Жесты докторицы были столь красноречивы, что перевода не требовали. И Дик пошел с ней, по дороге пытаясь объяснить, что ничего такого он делать с ней не собирается, потому как он знает свое место, и понимает шутки, поэтому пусть она не боится, что он начнет вести себя с ней неподобающим образом. И что хотя она очень красива, но между ними ничего не может быть, потому что он верен своей жене и не изменит ей до самого гроба.

Женщина молча внимала, и ничего ему не отвечала. Дик знал, что английский язык она не изучала, и вряд ли поняла хоть что-то из его пылкой речи, но ему необходимо было выговориться. А в остальном он решил полностью подчиниться медицине. Тем более что понял: здоровым он уедет из России или больным, зависит от нее.

В больничке он отправился в свою комнату, вымылся под душем, переоделся в больничную пижаму и пошел подзаправиться в бокс для питания, как называла кухню-столовую та, от которой зависела длина его дальнейшей биографии. Тем временем за окнами стемнело.

— Вам пора спать, — строго сказала докторица, протянув ему металлическую кружку для питья. — Это ваше лекарство, и вы должны его выпить.

Дик подчинился. Судя по запаху, в кружке был какой-то травяной настой, довольно приятный на вкус. Добравшись до своей постели, он быстро заснул. Докторица к нему никаких поползновений не проявляла, спал он в эту ночь сном младенца, а проснулся свежим и бодрым.

Утро никаких сюрпризов Дику не приготовило. Докторицы в больничке не было, и никого из остального персонала тоже. Ему позвонил Мигель и пригласил на завтрак, после которого, как и предполагалось, они погрузились всей компанией в микроавтобус и поколесили в Городок, туда, где сохранились руины одной из первых в Западной Руси крепостей с четкой историей.

За рулем сидел Матвей, но проводила экскурсию Любаня — опять же, выполняя свое обещание развлекать отдавшихся на ее попечение канадцев так, как те пожелают. Городок в качестве первого экскурсионного блюда подходил наилучшим образом, и начала она с эффектной мелочи — привезла своих гостей к озеру почти правильной прямоугольной формы и поведала, что название городка происходит от старинного слова, которое переводится на современный язык как родники, они же ключи.

Действительно, родники здесь были знатные — целая небольшая стена, вклинивавшаяся в местность чуть ли не посередине одной из продольных сторон озера. Верхние из них били из земли примерно на одной и той же высоте как миниатюрные водопады. Они казались бы искусственными фонтанами, если бы было возможно сделать такие фонтаны прямо в массиве горы. Уж слишком напоминали каменные плиты под ними искусственную кладку.

Но представить себе, что такое грандиозное сооружение способны сотворить слабые человеческие руки было невозможно в принципе. Слой грунта поверх плит, между которыми били ключи, не то чтобы был слишком толст, но не было причины для такого великого проекта — наверху произрастал скромный лесок, и водосбор явно был естественным.

— Эти родники не замерзают зимой. Их единственный недостаток — сильно минерализованая вода. — с гордостью пояснила Любаня. — В разные годы их от 8 до 15, вода стекает в озеро, и благодаря им здесь круглый год сохраняется полынья, где зимуют местные лебеди и утки. А рядом с ними, там, наверху, целых две крепости. Одна из них, крепость XIV века, очень хорошо сохранилась. Мы сейчас пройдем туда, и вы сами все увидите.

Любаня так расхваливала эту крепость, словно возводила ее собственноручно. Но развалины и в самом деле были в отличном состоянии — видно было, что за ними ухаживают. Широкие каменные стены были достаточно прочны, чтобы по ним можно было ходить, а с одной из башен открывался вид на целую долину. Даже не верилось, что эта крепость выдержала несколько осад, хотя именно в этом, скорее всего, и крылась тайна ее удивительной сохранности: после каждой войны жители подправляли стены от следов попавших в нее ядер орудий, то есть фактически ее подновляли.

— Ну что вы! — засмеялась Любаня, когда Дик высказал ей свое предположение. — Все гораздо проще. Не так давно мы праздновали юбилей Городка, дату, когда он первый раз упоминается в русской летописи. И к этому юбилею был решено провести реставрацию. Видели бы вы эти стены раньше — здесь повсюду травка зеленела, а кое-где вообще деревья росли. Даже на башнях, как короны.

