Асфодель посмотрел на мисс Джессику напугано, а она на него – с грустью. Женщина понимала, что, скорее всего, это конец его пребывания в школе.

– В их число ведь и Лейнстрейджи входят тоже, да…? Наибогатейшие мира сего? – уточнил Арти, взглянув в сторону Асфо.

– Эх, да… Но я – не они, – приуныл Асфо «Ха» и посмотрел на мисс Джесс, – и видеть их не хочу.

– Асфодель, останься, пожалуйста, – женщина нервно усмехнулась и махнула рукой, – а остальные брысь отсюда!

Ученик и учительница остались одни.

– Асфо, а почему ты прикрываешься обликом Алое Лейнстрейнджа? У тебя же есть свой собственный человеческий облик, правда?

– Есть. Никто не должен знать, кто я на самом деле, вот в чём загвоздка. И для Лейнстрейнджей, и для Дрогельбеххеров, и для ученика одного из Дрогельбеххеров я являюсь крупной проблемой.

– Хорошо, я поняла тебя, – заговорила женщина с запинкой.

– Иначе меня убьют!

– За то, что ты обучаешься в школе?! Прости, но я не понимаю.

– Не в простой школе, а в Талантливом Доме, где и должен учиться лидер Команды Света. И за то, что я излишне разговорчив со своими хорошими друзьями, меня тоже смогут убить, если в неподходящее время узнают, кто я. Пора бы мне залечь на дно для безопасности всех нас и Вас, мисс Джесс.

– Ты уходишь?

– Да, теперь точно ухожу. Прощайте!

– До скорой встречи, мой мальчик. Надеюсь, ты многое успел поведать тем, кому должен был. Надеюсь, что ты выиграешь в бою, который засел в твою голову.

– Я успел! Спасибо Вам за всё!

– Обращайся! И… Асфо, счастливого пути, – улыбнулась мисс Джессика. – Я верю, что мы ещё встретимся и что у тебя всё задуманное получится, но только не забывай, кто ты.

– Я только и делаю, что думаю о том, кто я!

– Ты студиец: я это имела в виду, Асфодель, и пока, – помахала она ему рукой, – пока-пока!

Дверь за пятнадцатилетним юношей захлопнулась, он кивнул на прощание и ушёл, а учительницу поглотила ангедония (снижение или утрата способности получать удовольствие) и тревожность, обострившаяся через два года, в сентябре 2019-го.

Асфодель «Ха» в последний раз зашёл в Бобр-башню, в их с Майкло, Арти и Лео комнату, да в последний раз открыл свой дневник. Он писал долго и закрыл дневник в тканевой обложке с болью.

– Теперь его надо спрятать до часа Икс и бежать, – озирался Асфодель по сторонам.

♫ Crowded House – Fall At Your Feet

– Проснись!

Семнадцатилетний Артур Браун поперхнулся воздухом, раскашлялся и убрал руку студийской медсестры с нашатырём подальше от своего носа, открыв глаза.

– Иу, ну не розы же! – скорчился он и осмотрелся. – Медпункт? Я… я просто уснул.

– Простите его, медсестра Боу, – подошёл Леонардо Дейр к койке, – Арти у нас не особо привык следить за языком.

– Ой, можешь не рассказывать мне, Лео, ха-ха! Я всю жизнь в школьной медицине, – кокетливо махнула она рукой.

– Спасибо Вам за терпение, – благодарно засмущался рыжевласый юноша и присел рядом с койкой друга. – Как ты, Арти?

– Какой сейчас год?

– Мозги спеклись? – выдержал паузу нахмурившийся юноша. – Ты отключился на пять минут максимум и задаёшь мне такие коматозные вопросы, серьёзно?

– Да, серьёзно!

– Сегодня 23-ье сентября 2019-го года, Браун, и я не понимаю… Медсестра Боу, Вы можете нас, пожалуйста, оставить одних?

– Без проблем.

Медсестра аккуратно закрывает за собою полупрозрачную и полустеклянную дверь.

– Арти, – зашептал Лео, – что ты видел в своём околоболезненном сне?

– Чего удивительного в бредовых видениях? – устало процедил голубоглазый. – Сны тоже бредовыми бывают.

– Помнится, когда мы только начинали жить вместе, а это был класс второй или третий, тебе снились эпизоды, связанные с тобою якобы прошлым, ну, до потери памяти. Там, конечно, были ещё какие-то странные существа, удивительные растения и королевства, но был и ты, и твои биологические родственники, как мы предполагали.

