Фархад стал готовиться к переезду в Сухуми и напоследок посетил городской сад Баг-и Баланд, засаженный виноградниками, деревьями инжира и яблони. Когда-то в центре сада возвышался дворец из белого мрамора. Теперь от него осталась лишь плита.

Фархад уже приходил сюда, и не раз, но все его поиски терпели фиаско. Не мог же он перекопать весь сад.

Где Батыр мог спрятать амулеты? – пробовал живописец смотреть на местность глазами геодезиста. Еще пытался припомнить все, что тот рассказывал о почве, о выборе мест для строительства.

– Большие деревья при больших стройках никогда не спиливают, – говорил Батыр. – всегда обходят, стараются корни не задеть.

Взгляд Фархада упал на могучий ливанский кедр.

А ведь неплохой тайник, – сделал он стойку.

Покрутился вокруг тяжелого ствола.

Чужого внимания не опасался. Мало ли что эксцентричному художнику в голову пришло? Может, собрался кедр на холсте запечатлеть. В ходе поисков Фархад всегда прихватывал с собой мольберт, на случай, если кому вздумается задавать вопросы.

Долго он ползал у корней важного дерева.

Ничего не нашел.

Да и не было видно, что копали недавно у кедра, слишком плотная почва, слишком густая трава.

Так и уехал Фархад ни с чем на постоянное место жительства в Сухумский округ, будущую Абхазию.

А потом первая мировая война, революция. До Великой Отечественной уже не дожил. Внук воевал.

Последующие поколения в историю с сокровищами Тамерлана не очень-то верили. А вот амбициозный и недовольный бедностью Айнар поверил. Посчитал, что Батыр обокрал его родственника, лишил наследников Фархада возможности жить безбедно.

Частенько рассматривал рисунки прапрадеда. И каждый раз испытывал неясное волнение. Его завораживал золотой Скорпион в лазурите, серебряная Дева, Овен из сердолика.

Он поинтересовался, сколько стоят на черном рынке подобные вещицы. Предлагаемая сумма впечатляла. Да что там говорить…, ошеломляла.

Первый раз Айнар побывал в Самарканде благодаря детско-юношеским соревнованиям по спортивной гимнастике. Тогда ему удалось посетить четыре из десяти садов Тамерлана. И пришлось испытать разочарование. От самих садов остались разве что названия.

Вторая встреча с Самаркандом состоялась, когда он приехал в один из древнейших городов мира на летнюю практику, будучи студентом третьего курса Архитектурного института. Специализация ландшафтный дизайн и садово-парковое искусство была выбрана им не случайно.

Два летних месяца Айнар легально участвовал в раскопках на местности Баг-и Шамол, где когда-то стоял мраморный четырехугольный дворец с отделкой из черной древесины и слоновой кости. Дворец окружал великолепный сад ветров, сад Тамерлана.

Наследия шумерской цивилизации не обнаружил.

Не переставал искать и след Батыра. И ведь нашел.

– Все так просто, – поделился он новостью с сестрой. – Батыр придумал отличную маскировку. Взял фамилию жены. Когда Фархад телеграфировал в железнодорожную контору, он искал Батыра Тажиева, а картограф к тому времени стал Мартыновым.

– Ты одержим мифическими сокровищами, – не разделяла Гунала азарта брата.

Он и не отрицал, что одержим. Бывает так – тобой овладевает идея-фикс. И пока ты не получишь желаемого, не успокоишься, пусть даже на достижение цели уходят годы. Потому-то, конечно, и занялся розыском потомков Тажиева-Мартынова. Поиски вывели на подмосковный город Жуковский, где и проживали поколение за поколением наследники Батыра.

Айнар вел довольно активную, насыщенную жизнь, что свойственно большинству молодых людей его возраста. Много сил отдавалось вполне успешной спортивной карьере.

Учеба в институте также увлекала его. Он не относился к числу тех студентов, которые от сессии до сессии живут весело. Ему нравилось погружаться в учебный процесс.

И женщины… Эти милые создания, безусловно, прельщали харизматичного парня с нордическим типом внешности.

Несмотря на свою занятость, стоило узнать информацию о Мартыновых, Айнар купил билет на ближайший самолет до Москвы. А там уж электричкой до нужного города.

К его несказанному удивлению, семья Мартыновых проживала в самой обычной панельной многоэтажке. Пары дней наблюдений хватило на то, чтобы понять – потомки Батыра живут скромнее потомков Фархада.

