– Не утопили же они друг друга в болоте, – насмешливо заметила Ариель.

Добрыня, так представился егерь, показал гостям, где у него что находится в избе, выдал постельное белье, чистые полотенца.

Парни пропустили девушек в маленькую душевую, а сами под руководством Добрыни принялись двигать мебель.

Потом девочки помогали накрывать на стол и зажигать свечи.

Об остановке в избушке лесничего никто не пожалел.

– Добрыня, как так получилось, что человеком остался? – задал вопрос Аверьян.

– А я вот вам сейчас одну легенду расскажу, – раскраснелся старик от выпитого бокальчика игристого. – В этих местах в древности злой дух жил – оборотень Шульган. Он от преследователей спасался, да и нырнул в подземные воды пещеры. Да и остался там навсегда. Но выбраться хотел.

– Дед, хочешь сказать, ты Шульган или его потомок? – совсем не понял Трайкер взаимосвязи.

– Нет, – открестился Добрыня от подобной участи. – Про меня другая легенда. О богатыре Урале, который скачет на крылатом коне, объезжает границы своих владений. И того, кому посчастливится с ним встретиться, ожидает удача.

– То есть, ты Урал? – хмыкнул Трайкер, справедливо рассудив, что дед попросту напился.

– Нет, – опять отказался житель леса. – Я Добрыня. Но смысл тот же.

– Я поняла, – захлопала в ладоши Ариель. Было видно, что полусухое «Советское» и на нее оказало воздействие. – Если вы Урал, а мы с вами встретились… Значит, нас ожидает удача.

– Точно, девочка, – радовался такой понятливости лесничий.

Ариель вдруг нахмурилась.

– А где же тогда ваш крылатый конь?

Трайкер так расхохотался, что взбудоражил дремавшую троицу волков.

– Так конь мифический, – не растерялся Добрыня.

– Ах, мифический…, – устроило объяснение Машу, и она тотчас переключилась на другое. – А коробки с подарками-то мы не открыли! Ваши часы давно уже бухали.

– Открывай любой сверток, какой приглянется, – разрешил Добрыня. – Но только один. И вы тоже, – приглашал он всю компанию.

– Так здесь только записка, – разочарованно заглядывала Ариель в распакованную коробку. И ведь самую большую выбрала.

– Предсказание? – догадалась Дженна, развязывая красный бант на своем свертке.

– Ага, – важно кивнул дед с богатырским именем. – Читайте.

– Жизнь краса, но пуста. Темный лес не отвергай, апостолу помогай, – прочла Маша. Повертела записочку с разных сторон. Удостоверилась, что больше ничего не написано и спрятала бумажку в кармане узкой джинсовой юбки. – Вы, наверное, над нами пошутить решили. Ерунду какую-то сочинили, – надулась блонди.

– Зато весело, – развернул свою записку Трайкер.

– И что у тебя написано? – поторопила его Ариель. – Я вслух читала. И ты читай!

Парень и не собирался секретничать.

– Счастье ты свое не упусти, худосочную собаку побереги.

– Добрыня, ну, правда, что за бессмыслица? – вопрошала блондинка.

Трайкер же забавлялся. Старик оказался затейником. Сумасшедший немного, но прикольный.

– Дженна, что у тебя? – поинтересовался Айнар.

– У меня знак вопроса. В моей записке спрашивается: «Ты уж, милая, реши. Всех тебе спасти? Или только одного, но того?», – улыбнулась и пожала плечиками девушка. – А у тебя?

– Восстановишь утерянное, найдешь потерянное, – зачитал барс.

– Каких грибов он наелся, когда стишки сочинял? – прошептала Ариель, а погромче сказала: – Теперь Аверьян.

– Нет. Теперь танцы, – включил Аверьян старенький проигрыватель.

Прекрасное исполнение шведской поп-группы АВВА спотыкалось о царапины на пластинке, перемешивалось с шипением граммофона.

Но все равно было здорово.

Даже старик потанцевал немного.

Маша двигалась под музыку очень красиво. Пластично.

Дженна так не умела.

Усталость брала свое, и она решила кое о чем спросить лесничего, да идти спать.

– Добрыня, мне про вас Сейдж сказал, – подсела к нему Дженна на диванчик.

