Он замолчал, боясь и сказать слишком много, и не сказать самого нужного. Как же сложно балансировать на тончайшей грани между искренностью и этикетом. Может быть, попросить иллюзорницу принести воды или что‑то передать целителям? Девица, похоже, сообразительная, поймет все правильно. А слухи… да плевать! Он не делает ничего предосудительного! Это его адептка, у которой он уже много лет куратор! И вообще Архимаг…

Но Айлин смотрела так скованно и настороженно, что Грегор мучительно почувствовал еще большее бессилие, чем в начале разговора. Неужели она боится?! Чего, наказания?! И как разбить вставшую между ними стену?!

‑ Я говорил с лордом‑канцпером о вашем поступке, – уронил он, досадуя, что девица у окна явно превратилась в сплошные уши. ‑ Ваше мужество помогло спасти Дорвенант, и никто не поставит вам в вину некоторую… неосторожность, которую вы при этом проявили. Но мне жаль, что все получилось именно так.

‑ Мне тоже, милорд, – ответила Айлин этим новым голосом, все еще по‑девичьи звонким, но стылым, как весенняя вода. И тут же добавила гораздо теплее и мягче: – Моя заслуга не так уж велика, поверьте! Это Апастор и Лу… То есть лорд Вальдерон и синьор Фарелли! Они настоящие герои. А я сделала то, что должна была.

И снова Грегора резануло по сердцу сознание собственной вины. Никогда, никогда он не простит себе, что идти в этот страшный путь пришлось ей, такой нежной, хрупкой, юной…

‑ Вам надели артефакторные браслеты? ‑ спросил он, когда молчание в комнате затянулось сверх приличного. ‑ Сочувствую. Но это необходимо, вы же понимаете?

‑ Понимаю, – отозвалась Айлин, вздохнув. ‑ Но мне сказали, что нет нужды прерывать обучение. Пока не восстановятся каналы, я могу посещать лекции и заниматься теорией. Вы же… позволите мне остаться на вашем особом курсе?

Ее голос дрогнул, и Грегор возблагодарил Всеблагую за присутствие иллюзорницы. Только поэтому он не упал на колени перед постелью Айлин, покрывая руки девушки поцелуями и уверяя, что сделает все, что угодно. Только бы она никогда не смотрела на него с таким затаенным страхом перед отказом.

Айлин ‑ умная и целеустремленная девушка, она желает получить перстень магессы, и это более чем достойно! И хотя обучаться в Академии для замужней женщины немыслимо, он что‑нибудь придумает! Будет давать ей уроки дома, и это наверняка их сблизит… С остальными преподавателями тоже можно договориться о частном обучении. Никто не откажет Архимагу в подобной услуге. Но сейчас главное, чтобы она полностью выздоровела и восстановила силы. Бреннан ‑ умница! Даже будь каналы Айлин в полном порядке, ей бы не помешало некоторое время носить ограничители. Меньше будет соблазна влипнуть в новую историю, хотя бы пока он не вернется.

‑ Разумеется, вы сможете учиться дальше, – пообещал он с легким сердцем. ‑ Ограничители лишь временная мера для вашей пользы. Айлин, – позволил он себе отступление от этикета, вложив в это единственное слово всю накопившуюся мучительную тревогу, – вы не представляете, как я… как мы все переживали!

‑ Простите, милорд…

Она отвела взгляд, и Грегор, пользуясь тем, что иллюзорница по‑прежнему стояла спиной, быстро склонился над рукой Айлин, лежащей поверх одеяла. Взял теплую девичью ладонь в свою и поцеловал тонкие пальцы, а потом сразу выпрямился.

Айлин смотрела на него, распахнув глаза так, что они показались огромными на осунувшемся лице. Приоткрыла рот, желая что‑то сказать, но лишь беспомощно покосилась на спину подруги, увлеченно протирающей и так чистый подоконник.

‑ Отдыхайте, – попросил Грегор. ‑ Ни о чем не беспокойтесь, теперь все будет хорошо.

И встал, торопясь выйти, пока не наделал каких‑нибудь глупостей. Сердце колотилось так бешено, словно он отбивался от стаи упырей. Впрочем, с упырями он бы точно знал, что делать, это как раз не требовало беспокойства. За его спиной, пока Грегор шел к двери, прозвучал жизнерадостный голос иллюзорницы:

‑ Ну вот видишь, тебе даже отработку не назначили! И вообще, ты теперь героиня! Как только тебя выпустят из лазарета, устроим в комнате пирушку!

