А утром канадцы снова погрузились в микроавтобус и отправились в Псков, тоже древний город с тысячелетней историей, который находился совсем рядом — по канадским меркам просто рукой подать. Там они объездили все, что только можно было объехать за один день: осмотрели тамошнюю крепость, такую же прославленную в веках и сыгравшую свою роль в обороне страны от врагов, как и Городок с его ключами. Они выслушали историю о княгине Ольге, всю жизнь хранившую верность своему мужу после его смерти, побывали в нескольких музеях. Музеи все были разными и располагались в исторических зданиях.

Стены крепости, толщиной в 6 — 8 метров Дика впечатлили, а вот остатки фундаментов древних городских домов, раскопанные археологами, оставили равнодушным. Тем более что ясно было: восстановлено, то есть фактически новодел. Но новоделом было не все, и причин у Дика не доверять экскурсоводам не было — они не пытались выдавать здания, построенные в XVI веке за те, что стояли там с начала основания поселения.

В современном Пскове было более 40 церквей, некоторые из которых оказались действующими. Взял Дик себе на заметку и так называемую Vechevaya (это слово он записал в свой блокнот) площадь, где когда-то происходили собрания народа для принятия важных решений. Показали канадцам и неотреставрированную башню, на стенах которой реально росли трава и кусты. В общем, в том, что город старинный, сомневаться не приходилось, и было от чего ахать и что фотографировать.

Назад они возвращались уже поздно вечером, и проехали прямиком в село к Матвею с Любаней. Но на ночевку Дика отправили в больничку к Олесе, где он в третий раз выпил то самое снадобье, в чудодейственность которого его разум верить решительно отказывался, но привычка подчиняться докторам заставила его послушно проглотить все, что ему подсунула местная знахарка.

И как оказалось, послушание его принесло свои плоды. Неизвестно что там было с поджелудочной и печенью, но кое-какие изменения в своем организме Дик заметил сразу поутру. Например, он проспал до самого прихода докторицы, а при ее появлении ощутил трансцендентальное желание эту женщину немедленно обнять и совершить с ней то, что в приказном порядке велел ему проделать ряженый бродяга из березовой рощи на местном холме. Вот только как сообщить представительнице медицины о своей готовности к этой процедуре, Дик не знал.

— Я и ты… я мочь сделать (и он изобразил руками большой живот) бэйби. — произнес он, решившись. Потом заглянул в свою записную книжку и добавил: — Re-byo-nok. Сегодня. Я хотеть ты.

— Неужели? — усмехнулась докторица. — А вы присмотритесь ко мне получше. Я старуха, и уж никак не объект для вожделения.

— Я не понимать по-русски, — растерялся Дик.

— Ты смотреть мое лицо, — докторица сделала соответствующие жесты. — Я некрасивая. Старая.

— Я не молодой тоже. Ты секси.

— Была.

Джек помотал головой. Он понял, что сказала докторица, потому что слово старый было ему уже известно. И заметил, что за прошедшие три дня ее внешность сильно изменилась — сейчас эта женщина выглядела лет на 65–70. Но, как ни странно, такой она казалась ему намного привлекательнее, чем сорокалетняя красавица, которую он встретил здесь в день приезда.

Сейчас Александра Марковна казалась мягче, доступнее и будила в Дике самое настоящее мужское вожделение. Морщины на лице, нанесенные временем, ее нисколько не портили — к ним так и хотелось прикоснуться. И кисти рук с голубыми прожилками — как, должно быть, приятно было бы ощутить их прикосновение, сжимая в объятиях это потерявшее девичью упругость, но по прежнему стройное тело.

— Ты нужно ре-био-нок, — повторил он настойчиво. — Я делать любить ты.

Женщина засмеялась. Грустно и язвительно.

— Нет, — молвила она. — Джо, объясни своему деду, что он для меня лишь пациент, и никакого любить между нами не может быть.

