Я продолжаю сидеть неподвижно, уставившись на его лицо. Оно красивое. Остаётся таковым, даже несмотря на всю мерзость, что он сделал со мной.

Прошло всего два месяца, показавшихся мне целым годом. Два чёртовых месяца.

Я так старалась всё забыть, а он вновь ворвался в мою жизнь. Словно снёс стены, которые я едва возвела вокруг себя.

– Ты слышишь меня? – Гай говорит громче, вдруг оказавшись слишком близко ко мне.

Теперь я могу рассмотреть его внимательнее. Его каштановые волосы, его глаза цвета изумруда, красивые губы, нахмуренные брови…

Гай передо мной реален.

И даже не знаю, плакать мне из-за этого или радоваться.

Во мне бушуют два совершенно противоположных друг другу чувства. Я хочу его касаний и вместе с тем хочу вонзить ему в сердце нож. Дать ему почувствовать то, что он заставил чувствовать меня. Сделать ему больно и делать до тех пор, пока он не раскается.

– Каталина, я не шучу. – Гай чуть сбавляет тон, но продолжает смотреть на меня строгим и серьёзным взглядом. – Уезжаем отсюда. Как можно скорее. Если у тебя есть что-то совсем необходимое, можешь взять и…

– Ты ненастоящий.

Произношу я слова словно под гипнозом. Голосом, полным боли и отчаяния. Не могу в полной мере понять, что происходит в душе. Когда я смотрю на него, становится лишь вдвое хуже – боль невыносима. Молнией в голову бьётся воспоминание. Слова в записке, разорванное бельё, кровь…

Он меня бросил. Он меня использовал. А сейчас вернулся, чтобы сжечь остатки сердца, которое и без того едва бьётся у меня в груди. Он отнимает мои шансы быть хоть каплю счастливой.

Слёзы катятся сами по себе. Текут по щекам, заполняют мой организм ядом, травящим душу.

– Пожалуйста, – всё продолжает шептать он, но держит расстояние между нами. – Пожалуйста, Каталина, только не плачь.

Неожиданно я прихожу в себя, встаю с кровати. Меня словно бьёт током, и я выбираюсь из того несчастного состояния, в котором находилась. Теперь рыдания заменяет гнев, злость, ненависть. Я с отвращением смотрю на парня перед собой и с силой толкаю его в грудь. Конечно, по сравнению с ним я беспомощна.

– Какого чёрта ты вернулся?! – кричу я громко. Так громко, что могу разбудить всех в доме. – Зачем ты пришёл?!

Он не отводит от меня взгляда, стоит всё так же непоколебимо. А я вижу пистолет у него в штанах, и дыхание у меня перехватывает.

Я замираю и медленно отхожу от него.

Кровавый принц. Именно так прозвали любителя бордового и чёрного в одежде, сына лидера мафии, человека, убившего множество людей. Я помню все статьи, которые изучила о нём.

Вероятно, он вернулся, чтобы закончить дело.

– Ты убьёшь меня? – хрипло шепчу я.

Я почти чувствую, как из сердца сочится кровь, у меня трясутся руки, дрожит тело.

– Ты пришёл, чтобы убить меня?

Лицо Гая меняется. Оно искажается в немом ужасе, он сжимает челюсть и опускает взгляд на пистолет. Потом медленно достаёт его.

Почему я не шевелюсь? Почему я продолжаю стоять и смотреть на него, когда должна кричать и выбегать из комнаты? Видно, я просто желаю долгожданного конца. Да, умирать страшно, но жить с мёртвым сердцем ещё страшнее.

– Нет, – отвечает он, показывая пистолет. Вытаскивает обойму, как бы демонстрируя мне, что не сможет использовать оружие. – Нет, я тебя не трону.

– Врёшь. Так же как врал всегда.

Он отрицательно качает головой.

– Я всё тебе объясню, обещаю, Каталина, но только не сейчас. – Парень говорит тихо, словно стараясь успокоить меня. Убирает незаряженный пистолет обратно в штаны. – Сейчас нам нужно уходить отсюда. Ты должна пойти со мной.

Меня разрывает от истеричного смеха. Я схожу с ума. Я уже сошла с ума, когда позволила ему стоять здесь, когда предпочла молчать и не звать на помощь. Ведь под моим окном столько охранников, что мне ничего не стоит позвать их.

– Ты пришёл поиздеваться. – Я зла, я горю от гнева к нему и к самой себе, но говорю тихо, потому что сил нет кричать. – Ну что ж… Давай. Смейся. Посмейся надо мной ещё раз и уходи. – У меня сдавлено горло, поэтому остальное я беспомощно шепчу: – Я тебя ненавижу.

