– А вот и наша многоэтажка, – вывел егерь к скальному массиву с полузамерзшей речкой у самого подножия. – Река Шульган под гору течет, исчезает в ней, и там уже ее подземная часть – Подземный Шульган, – пояснил он.

– Имя оборотня дало название пещере, реке и целому заповеднику. Забавно, – не удержался от комментариев Трайкер.

– У подземного озера еще камень увидите – Таш. Говорят, с него Шульган и нырнул.

– А вы с нами не пойдете? – по-прежнему трусила Ариель.

– Не пойду. Мне пора свои владения объезжать, – старикан неожиданно подмигнул блондинке. – При входе в пещеру фонари возьмете. А при выходе на юг ориентируйтесь. Там выход из заповедника.

– Ну вот, то зазывал в гости, а то избавиться побыстрее пытается, – заворчала Ариель, когда Добрыня уже попрощался и ушел своей дорогой.

– Да ладно тебе, – углядел Трайкер в скальной нише большие масляные фонари. – Зачетный старикан. Соскучился по общению, вот и зазывал.

Волки внутрь скалы соваться не стали. Остались сторожить снаружи.

Лесник не обманул, галереи, коридоры, залы трехъярусной пещеры соединялись между собой спусками, переходами и не являлись запутанным лабиринтом.

Здесь не было ни мрачно, ни страшно.

Флер таинственности, дух прошлого побуждали Дженну затаить дыхание, завороженно глядеть на сводчатые потолки, потайные гроты и древние рисунки.

– Рисовали охрой, – сказывалось художественное образование Айнара. – Краску получали из мозга, жира и крови животных. Если не подвергать воздействию окружающей среды, то такая краска вечная.

Рисунков было много, встречались и редкие изображения углем, и расплывчатые реликтовые пятна.

Глубокое впечатление произвело на Дженну подземное лазурное озеро.

Колоссально чистейшая вода.

Иной мир.

Старинная легенда.

В таком месте хочется пофилософствовать. Или, наоборот, мысленно помолчать.

Забралась на широкий плоский камень, наверное, тот самый, о котором упоминал егерь.

– Дженна, мы в следующую галерею, – позвал ее Айнар.

– Вы идите. Я догоню, – очень желала Даша побыть в дивном природном уголке подольше.

Заблудиться, потеряться не боялась. Из пещеры с подземным озером вел прямой ход наружу.

Но в одиночестве не осталась.

Конечно, Аверьян не ушел.

И в этом колдовском месте обострилось в стократ взаимное притяжение.

– Дженна, – пропустил он длинные темные прядки сквозь свои пальцы. Слегка потянул девушку за волосы. – У меня нет сил держаться от тебя подальше.

Надо бы оттолкнуть. Убежать. Но и у нее на это не было сил.

Магнит все равно притянется к магниту.

Сдалась на милость сильным рукам, властным губам.

Зависимость от его прикосновений, от его ласки.

Какой долгий поцелуй. И как изгибается тело навстречу мужчине.

Дженна и Аверьян две части одного целого.

Дженна и Аверьян в мире только для двоих.

Дженна и Аверьян любят друг друга. Не произносят забытого, устаревшего слова вслух. Но желанные объятия, гипнотические поцелуи, жадная, нежная обоюдная ласка не дают усомниться.

И после того прекрасного, что произошло между ними в этом первобытном подземелье, после дальнейшего четырехчасового продвижения к Самарканду, Дженна убежала.

***

Что такое счастье? Что-то эфемерное? Не слишком понятное? Слишком условное?

Вовсе нет. Вот оно, хрупкое и нежное, смотрит так, что ты слетаешь с катушек, можно потрогать, погладить, даже поцеловать.

Вот эта девушка, что прижимается к его обнаженной коже, закрывает глаза и тихо вскрикивает от его натиска – она и есть его личное счастье.

Аверьян пропал, он больше не сможет без нее жить. Он уже давно это понял. Признаваться не хотел.

Аверьян присвоил Дженну, сделал своей. Но это совсем не то, что было бы с любой другой волчицей. И даже не то, будь они обычными людьми, как прежде.

С волчицами не церемонились, их просто брали, ради потребности спаривания. Между людьми в прошлом соединение происходило куда как романтичнее.

