– Мам! – смеюсь я, наблюдая за тем, как мама шутливо подмигивает. – Не перестарайся до такой степени.

– Не волнуйся. Необходимого эффекта мы добьёмся. Так… Вроде всё.

Она встаёт с корточек, перестав измерять длину будущего платья, и смотрит мне в глаза.

– Нежный персиковый цвет идеально тебе подойдёт, – говорит мама. – Твоя кожа будет блестеть на его фоне.

– Его успеют сшить? Ведь оно должно быть готово уже к вечеру завтрашнего дня.

– Успеют. Не волнуйся. Ты забыла, что у меня работают первоклассные мастера, которые сделают даже невозможное за дополнительную плату? Всё пройдёт как надо, милая.

Мама не ошиблась, когда обещала, что платье будет готово к нужному времени.

Его доставляют прямо к нам домой на следующий день.

К вечеру у меня ещё полно времени на то, чтобы полностью подготовиться.

Волосы мне подкручивают, закинув локоны на плечи. Брызгают лаком, придавая им ослепительный блеск. Закрепив прядь длинной чёлки сбоку над левым ухом заколкой в форме цветочка с бриллиантами, наш стилист, Офелия Ричардсон, приступает к макияжу. Мама настаивает не «разукрашивать» моё лицо слишком сильно. Я должна оставаться естественной, но очень привлекательной, поэтому ограничивается стилист лишь небольшим количеством пудры, нежно-персиковой помадой и тушью. Выгляжу я действительно натурально.

Платье я решаю надеть чуть позже. Когда до приезда Гая остаётся лишь полчаса.

Когда мама вынимает мой новый наряд из чехла, я теряю дар речи. Платье изготовлено из очень мягкой ткани, приятно ласкающей кожу. Нежный персиковый оттенок и правда придаёт больше женственности и очень красиво сочетается с моей чуть смугловатой кожей. Когда я его примеряю, оно идеально садится на мою фигуру, даря маме повод повосхищаться своей любимой дочерью. Обычные бретельки на плечах она решила заменить слоем прозрачной органзы телесного цвета. Длинные края имеют разрез для рук и спадают вниз, при этом открывая мои руки до локтей. Подол платья уходит вниз до самых кончиков пальцев ног, и, когда я надеваю каблуки, он чуть приподнимется, из-за чего эффекта «ползающего» по полу подола не возникает.

Я, в общем, готова.

Готова внешне, но не совсем готова внутри.

Когда за мной заезжает Гай, я нервничаю пуще прежнего. Остаётся надеяться, что он оценит мамины труды.

– Он уже здесь, – взглянув в окно, уведомляет меня она. – Надо выходить, милая.

Мама покидает гостиную, и, тяжело вздохнув, я следую за ней.

Так я оказываюсь во дворе, наблюдая за стоящим около машины Гаем. За чертовски привлекательным Гаем.

Но вот когда его глаза поднимаются и смотрят в мои, в них отражается блеск, какой бывает, когда видишь нечто по-настоящему волшебное. Его взгляд ползёт по моему телу вверх-вниз, восхищаясь, изучая каждую деталь. Я вспоминаю, что он вчера, вполне возможно, видел мои соски под промокшим тонким платьем, и от этого кровь мгновенно приливает к щекам. Благо никто не догадается об истинной причине моего смущения.

– Eres hermosa, – вдруг поражает меня и мою маму Гай.

Испанский? Неужто он говорит на испанском или, может, просто заранее подготовился?

– Ух ты, – смущённо улыбается мама, явно оценив подобный комплимент. – Как давно не слышала я своего родного языка и как удивительно было услышать его от тебя.

– Я просто стараюсь вам понравиться, миссис Норвуд, – незатейливо отвечает Гай.

Да он мастер обольщать женщин. Ему удалось достичь этого даже с моей строгой матерью. Невероятно!

Я веду взглядом по его высокой фигуре, снова облачённой во всё чёрное. Вверх-вниз. У меня кружится голова, когда я вижу выступившие вены на его руках. Как же это привлекательно…

– Когда же мы с Джереми познакомимся с твоим отцом, Гай? – спрашивает мама открыто. Я ждала подобного вопроса, поэтому не сильно удивляюсь.