— Хорошая шутка — усмехнулся Артур.

— В музее Городка фото есть, потом мы туда пройдем и убедитесь, — отпарировала Любаня. — А вон там, — махнула она рукой, — место, где когда-то располагалась старая, самая первая крепость. Простой народ селился возле ее стен. Это был большой по тем временам торговый город. Жили там люди разных национальностей: чудины, славяне племени кривичей, литы и прусы.

— Откуда вам все это известно? — не выдержала Дейзи.

— Там неоднократно проводились раскопки. Найдены мастерские, где отливались из меди украшения, и кладбище, на котором хоронили мертвых по разным религиозным обрядам. В могилах также находят предметы одежды. О том, как одевались представители разных племен, ученым достаточно хорошо известно, чтобы делать выводы. Например, женщины племени чудь носили на головах обручи в виде змей, а славянки — височные кольца. И спутать такое просто невозможно.

— Не вижу раскопок, — сказал Мигель.

— Потому что сейчас они ведутся по принципу: раскопали, зафиксировали, предметы, имеющие научную ценность, извлекли, остальное закопали снова. Чтобы попав на воздух, древние стены и дома не рассыпались бы в прах от солнца, дождя и ветра, а хранились в земле и дальше. Идемте, и вы поймете это сами. Вы ощутите ритм веков…

Никакого ритма веков Дик не ощутил, но вид с косогора, на котором некогда располагался Город, носивший красивое название Ключи, действительно пьянил. Он был построен на высоком берегу одноименного озера. На берегу противоположном виднелись какие-то холмы, покрытые слегка буроватой травой. По берегам речушки, вытекавшей из озера, зеленели камышовые заросли, и душа сама собой погружалась в созерцательное настроение.

Еще они заглянули в местный краеведческий музей, но экспонатов там было не слишком много.

— Это потому, что все ценные находки археологи забирают в центр: в Псков или в Москву, а нам остается лишь то, на что ученые не претендуют.

— Если бы они могли, они бы и стены крепости умыкнули, — сказал Трувор небрежно, явно повторяя чье-то мнение.

— Если это даже и так, но деньги на реставрацию выделила область, как я предполагаю? — миролюбиво заметила Дейзи. — Вряд ли доходы от туризма слишком велики. Или у вас парочка олигархов здесь обитает?

— Нету в Городке олигархов, — вздохнула Любаня. — Но показать один из особняков здешней элиты я в состоянии. К нему мы, кстати, сейчас отправимся. Там нас уже ждут. Надеюсь, вы не забыли Руслана? Сегодня вы увидите, как он живет.

Жил Руслан не то чтобы по княжески, но его дом на дворец походил гораздо больше, чем особняк фермера Матвея. Он был весь облицован камнем, причем если цоколь, карниз и углы были темными, остальная поверхность стен — серой в крапинку, то окна обрамляли белоснежные мраморные наличники. Фигурные. В контраст им пол веранды был черным, а перила — темно-красными. Как и крыльцо.

— Керамо-гранит, — небрежно пояснил Трувор.

Двор перед этим шедевром местной архитектуры был не то чтобы очень велик, но больше напоминал лужайку, чем то, что Дик ожидал увидеть. Живая изгородь из неизвестных ему высоких кустов окружала пространство, зрительно его суживая, а в одном углу стояла круглая резная беседка, увитая то ли плющом, то ли хмелем. И бил фонтан — пусть небольшой, но самый настоящий.

Все это Дик обозрел сквозь ажурное переплетение прутьев калитки, по виду металлических: на железо этот металл не походил, больше на черненую бронзу.

Вольер с собачьей будкой, примыкавший к воротам с другой стороны, он заметил не сразу, тем более что сама собака, крупная, и больше похожая на волка, чем на городского пёселя, резвилась на свободе. Возле собаки прыгал, уворачиваясь от ее зубов, мальчик лет восьми. Другие двое детей, постарше, играли в бадминтон, и две хорошенькие девочки с интересом за ними наблюдали.