– Согласен, у Киары специфическое чувство юмора и подозрительные увлечения.
– Иначе не скажешь… Лео, скажи: она тебе до сих пор нравится, да?
– Я и сам не в восторге, – вздохнул Лео. – Влюбись я хоть в кого, кроме неё, моя жизнь стала бы полна цветущей романтики, но я влюбился в гербарий, судя по всему.
– Время излечит твоих бабочек в области-отделе живота, не переживай.
– А надо ли? – чуть пришибленно улыбнулся Лео. – Надо ли лечиться от счастья?
– Пять лет невзаимной влюблённости – это мука, Лео. Не то, что добавляют в мучные изделия, а то, что заставляет отказываться от пищи, меняя вкусные булочки на коньяк и сигареты – это и дороже, и вроде даже вреднее.
– Злоупотребление всякого из продуктов, Арти, хоть в твёрдом, хоть в жидком, хоть в газообразном состоянии – это, ну, от слова злоупотребление, зло! Всё несёт в себе начало великого зла и великого добра!
– А влюблённость, подтверждённо невзаимная и долгие месяцы как мёртвая – это что? Какой это продукт?
– Странные у тебя вопросы, Арти… Предположим, что клубничный йогурт?
– Влюблённость – это не любовь, согласен?
– Ну.
– Влюблённость – скоропорчащийся продукт, как ты верно подметил. Она либо съедается двумя людьми и превращается в микроэлементы любви, которые удивительным образом останутся в организме обоих надолго, либо стухает.
– Что именно ты хочешь мне донести на сей раз? Ты же знаешь, что я тебя слушать слушаю, да вслушаться и выслушать не могу.
– Я пытаюсь уберечь твоё время от тупой растраты. Ты спас мою шкуру в очередной раз, а не бросил меня на потеху толпы, и я не хочу, чтобы тебя считали шутом.
– Для меня все, кто отвергает искренние человеческие чувства, это шуты, и я себя в их ряде не вижу. И тебя, к слову, тоже! Ты хороший друг и я ценю, что ты уже как пять грёбаных лет слышишь от меня одно и то же да не затыкаешь, а теперь пора бежать.
– Пока принцесса не соскучилась по придворному льву? – улыбнулся Арти.
– Пока король-военачальник не соскучился по шуту, хах!
***
Господин Жестов стучит каблуками потрёпанных туфлей по полу и открывает обыкновеннейшую дверь учительской, что располагается на втором этаже.
Бухнувшись на кресло у телевизора, он нажимает единственную красную кнопку на пульте.
Телевизионный экран вредничает: мелькает экран жёлтый, зелёный экран, а после красный, голубой, фиолетовый, красный, пока мужчина хорошенько не кинет в него подушку. На экране показывается вчерашний чемпионат по гольфу.
– Итак, НЕПОРАЖЁН-ТВ на четвёртом… – расправляет господин Жестов плечи и вытягивает руку с пультом к телевизору.
Услышав резкий хлопок двери, он чуть поворачивает голову на больной шее влево, да резко выключает звук на документальной передаче четвёртого канала.
– Кто там?
– О, господин Жестов! – воскликнула не видимая Жестовым из-за кресла фигура мужским голосом. – Приветствую Вас! Не ожидал увидеть, оттого прошу прощения, если напугал, – присел только что вошедший мужчина на соседнее с господином Жестовым кресло.
– Ох, дон Неви, с моим-то стажем работы в школе меня ничем не напугать, ха-ха!
– Понимаю! – рассмеялся мужчина. – У Вас сегодня ещё есть уроки?
Доном Неви звался высокий тёмновласый мужчина с длинными усами на задорном лице – учитель, который мог на своём же уроке надолго засмотреться на серых и белых голубей за окном и рассуждать о их судьбе.
– Никак нет, дон Неви! Сегодня у меня день самоопределения приоритетов, самопознания и профориентации среди двенадцатиклассников! А у Вас?
– У меня сегодня день литературы! – забрал усатый мужчина из ключницы небольшой старый ключик. – Кстати, а мисс Джесс завтра выходит на работу?
– Да, у неё отпуск по сегодня включительно, но сегодня она должна забежать в Студию и узнать расписание на завтра да повидаться.
– Понятно! Ладно, успехов Вам в профориентации, господин Жестов!
