– Так, голубки, найдите себе другое место, – бесцеремонно выдаёт подруга. – Давайте-давайте!

Девушка что-то возмущённо бубнит себе под нос, убирая руку с паха своего парня, но вместе они всё же проходят мимо нас, наверное, в поисках другого укромного местечка.

– Садись, Лина, – плюхнувшись на диван, произносит Ирэн. Она достаёт бутылку с янтарной жидкостью из мини-бара рядом с собой и ставит на журнальный столик перед диваном. – Я, пожалуй, выпью.

Она без труда открывает бутылку и наливает себе в пластиковый стаканчик, который хватает со стола. За секунду подруга выпивает всё содержимое и морщится, при этом не забыв кинуть в рот небольшой кусочек лимона с тарелки.

– Ах, чёрт! Как же хорошо! – выдаёт она. – Прости, я забыла захватить какой-нибудь сок снизу… Я такая безответственная.

Отрицательно покачав головой, уверяю её в том, что в этом нет никакой необходимости:

– Я не хочу пить.

Ирэн наливает себе ещё немного виски и, прежде чем снова опустошить стаканчик, интересуется у меня:

– Тогда, может, хочешь поесть чего-нибудь? Хотя… Зачем спрашиваю? Так… – Подруга встаёт с дивана и направляется к двери. – Я принесу чего-нибудь пожрать нам. Ты подожди меня здесь.

Спорить с ней бесполезно, поэтому я просто молчу. Ирэн выходит из комнаты, оставив меня сидеть наедине с бутылкой дорогого виски, как я вычитала на этикетке.

Комната погружена в глухую музыку, слышащуюся с первого этажа, стены сотрясают весёлые вопли.

Я встаю и иду к окну. Открываю его, чтобы впустить в жаркую и душную комнату немного свежего воздуха, а сама гляжу вниз. Во дворе собралась отдельная группа пьяниц. Девушки и парни прыгают в бассейн прямо с алкоголем в руках, кто-то затягивается самокрутками с травкой.

Мама убила бы меня, если бы узнала, что я побывала в таком грязном и развратном месте. Нам с Ирэн пришлось немного приукрасить историю, сказав, что мы отправляемся на весёлый и скромный праздник в честь дня рождения нашего однокурсника – милого и хорошего парня.

Когда я отворачиваюсь от окна и гляжу на столик с виски, во мне пробуждается непонятное желание. Желание взять в руки бутылку и сделать глоток. Внутри всё ещё ноет, неприятно колет. А голова разрывается от воспоминаний. И кажется, единственное, что поможет, – это временно одурманить разум.

А что, как не алкоголь справится с этой задачей?

А может, мне удастся напиться настолько, что я потеряю память?

Неуверенно я подхожу к столику, не отрывая глаз от виски перед собой. Осторожно беру в руку всё ещё холодную бутылку с напитком. Разглядываю жидкость внутри, напоминающую цветом обычный чёрный чай, и пытаюсь придумать, какого же она вкуса. Медленно открываю крышку и подношу к губам. Резкое движение – и я уже делаю глоток, зажмурив глаза.

В горле появляется неприятное ощущение жжения, и я автоматически морщусь, однако выпускать бутылку из рук пока не собираюсь. Почему-то я вновь хватаю губами горлышко и вновь вливаю в себя алкоголь.

Горько и невкусно. Внутри словно всё горит, но я продолжаю. Упорно продолжаю пить.

Ещё, ещё, ещё и ещё.

Алкоголь течёт по горлу вниз, разливаясь поразительным теплом внутри меня. Постепенно с каждым новым глотком я чувствую расслабление. Сначала лёгкое головокружение, затем что-то вроде эйфории. Становится приятно. Разум одурманивается. Я уже почти не контролирую своё тело.

И я позволяю этому случиться.

Из головы тут же выветриваются все мысли. Абсолютно. Я ни о чём не размышляю, не думаю. Я просто отдаюсь порыву приятного ощущения.

Но я всё ещё пью. Всё так же вливаю в себя оставшуюся жидкость из бутылки. Ноги подкашиваются, мне становится душно, и я, держа в руке виски, медленно иду к окну, чтобы вдохнуть свежий воздух.

Но перед глазами всё плывёт, сливаясь в цветные пятна, которые мне еле удаётся различать. Я иду вперёд, свободной рукой пытаясь удержаться за оконную раму, чтобы высунуть голову наружу, навстречу приятному ветерку. Встаю на подоконник.

