Книга в черном «змеином» переплете, тщательно завернутая в просмоленную парусину.

Что еще? Я довольно тепло одет и обут. Развернутый дорожный мешок вполне может служить одеялом.

Что можно сделать с таким запасом? Прежде всего как-то выбраться на поверхность. А дальше? Без кхарна, без припасов и снаряжения долго не протяну. Судьба явно решила позабавиться, предлагая мне выбрать одну из трех смертей: броситься в Арриг, околеть, тихо сидя на месте, или же помереть неизвестно где, хорошенько перед этим помучившись.

Вытащив из костра полусгоревший кристалл, я принялся осматривать пещеру. В дальнем ее конце обнаружилась довольно широкая щель.

Я вздохнул, погладил пальцем серебряное помолвочное кольцо, подхватил свою небогатую кладь и шагнул в пролом.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ

Старые слуги порой слишком много себе позволяют. Кто, например, осмелится выговаривать королю? При дворе Хрольва таких безумцев нет. Если не считать старую няньку Гро, которая как затеялась ворчать, так и бубнит второй час, без всякого почтения, будто Хрольву снова семь лет и он капризничает, отказываясь ложиться спать.

Милость Драконов, сколько же можно зудеть? Как будто ему самому так приятно торчать в пустой башне, которую как ни отапливай, все равно тепла не будет, только духота, и ждать, когда появится Хегли Секъяр. А ведь можно было бы сейчас сидеть с Брюнхильдой у огня, следить, как под проворными пальцами жены возникает яркий узор вышивки, слушать нежный певучий голосок, а не бормотание дряхлой старухи, добровольно разделяющей с бывшим подопечным тяготы ожидания. Под каким бы предлогом отослать Гро вниз, ей-то зачем мучиться? Фунсы бы взяли прапрадеда Олафа с его всеобъемлющей подозрительностью, криворуких строителей, исполнивших королевский приказ, и злодея Хегли, раскопавшего где-то сведения, что в этой башне ни подслушать, ни подглядеть почему-то невозможно! И подкрасться тоже…

– Кого там тиллы волокут? – Гро проворно – откуда только силы берутся? – заковыляла к дверной арке. – Ты стой тут, сама доложу, – донесся ее голос уже из коридора.

Вернулась.

– Приперся твой коршун. Бабу с собой какую-то приволок. Жена, что ли? Посмотреть хоть, какая на такого идола позарилась. Ведь и детишки, говорят, есть. Или ж это?.. – Старая нянька подозрительно воззрилась на короля. – Ты смотри, Брюнхильда тебе жена законная и королева. Если спросит, я молчать не буду!

– Хесса Къоль – главный прознатчик города Гехта. У меня к ней… дело государственной важности. Ступай к Брюнхильде, няня Гро, скажи ей, я скоро приду. И, пожалуйста, пригласи сюда канцлера и хессу Къоль.

– Скоро, как же! Опять всю ночь огонь жечь будете да пергамент переводить. Лучше б уж греховодничал!

На пороге нянька оглянулась, еще раз смерила короля осуждающим взглядом и погрозила сухим скрюченным пальцем. Три года назад перешагнувший пору тридцатилетия государь Хрольв лишь виновато пожал плечами.

Старым слугам порой дозволяется слишком много.

– Хесса Хельга!

Король встал ей навстречу. Полноватый, румяный, улыбчивый, государь Хрольв казался добродушным увальнем, любителем хорошо провести время, повоображать, поиграть в рыцаря.

Но Хельга помнила, какой Хрольв Ясный на самом деле. И знала: сейчас король не играет. И сама она не склонна ни хитрить, ни кокетничать, не станет изображать ни верноподданический восторг, ни надежду и трепет прекрасной дамы. Хельга Къоль пришла по своему праву, она спросит и услышит ответ.

– Ваше Величество.

– Милость Драконов, хесса Къоль, вы подрались с моим канцлером?

Встрепанный и помятый Хегли Секъяр протиснулся мимо короля к камину.

– Это ее кхарн! Рыжий негодяй с чего-то решил, что я покушаюсь на жизнь, честь или здоровье его хозяйки. Поддел рогами, выкинул из седла и чуть не затоптал копытами. Как кто-то осмеливается лезть в приграничье, если там так обучают зверюг?