Только тут Дик заметил, что в палате уже давно стоит и наблюдает за его жалкими потугами выразить свои чувства совершенно ненужный зритель. Но остановиться индеец не мог! Он с мольбой глянул на тринадцатилетнего подростка, и неожиданно тот его поддержал. Вместо того, чтобы вспомнить, что в дела взрослых ему лезть было не положено, его внучатый племянник произнес, запинаясь:

— Но Леший сказал…

Глаза докторицы блеснули, и сердце Дика куда-то ухнуло. На кровати, кстати, он уже сидел, а не лежал, и он чувствовал, что не только готов выполнить любой приказ, который произнесут ее бескровные губы, но и подчинится этому приказу с удовольствием. Тем более что говорила докторица его младшему родственнику вещи, способные сделать счастливым любого пациента.

— Твой дед здоров, и в дополнительных процедурах не нуждается.

Глаза знахарки начали стремительно темнеть, предвещая появление там золотистых звездочек вместо зрачков…

— Как мне сказать ему: Отправляйся в свою Канаду?

— Go to see Russia! — перевел Джо, моментально сориентировавшись в том, что будет дальше.

Действительно, не успела знахарка повторить эти слова, как индеец встал с кровати, оделся, повернулся и направился к выходу из палаты. Александре Марковне с Джо ничего не оставалось, как пойти за ним следом, чтобы пронаблюдать, как тот пересечет больничный двор и направится по шоссе в сторону выезда из деревни.

— Дедушка мечтал познакомиться с Россией, — произнес Джо, запинаясь. — Если вам не хотелось… заниматься с ним любовью, то просто сказали бы это ему, а не выгоняли бы его из вашей страны, словно какого-то маньяка.

— Ты ничего не понимаешь, — произнесла сельская ведьма, и в голосе ее прозвучала горечь. — Я очень, очень хочу объятий твоего деда. Такие мужчины как он мне всегда нравились. Но он сейчас полон сил, а я истощена. Если бы мы легли с ним в одну постель, то я бы принялась пить его жизненную энергию. И если бы он при этом умер, то мои руки навсегда потеряли бы способность лечить.

— А ваш Леший знал об этом?

— Он уверен, что я сумела бы вовремя притормозить… Ты еще что-то хочешь спросить?

— Угу. Мой дедушка… Он точно когда-то убил человека?

— Да, в молодости. Два парня, одна девушка. Один оказался побойчее, и сумел склонить ее к отношениям, которые полагались только после свадьбы. И сказал об этом своему сопернику. Завязалась драка, парни схватились за ножи, и победил твой дед.

— Вам все это Леший рассказал?

— Чудной ты, Джо! Я тоже умею читать прошлое человека. Свою вину твой дед искупил. Духи ваших предков наказали его в полной мере. Твой дед женился на этой девушке, но она ждала ребенка от другого. Роды были неудачными. Вместо полноценной жены он получил слабую, больную и потерявшую способность к вынашиванию потомства женщину. Вместо собственных детей он растил детей своего соперника. Так что твой дед — упрямый дурак.

— Не говорите так!

— Отчего же? Он пришел в священную рощу попросить об отсрочке смерти. Вирой, то есть платой, которую ему назначили, было посеять семя новой жизни в лоно избранной навью человеческой особи. Разве во мне было тогда что-нибудь страшное или отвратительное?

— А если бы он отказался?

— А он и отказался. Если бы для меня воля нави не была законом, то твой дедушка не смог бы покинуть Россию иначе чем в гробу. Но я помнила, что он мой пациент, и взяла весь процесс под свой контроль. Напоила его снотворным, и он проделал все, что от него требовалось, в бессознательном состоянии. Не вздумай ему о том рассказать, пусть он и дальше пребывает в неведении.

— Уф! А я уже было подумал, что вы…

— Решила по глупой прихоти поссориться с землей, травой и воздухом? Я не враг самой себе. Не скажу, что излечение твоего деда мне ничего не стоило, но примерно за полгодика — год я полностью восстановлюсь. Навь мне поможет. А вот с твоим дедом все гораздо серьезнее. Он теперь принадлежит мне и находится под моим гипнозом. Видел? — я приказала, и он пошел. И если его не остановить, то он так и будет идти, пока не упадет.