– Видели маленького пророка? – заулыбался старик. – Раньше он ко мне частенько захаживал.

– Сейдж сказал, что я та самая волчица. Не знаете, что это может значить?

– Нет, милая, не знаю. Но, если пророк так сказал, значит, так и есть.

Дженна пожелала мужчине доброй ночи и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж избы, где у Добрыни наличествовала свободная комната, которую она будет делить сегодня с Ариель.

На седьмой ступеньке ее остановил Аверьян.

– Ты уже спать?

– А ты разве со мной разговариваешь? – обернулась к своему наваждению Дженна.

– Я думал, это ты не хочешь со мной говорить.

– Аверьян, ты зачем за мной сейчас пошел?

– Мы сегодня вроде как новый год празднуем…, – не договорил он.

– И что? Хочешь получить от меня подарок? – начала злиться Дженна.

– Нет. Хочу подарить свой, – перестал Аверьян прятать за спиной водяной орех.

Ему стоило немалых трудов вытащить из болота растение с очень длинным и толстым стеблем, чьи листья собирались в красивую розетку.

– Колокольчики быстро вянут, а этот цветок не завянет вовсе, если его стебель иногда в воду класть, – пояснил он.

– Колокольчики я засушила, – призналась Дженна.

Забрала водяной орех. Так старалась не коснуться мужских рук, что коснулась дважды.

Аверьян завоевывал ее.

Она становилась рабыней, заложницей своих чувств к рыжему оборотню. Такое состояние не нравилось и нравилось одновременно.

Навязчивые, невысказанные вслух, назойливые мысли преследовали Дженну все то время, что она пыталась уснуть.

Две волчицы бежали так быстро, как только могли. Скрываться от чужого острого зрения помогал туман, от чужого острого обоняния – беличий дух.

Дженна улучила мгновение, стащила из сумки Трайкера аэрозоль с имитацией запаха грызуна.

Улучила и другой миг. Миг – удачный для побега.

На большом железнодорожном мосту в условиях густого слоистого тумана Дженна сознательно отстала от группы, направила аэрозольную струю на Ласку, следом на себя.

Ранее она планировала сбежать ото всех в Самарканде. Но после того, что произошло в пещере, только и дожидалась подходящей минуты.

***

В так называемую новогоднюю ночь она все-таки уснула. Беспокойно. Чутко.

Ариель явилась навеселе, плюхнулась на соседний диванчик и через пару вдохов уже безмятежно спала.

Сон Дженны перестал быть тревожным, стоило софе, где она ворочалась, продавиться под тяжелым телом Аверьяна.

– Хотите посмотреть пещеру, в которой сгинул Шульган? – утром предложил гостям Добрыня.

– Звучит не очень, – хмыкнула Ариель, допивая воду из двухлитровой бутылки.

– А… там не потеряетесь, если об этом беспокоишься, – обнадежил лесничий. – В пещере Шульган Таш три яруса. Путанных лабиринтов и тупиков нет. Зато есть уникальные картины, написанные первобытными людьми, рисунки, реликты. Их можно увидеть.

– Серьезно? – заинтересовался Айнар. – Первобытные люди?

– Ага, – кивнул старик. – Эпоха палеолита. Открытие этих рисунков получило всемирную известность. В пещере еще древние предметы быта обнаружили. Даже глиняную лампу. Большая редкость среди археологических находок.

– Я бы посмотрел, – первым вызвался Трайкер.

– А мы точно не свалимся? Где там исчез оборотень из мифа? – переживала Ариель.

– В подземном озере, – напомнил Добрыня. – Там давно все для посещения туристов оборудовано. Никто не исчезал еще.

Конечно, они направились в ту пещеру. Разве стоит пренебрегать такой возможностью, увидеть своими глазами первобытную живопись?

При утреннем свете удалось хорошенько рассмотреть и сам заповедник. Невысокие горные хребты переплетались здесь с густой сетью озер, рек и протоков. Широколиственный лес, скалистые выступы и над всем этим сегодня яркое солнце. С обледеневших накануне дубовых, кленовых, веток вязов, осин и сосен теперь текли водные ручейки.

По пути к пещере видели рябчиков, куликов. И настоящую рысь.