– Не только кхарны, но и люди. Да, первые вурды, истинное сокровище королевства, верность и честь. Пока Къольхейм стоит у отрогов Западного Щита, закрывая выход с Барсова перевала, мои подданные могут не страшиться нападения оттуда.

Хитро заворачивает. Бунт клана Къолей может стать не просто ссорой монарха с вассалами. Сколько невиновных пострадает, если мятежные вурды перестанут защищать перевал? А горючие кристаллы, которые для нужд всего королевства издавна добывают люди очага Къолей? Не нужен Хрольву мятеж, совсем не нужен. Что дальше скажет король?

– Хесса Хельга, я знаю, зачем вы пришли.

– Даже скучно делается, как ты всегда оказываешься прав.

– Просто я хорошо знаю Хельгу Къоль и вообще людей такого склада.

– У меня было ощущение, будто я играю в любительском спектакле. Мне подают ожидаемую реплику, я отвечаю заученным текстом. Боюсь, что у хессы Къоль тоже. А ведь она умная женщина, наверняка понимала, что попала в ловушку.

– И что? Она всего лишь подтвердила клятву вассальной верности. Лучше было бы, если бы ее кхарн захромал в Белом Поле и Хельга стала бы добычей ночной нечисти?

– Страшный ты человек, Хегли.

– Я слишком хорошо помню, что говорил мой дед: нельзя допускать, чтобы к королю относились как к обычному человеку. Сегодня ты принял вызов на дуэль, завтра к тебе выяснять отношения припрется целый разгневанный клан. А потом кто-нибудь возомнит себя не просто равным королю, но и более достойным престола. Государь должен не просто быть непогрешим в глазах своих подданных – нужно, чтобы они даже подумать не могли, что у властителя можно за что-то требовать ответа. Придется благородной хессе Къоль довольствоваться поединком с всего лишь канцлером королевства.

– Мерзко все-таки в этой башне… – Король Хрольв зябко потер руки. – Говорят, в основу ее, чтобы крепче стояла, замуровали живого человека, девушку. Ты ничего не знаешь об этом?

– Брехня. Сам король Олаф и сочинил, чтобы не лезли в башню кто ни попадя. Да не стану я убивать Хельгу. Она нужна мне и, что гораздо более важно, нужна королевству. Я политик, а тем, что мы затеяли, должен заниматься сыщик, и я не знаю никого лучше Хельги. Но она никогда не согласится работать со мной добровольно. Пришлось заставить. Фунс, ребра болят. Помереть от смеха, секту ловлю, а меня же ее адептом посчитали. Даже договорить не успел.

– Начал давить и перестарался.

– Да. Теперь у меня есть бесценный союзник, но и очень сильный враг. Если Ларс Къоль не вернется, Хельга переступит через свои принципы и точно постарается сжить меня со свету. В честной дуэли у меня против нее, пожалуй, нет никаких шансов. На шпагах хесса Къоль дерется так, будто за ее спиной стоит сам Черный Воин Троппер.

– Я могу королевской волей запретить поединок.

– Даже монарх не имеет права встать между вурдами, когда дело касается чести.

Король промолчал.

Он знал Хегли Секъяра с детства, внук канцлера вырос во дворце. В отрочестве Хрольв восхищался ловкостью, с которой Хегли задумывал и осуществлял разные проделки, за участие в которых могло влететь и принцу. Но те, кто беспрекословно слушался младшего Секъяра, не только достигали желаемого, но и никогда не бывали как-либо наказаны.

– Хегли, а ведь ты давно мог бы совершить переворот. И – я уверен – успешный.

– Мог бы, – благодушно согласился канцлер. – Но я слишком вольнолюбив и потому хочу служить государству, а не быть навечно прикованным, управляя им. Хочу быть орлом, а не птенцом грифона, который сидит в золотом гнезде и ждет, пока кто-нибудь притащит ему добычу. Я люблю охотиться сам.

– Ты как с королем разговариваешь?

– Так же, как ты с канцлером. Если б я вызвал гнев Вашего Величества, то уже давно протух на должности градоправителя в Дуракхейме или еще худшей дыре.

– Считаешь, раз друг детства, то все можно?