Но Гай стоит, не шевелясь, лишь смотрит на меня, и под его взглядом я превращаюсь в комок. Под его взглядом я испаряюсь, ломаюсь, умираю. Потом он вдруг делает пару шагов вперёд, приближаясь походкой опасного хищника. Я не нахожу в себе сил даже поднять взгляд, когда он возвышается надо мной.

– Пожалуйста! – Я дёргаюсь в сторону. Мокрыми глазами смотрю в его зелёные и с ещё большим отчаянием продолжаю: – Уходи, Гай… Уходи! Уходи, уходи, уходи!!!

Как только из уст моих вырывается последнее слово, он вдруг хватает меня за лицо ладонями.

Слишком близко.

Слишком резко.

Слишком опасно.

А потом впивается мне в губы. И едва это происходит, как я больше не соображаю.

Он целует меня снова. Во второй раз в жизни, и хоть после первого он безжалостно сломал меня, я не спешу отталкивать его от себя. Так и происходит, когда теряешь связь с разумом, отдавшись соблазну без остатка.

Но этот поцелуй другой. Совершенно. Он нежный, мягкий и трепетный.

Мои руки застывают в воздухе, когда я уже готова его оттолкнуть, набравшись необходимого мужества. Кто-то словно хватает меня за невидимые ниточки, не давая пошевелиться.

Я не хочу его отталкивать, врать самой себе нет смысла.

Я хочу чувствовать его мягкие губы на своих.

Я хочу чувствовать его руки на своей талии.

Я хочу снова слиться с ним воедино.

Сердце в груди стучит вдвое быстрее, тело покрывается жаром, отказывается мне подчиняться. Я прикрываю глаза, наслаждаясь происходящим, опускаю руки. Гай держит моё лицо в своих ладонях бережно, словно я – хрупкая ваза, которая может легко разбиться, сделай он хоть одно неправильное движение.

Но я ведь уже давно разбита, Гай. Ты ведь уже разбил меня однажды, помнишь?

Осознание появляется резко, спонтанно. Я раскрываю глаза от ужаса, до этого прикрытые в блаженстве, и с дикой ненавистью толкаю Гая в сторону, еле отрываясь от губ.

– Зачем ты это сделал? – кричу я. Слёзы льются с новой, неведомой мне ранее силой.

– Каталина…

– Не подходи ко мне!

Мои слова никак на него не действуют, а лишь усугубляют ситуацию. Он по-прежнему смотрит мне в глаза, а в них отражается что-то чистое и светлое.

Что-то такое, что смахивает на любовь. Но это не может быть она. Это иллюзия. С людьми, которых любят, так ведь не поступают.

– Прошу, – молит он, – пойдём.

– Иди к чёрту! – выплёвываю я. – Никуда я с тобой не пойду!

Я кидаюсь обратно на кровать, укрывшись одеялом, надеясь, что хоть так он уйдёт и оставит меня в покое. Но я чувствую его пронзительный взгляд своей спиной. Чувствую, как он подходит. А затем Гай вдруг резко залезает на кровать, оказавшись сверху. Он поворачивает меня лицом к себе и хватает руки за запястья по бокам от моего растерянного лица.

Тогда в похожий момент я испытала блаженство, а сейчас к горлу подкатил немыслимый страх.

Он прямо надо мной, смотрит на меня, а я, прижатая спиной к кровати, не нахожу сил сопротивляться. Или у меня нет желания сопротивляться.

– Ты должна мне верить, – шепчет он.

Я перевожу взгляд на его губы, желая вновь к ним прильнуть. Но в ужасе стираю эти глупые мысли.

– Такой ошибки я больше не совершу. – На этот раз говорю тише и хрипло.

– Если ты останешься здесь, – холодно продолжает он, – тебя убьют.

Сказанное им заставляет меня нахмурить брови и напрочь позабыть о той шипящей ненависти, разъедающей мне кожу. Гай говорит искренне, спокойно, тихо, хотя, как я могу знать, какие из его слов могут быть лживы, а какие правдивы, когда всё это время глупо доверяла ему. Сейчас его глаза смотрят в мои пристально. Темнота не скрывает ни одного отблеска, показавшегося в них.

– Ч‐что? – У меня дрожит голос.

– Всё так, – шепчет он. – Если ты сейчас же не встанешь, я насильно вынесу тебя отсюда, даже если для этого придётся убить каждого в этом доме.