Но под рукой и ногами ничего не оказывается.

И я падаю, не удержав равновесия.

Это могло бы стать моим восхитительным концом. Упасть и разбиться. Умереть наконец.

Но кто-то хватает меня сзади. Быстро, ловко и резко. Чьи-то сильные руки дёргают меня в свою сторону, спасая от заманчивой концовки жизни Каталины Норвуд.

– Ты что, чокнулась?! – кричит мужской голос прямо в лицо.

Я хмурюсь, пытаюсь вернуть себе зрение, но всё вокруг по-прежнему размыто. Разум спит, голова кружится.

– Какого чёрта ты собиралась сделать?!

Я поднимаю глаза на своего спасителя.

У него зелёные глаза. Чёрт.

Прямо как у Гая.

Как жаль, что это не он…

Меня одолевает разочарование. Такое сильное и неприятное, что у меня вновь подкашиваются ноги.

Я так надеялась… Надеялась, что это он. Что он пришёл, чтобы извиниться. Сказать, что это была просто глупая шутка. Что он действительно меня любит.

– Пойдём-ка со мной!

Незнакомый парень отнимает у меня бутылку и крепче сжимает запястье, пока уводит меня из комнаты. Видно, просто боится того, что я вновь могу попытаться выпрыгнуть из окна.

Это смешно и абсурдно, я-то знаю. Ведь я слишком труслива, чтобы на это решиться. Даже если очень захочется.

Мы спускаемся на первый этаж, где люди живут в своём особенном мире. Без хлопот, без проблем… Забывшись, они просто отдали себя без остатка музыке, что вскружила им голову.

– Ирэн! – кричит мой спаситель. – Забирай свою психованную подружку! Она чуть не убилась прямо здесь!

Наконец я вижу подругу. У неё глаза лезут на лоб, когда она осматривает меня и улавливает запах спиртного.

– Боже, о чём ты говоришь, Грэг? – Ирэн вцепляется мне в плечи. – Только не говори, что она выпила!

– Если бы только это! Она едва не сиганула из окна! Советую тебе хорошенько приглядывать за ней.

– Спасибо. Я обязательно теперь буду за ней приглядывать. – Ирэн делает акцент на последнем слове, строго взглянув мне в глаза. – Мы, пожалуй, поедем уже. Зря я её сюда привела.

Подруга тащит меня к выходу, крепко схватив за руку, а я всё ещё пытаюсь прийти в себя. Ноги по-прежнему ватные, а перед глазами всё плывёт.

Когда мы уже садимся в её машину, оказавшись вдали от шума, на меня обрушиваются почти гневные вопросы:

– Лина, что ты творишь? Твоя мама ведь теперь шкуру с меня сдерёт, если узнает о том, что ты пила и едва не вывалилась из окна!

Ирэн хватается за голову, одновременно и злая на меня, и напуганная. В первую очередь её пугает моё неестественное поведение.

– Всё! – после минутного размышления выдаёт она громко. – Едем ко мне! Нельзя, чтобы миссис Норвуд увидела тебя в таком состоянии.

В горле пересыхает, тело почти немеет, я чувствую неприятную слабость, но еле заставляю себя заговорить:

– Она будет очень волноваться, если я не приду домой.

– Об этом не волнуйся. Я позвоню ей и скажу, что ты захотела переночевать у нас. Она точно не станет возражать.

Так мы и делаем.

Лежу на диване в гостиной и пытаюсь унять тошноту. Кажется, мой не привыкший к алкоголю организм даёт о себе знать и хочет поскорее вывести из меня всю ту гадость, что я влила в себя вчера.

В помещение входит Ирэн, держа в руке чашку горячего чая с лимоном. Она выглядит уставшей. Конечно. Ведь она всю ночь держала мои волосы, пока я, скрючившись на коленях перед унитазом, выплёскивала всё содержимое своего желудка.

– Вот, выпей, – говорит она, протянув мне чашку. – Тебе станет лучше.

– Спасибо.

Беру в руки чай и делаю глоток. Горячая жидкость течёт по горлу вниз, и мне уже становится чуточку легче. Девушка садится рядом со мной на диван.

– Зачем ты пыталась сделать это? – с горечью говорит Ирэн, склонив голову чуть набок. – Это из-за него? Ты из-за него хотела выпрыгнуть?

– Я не собиралась прыгать. Я просто хотела подышать свежим воздухом.