– Мне виделись страшные места и достаточно подозрительные, несчастные, мерзкие и самодовольные люди, но виделся и ты.

– Я?! Мне, конечно, льстит, но…

– И Студия. Лео, ты помнишь эдакого Асфоделя «Ха»?

– Нет.

– Мы якобы с ним жили и дружили, пока с нами и Майкло не стал жить Джузеппе.

– А с нами разве кто-то жил? Ничего не понимаю…

– Другая версия, скажем так, Алое Лейнстренджа.

– А, а Алое я помню. Мерзкий тип!

– Да! К слову об Алое – он из волшебного мира, королевства на облаках, представляешь?! Он и его высокомерный дед – главные ангелы в Раю!

Лео сосредоточенно и серьёзно поднёс ладонь к дружескому лбу.

– По физическим показателям вроде не перегрелся, хотя… Ты ведь, эмм, осознаёшь, какую именно херню мелишь? – поиграл Лео руками, словно весами. – Да…?

– Понимаю! – ударом опустил он ладони-чаши весов Дейра. – Но я видел это всё своими глазами! – бил Арти себя в грудь. – Пускай и всё в красном свете.

– Может, воспаление зрительного нерва?

– Может… Вероятно, я помешался, однако то было, как наяву! Хотя я понимаю, что это лишь проступки моего мозга.

– Если хочешь и если для тебя это действительно важно, то я поверю тебе на слово, в каждое твоё слово, – без капли насмешки произнёс Брауновский лучший друг.

– Нет, не верь мне. Это невероятная глупость.

– А ещё нам надо спешить на химию, пока мистер Кьюпид не стал биологом вместо любезной мадам Мбондж и не стал препарировать нас! Давай помогу встать…

Арти взялся за руку Лео и крепко встал на ноги.

– В норме?

– Нормально. Знаешь, Дейр, а ведь он мечтает об этом какой уж год… Давай поддадимся во имя чуда? – усмехнулся Арти.

– Знаешь, чудо должно быть либо новогодним, либо деньрожденным, либо никаким. Моё день рождение в мае, твоё в феврале, его, если мне память не изменяет, было в августе, а Новый Год у нас наступает 1-го января, так что, мм, какая досада!

– Твои монологи греют моё сердце. Или это разговоры с самим собой?!

Лео толкнул Арти со всей дури в плечо, и они оба вышли в холл первого этажа, переступая с ноги на ногу медленнее медленного.

♫ Flying Steps – Breakin’ It Down

– Имей в виду, Лео: если я не появлюсь на химии, то бремя старосты временно накинешь на сутулую спину пред нашим дорогим классным именно ты.

– Ежели я – это мёд, и мои слова греют твоё сердце, то ты чёртов дёготь, Браун. Я тебя до медпункта на своём горбу нёс, а ты хочешь, чтоб я убил тебя и подставился? Хах! Триста раз!

– Знаю, я не сахар и мои слова отнюдь не сладки, а теперь пошли на самый важный урок во всей Вселенной! – крикнул Арти, забыв, что они уже не в медпункте.

– Лучше бы ты сдох, да…

– Что? – не расслышал Арти из-за пародирования эха к своему крику.

– Лучше бы ты сдох, говорю! Поспал бы как Бог, Браун! – встали они оба на первую ступень широкой лестницы и побрели наверх.

– Если в Раю заведуют Лейнстрейнджи, то я лучше в Ад. Кстати, там тоже одни снобы.

– Великолепно… И куда нашим душам деваться после смерти?

– Предлагаю поддаться похоти и веровать не в христианство, а в буддизм, Дейр, и переродиться в голодных духов! – безобидно улыбнулся Арти.

Они остановились на середине лестницы.

– Арти, может, хочешь поесть или кофе? Ты ж не поел нифига в обед, ни крошки во рту.

– У меня в сумке парочка батончиков со злаками и вчерашнее яблоко, так что переживу, – махнул Арти рукой, да они продолжили свой путь на второй этаж.

– Справедливо. Слушай, а что надо для перевоплощения в животных, Браун?

– Надо жить сиюминутными потребностями, быть невежей.

– Тогда осталось лишь уверовать в буддизм, я понял…

– Ха-ха-ха! Лео!

– Что? Хе-хе…

– Если ты невежда, то я камень! А если серьёзно, то прекращай слушать Морган с её тупыми подколами, для неё лишь одни умницы – её мегажестокие родители, без человечности и чувства юмора живущие.