– А Вам в чтениях, дон Неви! – включил господин Жестов звук на телевизоре, поджав губы. – Сегодня тяжёлый день.
Телеведущая, прячущаяся за яркими фотографиями Вертфлеста и за мифологическими рисунками, голосом, полным любви к своей родине, вещала: «Вертфлест – это город-государство, что простёрся на шести островах-братьях, названных в честь ацтекских богов и богинь. Остров Якатекутли в честь бога-покровителя путешественников; остров Шочипилли в честь божества-покровителя священных галлюциногенных растений и цветастых снов, игр, песен и танцев, изменённого состояния; остров Атлакамани в честь богини штормов, что берут начало в океане; остров Айаутеотля в честь богини инея, тумана, наблюдаемого только ночью или рано утром; остров Ицпапалотли в честь богини судьбы, связанной с культом растений; остров Шолотля в честь бога смерти и гроз. Именно последний, являясь самым большим и центральным островом, приютил когда-то нас всех, людей! Уникальные и непредсказуемые климатические условия с флорой и фауной, поражающая архитектура и инфраструктура. Мы, жители Вертфлеста, как его внутренняя составляющая и душа должны, обязаны беречь свой дом! У нас есть всё!».
Телеведущая появилась в кадре и воскликнула: «Однако именно сегодня…» – она сделала пару шагов камере на встречу под нарастающие звуки начала шоу: «…мы поставим акцент всего лишь над школами Вертфлеста, ведь сегодня у нас…» – она вскинула руки да закричала под барабанную дробь и пение фанфар: «полуфинал конкурса «Эрудиты»!».
***
В кабинете химии за пару минут до начала занятия сидел 12-ый «Бэ» класс.
– Вот ответьте мне: что мы тут делаем?! – со скуки рявкнула Кларисса Старр, положившая голову на парту.
– Мы НЕ смотрим тупорылую передачу «Эрудиты», которую все поголовно смотрят, а что, раздражительная мисс «Моё мнение должны слушать»? – оторвал Майкло взгляд от своих конспектов по химии.
– Не надо уж так грубо к передаче-то! – отколол Ник, впихивая жёванный кусочек бумаги в пластмассовый каркас ручки без стержня с чернилами.
– Да ладно, Ники, как будто тебе она нравится, – рисовала Лили стержнем синие звёзды в черновике.
– Сплошь и рядом демонстрация высшей степени человеческого, а именно директорского эгоцентризма, – сказала Киара, соединявшая в голове своей элементы таблицы Менделеева, будто буквы и слоги, в целые фразы.
– Не будь так строг к этому шоу, Майкло. И ты, Морган, тоже! Если Джоан выиграет, то она будет счастлива! – криво улыбнулся Арти.
– А вместе с ней и мы будем счастливы дополнительной работе во имя нашей прелестной школы, – перевела Киара взор с таблицы на чистый тетрадный лист.
Арти достал телефон и посмотрел на высветившиеся сообщения:
– В первом матче полуфинала Южноамериканского кубка ведь «Коринтианс» бразильский проиграл эквадорскому «Индепендьенте дель Валье» и «Атлетико Минейро» бразильский проиграл аргентинскому «Колону», так вот в группе «Аргентина в Студии», в «НАКРУЧЕНО», ставят на то, что и во втором матче полуфинала Эквадор с Аргентиной будут рвать и метать, выйдут в финал, а в финале выиграет Аргентина! Я, конечно, абсолютно с этим согласен, ведь «Колон» играет лучше, но… Ребят, имейте в виду: ещё немного и все с ума будут сходить!
– Финал девятого ноября же?
– Да, Мулан.
– Ох… Боже, мне мать голову прогрызёт в период между полуфиналом и финалом Южноамериканского кубка от нетерпения, я вам клянусь!
– Я не в теме, когда второй матч полуфинала у вас?
– Двадцать шестого сентября, то есть буквально очень скоро, Алис.
– Ого!
– Полтора месяца между полуфиналом и финалом?! Терпения вам… – обратился Ник к Мулан и Арти.
– Тише! Кажется, Кьюпид идёт! – прощебетала Мулан.
– Шоу начинается, – с глубоким выдохом откинулся на спинку стула Лео.
Глава 18. Химия, или порочный круг.
Время начала урока: 14:00.
По обе стороны двойной настенной белой доски стоят стеклянные шкафы с различными химическими штучками для манипуляций различного вида извращённости.