– Не знают о находке своего родственника? – недоумевал Айнар. – Скрытые миллионеры? Или тоже ищут?

Наиболее перспективной для получения информации ему виделась девчонка, младшая из Мартыновых.

Некоторые усилия по выяснению ip-адреса ее домашнего компьютера, и знакомый айтишник взломал уязвимую систему.

– Понравилась девушка. Но боюсь разочароваться. Хочу узнать побольше о ней, прежде чем подкатывать.

– Дерзай! – понимающе хмыкнул гроза чужих персональных компьютеров. – Теперь тебе доступна вся инфа с ее компа.

Айнар не то, чтобы ненавидел Батыра, скорее, испытывал по отношению к картографу чувство негодования. Негодование безотчетно распространялась и на всех его родственников, включая Дашу Мартынову.

Он заранее невзлюбил Дашу.

Но неожиданно, в процессе подсматривания, девочка стала ему нравиться.

Она была упорной, целеустремленной. И тоже искала сокровища. Прежде всего, карту. Даша методично проверяла архив за архивом.

Айнар и сам пробовал добраться до хранилищ, но на его запросы даже не отвечали, так как он не мог приложить документы о родстве с Батыром.

А потом случилась памятная ночь, и он действительно, как сказал впоследствии Дженне, бегал по горам, словно сумасшедший. Так это было здорово.

Обосновался в старинном замке и… заскучал.

Из-за ценной шкуры ирбиса приходилось вести жизнь одиночки. Подобного себе зверя встретил лишь однажды. Но тот барс оказался пугливым и каким-то невменяемым. Объединяться с таким в союз даже не хотелось.

И с женщинами беда. Одиночек самок было слишком мало, все старались прибиться к стае. Ему посчастливилось встретить симпатичную девочку-рысь. Но она ненадолго задержалась в его логове. Услышала о клане себе подобных где-то на севере и подалась к своим.

Скука и навязчивая мысль о незавершенном деле подстегнули Айнара продолжить начатое. Он по-прежнему жаждал заполучить сокровища Тамерлана. Так и представлял воочию, как в его руках окажется амулет созвездия Скорпион. Ведь это его знак Зодиака.

К тому же, в новом мире подобные вещи могли сослужить хорошей меной. Собирателей, коллекционеров и среди оборотней оказалось достаточно. Все музеи разграбили.

И Айнар отправился в архив города Подольска. Последний свой запрос перед тем, как стать оборотнем, Даша Мартынова делала именно в это документохранилище.

Он не знал, выжила ли девчонка после бойни. Но почему-то не желал ей смерти.

В жизни каждого человека иногда происходит что-то такое, что будет называться совпадением, неожиданностью, провидением, знаком свыше.

Когда Айнар огибал монументальное здание, в котором хранились описи, карты, реестры, дневники и прочие-прочие документы, дверь его центрального входа открылась, и из нее на уличный свет шагнула не кто иная, как праправнучка Батыра.

Дженна приблизилась к Самарканду изумительной ночью. Изумительной, потому что звезды здесь сияли, как алмазы. Настолько ярко и так близко, что волчица невольно стремилась разглядеть их, сосчитать. Не зря, наверное, именно в этом городе Средней Азии появилась самая первая обсерватория.

Девушка решила преодолеть оставшиеся километры позже, после отдыха. Как раз подвернулся заброшенный предгорный кишлак. Хотя слабый волчий дух в деревеньке все-таки ощущался.

– Наверное, останавливаются такие же путники, как мы с тобой, Ласка, – одернула Дженна пыльный ковер, служивший границей между улицей и чьим-то домом в прошлом. Очень бедным домом.

Вся обстановка этой каменной хижины свидетельствовала о весьма скромном достатке бывших хозяев. Дженна и не предполагала, что в век возможностей где-то могли жить настолько нище. Из предметов мебели – два самодельных табурета. Кроватей и стола нет. Наличие трех прохудившихся матрасов, свернутых в рулоны, могло означать, что их стелили на пол, когда готовились ко сну. Немногочисленная столовая утварь ютилась в рваной картонной коробке. В такой же коробке – цветастая одежда. На узком подоконнике единственного оконца – потрескавшийся глиняный горшок с ссохшейся землей и увядшим до состояния трухи растением.