Аверьян брал Дженну нежно, бережно. Оберегал от себя же, от того, что мог поранить ее.

Девушка обвивала худенькими ручками его шею, переплетала стройными ножками мужской торс. И от ее прикосновений учащался пульс, вздувались вены, а треклятое сердце сжималось от безграничной любви к девочке.

Смоляные волосы разметались по гладкой отшлифованной поверхности камня, запутывались в пальцах Аверьяна.

Шумное дыхание эхом возвращалось сводами пещеры. Переплетенные тела размывчатой тенью отражались в голубой озерной глади. Капельки пота впитывались в камень, оставляли на его поверхности солоноватые пятнышки.

Дженна и Аверьян удивительно подходили друг другу, удивительно совпадали в ритме и темпераменте.

А как прекрасен финал… Волна только образовывается, катит к берегу, набирает мощь, поднимается выше, выше и обрушивается, оглушает, сшибает, закручивает, отбирает последние силы. Но стоит чуть прийти в себя, ты хочешь еще и еще тысячи раз испытать подобное.

Самые сильные эмоции в своей жизни Аверьян испытывал на футбольном поле. Оказалось, бывают эмоции куда как сильнее.

– Если не хотите, чтобы вас застукали, советую поторопиться.

В свете масляного фонаря Трайкер, безусловно, мог видеть милующихся любовников. Но, обычно бесцеремонный, проявил тактичность. Остался стоять у пещерного проема, загораживая проход, на случай, если объявятся другие.

– И плеснули бы на себя воды, что ли, – добавил их невольный страж. – А то от вас сексом за версту разит.

– Дженна, – помог Аверьян встать ей с камня.

– Пожалуйста, не говори ничего, – остановила она.

Спустилась к воде.

Он не смог отвести взгляд от хрупкой и в то же время такой аппетитной, женственной, ладной фигурки.

Но вдруг напрягся. Вспомнил, что не только он один здесь мужчина.

Трайкер, конечно, пялился на нее.

Аверьян закрыл ему обзор на Дженну. Подал девушке ее одежду. Узкие джинсы, простенький свитерок.

Взяла молча, отвернулась от него.

Аверьян мог понять ее состояние. Между ними произошло то, что между оборотнями происходить не должно. То, что противоестественно их природе. Они оба были сбиты с толку. Только он принял ситуацию, смирился. Принял и не стал сопротивляться. Бесполезно противиться неизбежному. А она пока не приняла. Сопротивляться не может, но и сдаться на милость крышесносного притяжения не желает.

Гордая девочка.

Строптивая.

Его любимая милаха.

И вот теперь, спустя четыре часа, Дженна сбежала. Воспользовалась плотным туманом и непростительной расслабленностью Аверьяна. Упустил он тот миг, когда девочка отстала от группы, растворилась в густой дымке.

Когда он почуял отсутствие притягательного для себя аромата? Ее аромата – запаха пряника с имбирем.

Наверное, все-таки быстро. Она вряд ли успела далеко убежать. Тем более с хромотой в лапе. Но беда в том, что запах двух волчиц на мосту обрывался. Зато явственно проявлялся беличий душок. Можно было бы пойти за ним, да белок в округе столько… понапрасну терять время. Пока будешь гоняться за настоящим грызуном, призрачный ускользнет вовсе.

– Попользовалась нашей же хитростью, – застегнул молнию на спортивной сумке Трайкер. – Баллончик с аэрозолем пропал.

– Это ты ее обидел? Что-то наговорил Дженне? Напугал? – прищурился Айнар, глядя на Богдана.

Серый цвет глаз барса почти что сливался с туманом, но даже так в них можно было распознать угрозу.

Аверьян не ответил. Он переживал. Он пытался построить в голове какую-нибудь блестящую комбинацию по поимке Дженны.

Но ирбис не отставал.

– Клянусь, если ты ее обидел, я тебя уничтожу.

– Поумерь свой пыл, кот, – отвлекся Аверьян от своих дум. – И чего ты так разволновался? Какая тебе разница? Ты разве не сестру идешь искать? Что тебе вообще от Дженны нужно?

– Может, то, что и тебе, волчара? – вкрадчиво сказал-спросил Айнар.

Взгляды двух хищников схлестнулись. Как два самых острых клинка в мире.