Парень многозначительно улыбается и отвечает:

– Когда придёт время, миссис Норвуд. Я буду очень рад этому событию.

– No lastimesa mi niña, – говорит мама, взглянув Гаю прямо в глаза, но при этом видно, что она произнесла это больше в шуточной форме.

Из этого я знаю разве что слово niña, означающее вроде как «девочка». И хоть моя мама имеет испанские корни и бегло говорит на родном языке, мой испанский никудышен, так как я с детства говорю только на одном английском, поэтому почти ничего из услышанного не понимаю.

– No lo haré [3], – кивает ей парень.

– Я вам не мешаю? – улыбаюсь я, вклиниваясь в разговор, понятный только им обоим.

Гай вдруг кладёт руку мне на талию, и от его пальцев у меня вибрирует кожа, а дыхание сбивается. Вот как он умеет делать. Настоящий дар. Или я одна так реагирую?

– Мы уже должны ехать, миссис Норвуд. Отец просил не задерживаться.

Мама понимающе кивает, потому что сама высоко ценит пунктуальность. Можно сказать, даже в первую очередь. Не раз я становилась свидетелем того, как она увольняла работниц из своей дизайнерской компании за одно-единственное опоздание.

– Тогда не буду вас больше задерживать, – говорит она, нежно улыбаясь. Её взгляд полон гордости, когда она смотрит на меня, а потом целует в щёку. – Проведи время хорошо, моя милая. Я буду ждать подробного рассказа. Постарайся всё запомнить.

– Ладно, мам, – смеюсь я, уже направляясь к машине Гая, пока он по-прежнему держит меня за талию, а затем по-джентльменски открывает мне дверцу.

Мы уже в Клайд-Хилле, машина припаркована у высоких ворот, окружающих дом Стивена – отца Гая, как он мне его и представил во время поездки.

Для того чтобы попасть сюда, мы пересекаем пункт вооружённой охраны, а затем проезжаем по длинной, окружённой фонарными столбами, скульптурами и высокими кустами дороге на территории их поместья. Пока не оказываемся в просторном дворе такого размера, что сюда вполне можно сажать частные самолёты.

– Сегодня какое-то праздничное событие? – спрашиваю я, глядя на большое количество собравшихся нарядных людей.

– Благотворительный вечер, – отвечает парень. – Отец заправляет организацией, помогающей беженцам и детям-сиротам со всего мира.

Мои родители, конечно же, тоже занимаются подобными делами, поэтому нет ничего удивительного в том, что очередной богатый человек организовывает помощь нуждающимся людям, делясь своими нескончаемыми деньгами.

Я сижу в салоне, нервно сжимая руками подол платья и волнительно вздыхая.

– Всё в порядке? – спрашивает Гай, касаясь пряди моих волос и при этом дотрагиваясь до щеки.

– Я просто волнуюсь, – честно отвечаю я.

– Нет, это уже не волнение. Это больше похоже на панику.

Я гляжу в его зелёные глаза, пытаясь найти в них долю поддержки. И мне это даже удаётся.

– Ладно… – Моя голова кивает сама по себе: – Я готова.

Парень кивает в ответ:

– Отлично. Тогда идём, мисс Норвуд.

Он выходит из машины, обходит её и открывает мне дверь. Я принимаю его ладонь, и Гай помогает мне выбраться из салона, при этом следя за тем, чтобы платье ненароком ни за что не зацепилось.

Я улыбаюсь в восхищении, глядя на роскошное поместье, освещённое со всех сторон фонарями и окружённое идеально подстриженным газоном и декоративными кустами. Королевский дворец, никак иначе.

– Пока я не откинулась прямо здесь, лучше нам поспешить в дом. Чувствую, что могу потерять сознание.

Гай издаёт едва слышный смешок и предлагает мне свой локоть, за который я тут же хватаюсь обеими руками. А затем вдвоём мы начинаем идти в сторону имений его отца.

За все свои семнадцать лет мне довелось увидеть множество особняков, коттеджей, шикарных домов и квартир. Мы с семьёй бывали в самых роскошных виллах на берегах Канн, Адриатики и реки Эйвон в Англии. Мы бывали везде, где слышалось слово «богатство», звенел настоящий хрусталь, а люди ходили в пошитых на заказ нарядах от дорогих брендов.