — заметив, как напряглись плечи Рю, и что он не готов снизойти до милости, вампир доверительно добавил: — я могу помочь.

— Помочь выпить мою кровь? — с затрудненным дыханием прохрипел Рю, сам удивившись, с каким усилием далось ему произношение нескольких слов.

— Мне не нужна твоя кровь, — ответил вампир со всей серьезностью, — она проклята.

— Что?

— Я отсюда чувствую этот гнилостный запах черного проклятья, — поморщился вампир. — Ты заражен.

И без того покрытого горячей испариной Рю бросило в совсем уж палящий жар. Рана в плече отозвалась с удвоенной болью. Если Рю и правда заразился от зверя проклятьем, то таким оно и должно было быть: быстрым, режущим, подававшим признаки жизни под кожей, ввергая в лихорадочную дрожь. От одной мысли об этом мушкет в руке Рю дернулся, заставив вампира сжаться под дулом.

— Меня зовут Альвар, — тон, с которым вампир старался расположить к себе Рю, звучал не представляющим угрозы, — я всего лишь алхимик. Собираю здесь травы, смотри, — в доказательство своих слов он раскрыл холщовый мешочек, демонстрируя веточки, листья и цветы, — я могу помочь тебе прямо сейчас.

— Ты ждешь разрешения добить меня, что ли? — будучи несведущим в алхимии, Рю с недоверием взглянул на содержимое мешочка, расценивая его, скорее, как сбор для приготовления ядов, нежели средство спасения.

— Ты и так скоро умрешь, черное проклятье не щадит никого, — со знанием дела отметил Альвар. — Гляди, самые обыкновенные ингредиенты, — он начал доставать из мешочка травы, каждую сопровождая пояснением: — лазурный горноцвет, мне еще посчастливилось наткнуться на переливчатый, представляешь? Казалось бы, похожие на вид, но отвар из одного и другого отличит даже ребенок, запах очень ярко выраженный. Это вообще банальный шалфей, дикий, правда. А тут что у нас? Пузырек с дымной солью. А еще у меня с собой в сумке лунная мука, наверняка слышал о такой.

— Это сильный опий.

— В больших количествах да, но я добавлю всего щепотку, чтобы притупить твою боль. Понадобятся и другие ингредиенты из моей сумки. Кажется, у меня был с собой толченный гриб вабнаб, он бы сейчас пригодился, — Альвар снял с плеч поклажу, чтобы убедиться в своих предположениях. — Нашел слезы фавна, — он потряс маленьким стеклянным пузырьком со светящейся зеленоватой жидкостью, — фавнов, конечно же, не существует, это искусственно выведенный компонент, как и экстракт…

— Много болтаешь, — не вытерпел Рю.

Удивительно, какая потусторонняя сила все еще удерживала его в сознании. Он ощущал проклятье каждой клеточкой тела, каждым напряженным мускулом, а беспрерывное словоизвержение увлеченного всякой дрянью вампира наваливалось на Рю ощутимым весом, сдавливая не только голову, рану, но и грудь, затрудняя дыхание.

Либо этот чудак действительно избавит его от страданий, либо приблизит конец.

Так или иначе смерть коварно готовилась привести приговор в исполнение.

Рю прикрыл веки, ставшие невыносимо тяжелыми, и, сколько бы упорно ни сопротивлялся грузному сну, все же уступил блаженной тьме и провалился в забытье. Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем из беспамятства его вывел запах дыма и травяного отвара. Возле до смешного миниатюрного котелка, закипавшего над горящим хворостом, сидел Альвар, мечтательно уставившись на звезды. Заметив, что Рю пришел в себя, вампир лишь помешал томившееся варево, а затем глухо произнес:

— Когда живешь уже более сотни лет, начинаешь особенно ценить тишину. Мне нравится порой сбегать в лес, чтобы провести ночь у костра и попутно прийти к паре-тройке новых формул.

Рю издал хриплый вздох, теснее обнимая себя руками.

— Ты назвал меня Мореттом, — слова слетели с его сухих губ с измученным свистом, угасая.

— За годы противостояния было бы даже как-то невежливо не выучить ваш запах, — усмехнулся Альвар. — Можно взглянуть на рану? Хочу посмотреть на место заражения.

Рю дернул бровями в едва различимом протесте, хоть и знал, что отказ в его положении повлечет не больше пользы, чем вреда. Услышав, как Альвар дернул ткань куртки и обнажил рану, Рю ужаснулся тому, насколько неощутимы оказались прикосновения вампира.

— Интересно… — тихо проговорил Альвар.

— Что ж тут интересного? — хмыкнул ему в ответ Рю. — Я скоро умру, от этой заразы нет лекарства.

— В алхимии меня всегда манила перспектива преодолевать границы возможностей. Бросать вызов устоявшейся природе вещей, — не отрывая полных интереса, алых глаз, промолвил Альвар. — Думаю, я смог бы подобрать формулу для лечения вашего человеческого недуга.

— Зачем ты берешься помогать мне? Даже с оружием я не представляю угрозы. Я немощен, как старик, и исчерпал все свои силы, — недоумевал Рю. — В друзья набиваешься?

Альвар покачал головой.

— Мне никогда не стать Моретту другом, мной движет исключительно научный интерес. Не каждый день встречаешь носителя проклятья, знаешь ли.

Сняв котелок с огня, Альвар залил немного, примерно на дюйм, жидкости в легкую походную кружку, и подал Рю. Подумав, что именно эта кружка служила вампиру подмогой в дегустации замешанной на природе отравы, Рю проявил скепсис. На протянутую руку врага он не мог выказать доверия, но, как говорилось раннее, Рю успел принять тянущиеся к нему объятья смерти и смириться с ее неизбежностью.

Одним большим глотком он осушил кружку до дна. Отвар пролетел в горло, не оставив даже смутного впечатления о вкусе. Рю откинулся головой на ствол дерева в ожидании облечения, каким бы оно ни было: спасительным или вечным, и закрыл глаза.

Как бы сильно Рю ненавидел кровососов, он должен был признать, что этот показал себя способным алхимиком: снадобье постепенно приходило в действие, не заставляя больше сомневаться в благих намерениях Альвара. Тяжесть начала покидать голову, вселяя ощущение легкости, казавшееся странным и чужеродным, а вскоре и боль раны поутихла, оставив лишь тупой отголосок.

Альвар, увидев, как Рю оживает, загорелся взглядом, как только что утвердившийся в собственном опыте, и возбужденно заговорил:

— Возможно, я смог бы замедлить течение болезни. Дай мне две ночи, встретимся здесь же, на этом самом месте, и я предоставлю тебе микстуру, — Рю хмуро приоткрыл один глаз, на что Альвар поспешил добавить: — твое недоверие может дорого обойтись, Моретт. Либо я спасу тебя и найду знание, ценность которого превысит состояние самого императора, либо ты умрешь, и мы оба ничего не извлечем из этой беды.

Отчего-то склонный поверить Альвару и, разумеется, собственным глазам, ясно видевшим, как телом начала завладевать тьма, Рю спустя пару ночей в назначенный срок все же явился на лесную поляну, мысленно коря себя за интерес. Он терзался сомнением, рассчитывая на встречу с существом, вряд ли склонным исполнять договоренности честно, однако, застав на условленном месте человеческий силуэт, Рю угомонил свои опасения. Теперь, не скованный муками боли и жаром горячки, он мог оценить внешность Альвара во всех любопытных подробностях.