Грегор заставил себя растянуть губы в улыбке. Молодость… Чудесное спасение после подвига ‑ всего лишь повод отпраздновать это! А кстати, еще предстоит выяснить, как у девочки это получилось. Он точно знал, что формула верна и требует непременной смерти либо мага, либо приносимой жертвы. Но Айлин жива… Благодарение Претемной за это чудо! Он бы и Баргота за него поблагодарил, если бы следовало…

Он вышел в коридор и вздрогнул от неожиданности. Совершенно забыл о фраганце! Но ювелир, кажется, не был в претензии. Он что‑то увлеченно черкал карандашиком в крохотном блокноте, а увидев Грегора, поднял на него невозмутимый взгляд. Грегор постарался отогнать мысль о том, сколько лишнего мог услышать излишне увлеченный своим ремеслом мастер и осведомился:

‑ Вы довольны?

‑ Чрезвычайно, – любезно поклонился тот и веско уронил: – Я возьму ваш заказ. И это будет шедевр. Если, разумеется, вас устроит цена.

«А что меня может не устроить? ‑ с легким высокомерным недоумением подумал Грегор. ‑ Если уж Райнгартены позволили себе такие расходы, род Бастельеро им точно не уступит. К тому же, насколько я знаю, дела в поместьях идут превосходно, а серебряная шахта на границе с Дильмахом становится все прибыльнее…»

‑ Слушаю вас, – уронил он, и фраганец назвал цену.

‑ Сколько? ‑ переспросил Грегор, искренне думая, что ослышался.

Ди Амбруаз повторил, сопровождая слова совершенно безмятежным взглядом. «Издевается! ‑ подумал Грегор. ‑ Нет, разумеется, подобный гарнитур ‑ вещь огромной стоимости, но… не настолько же! Что, Фрагана решила взять реванш хотя бы в этом? Любопытно, сколько он запросил с Райнгартенов? То‑то Этьен использовал именно слово «разориться».

Он вспомнил зеленые глаза Айлин на бледном личике и веснушки, проступившие от этой бледности еще сильнее. А потом его кольнула холодная мысль, что неизвестно, каким образом закончится его недолгое бурное протекторство. Учитывая, кто взойдет на трон и сколько счетов у будущего монарха накопилось лично к Грегору. Может статься, что его ждет смертный приговор…

«Имею ли я право в таком случае вообще делать предложение этой бедной девочке? ‑ отчаянно подумал он. ‑ Остаться вдовой, так и не став женой по‑настоящему ‑ такую ли участь я ей желаю?! Но… не будем умирать раньше времени. И в любом случае, пусть у нее останется мой подарок. Вещь такой цены, которую ей вряд ли подарит кто‑то другой. Что‑то, хоть немного способное передать, как я ее люблю!»

‑ Мой поверенный привезет вам деньги завтра, – сказал он совершенно спокойно. ‑ И я чрезвычайно благодарен, что вы согласились взять этот заказ. В ближайшее время я отбываю из Дорвенны по делам Ордена, но мы ведь все решили, не так ли?

‑ Одно удовольствие иметь дело со столь щедрым месьором, – снова поклонился фраганец. ‑ Не будете ли вы столь любезны помочь мне добраться домой?

‑ Разумеется, – кивнул Грегор. ‑ Надеюсь, не покажусь неучтивым, если найду вам провожатого? У меня очень много дел.

Он посмотрел в окно на сад, где уже сгущались сумерки. День прошел, а так мало сделано! Положим, нужные вещи за ночь соберут слуги, а Райнгартен наверняка уже позаботился об устройстве лагеря. Этого холеного кота пошли хоть к Барготу, стихийник и туда отправится со всеми возможными удобствами.

Они вышли в сад, и Грегор повел гостя к каретному двору.

‑ Месьор Клод! ‑ раздался вдруг радостный возглас, и от ближайшего экипажа к ним поспешил Гельсингфорц, расплываясь в подозрительно восхищенной улыбке. ‑ И вы не заглянули ко мне?! Я обижен до глубины души!

‑ Ах, Курт! ‑ отозвался ювелир не менее восторженно. ‑ Мои самые искренние извинения! Очень краткий визит, и я предположить не мог, что встречу вас именно здесь. Но… вы ведь уже решили ваши мелкие сложности с порталами, не так ли? Значит, как обычно, в следующий день Всеумелого? У вас или у меня? Как я скучал, если бы вы знали!