— Точно говорю: добрый ты стал, — повторил я, сунув руку в седельную сумку своего капи, что осмелев, подошел ближе. Пальцы наткнулись на кусок вяленого мяса, а рядом ощутили половину небольшой головки сыра. Недолго думая, я вытянул первое и бросил в трех шагах от нага. Темные глаза в ночи светились удивлением, хотя само существо не делало больше попыток дергаться.

— Ну да, — Хейзед хохотнул, кивнув на добрый кусок мяса, — это я тут подобрел. Поехали. Время не на нашей стороне, а мы и так задержались больше чем нужно.

— Еще раз встречу — умрешь, — просто, без всякой злобы, предупредил я нага, глядя тому в глаза. И чтобы у змея не оставалось сомнений, поднял руку. На ладони, рассеивая темноту, вспыхнул голубой огонек. Яркий и почти живой язык пламени взметнулся вверх, поймал какое-то облако на высоте двух метров над землей и растекся вдруг заревом, за мигом осветив всю поляну.

— Боюсь, при вашей следующей встрече ты спалишь половину местных болот, — хмыкнул Хейзед, с некоторым удивлением рассматривая гаснущее небо. Ни я, ни он не ожидали такого результата.

«У-у-у-у!»

Удивленные, мы обернулись. Прижавшись к шее капи, почти лежа на мохнатом существе, тихо завывал шаман. Его глаза были крепко зажмурены, а ноги заметно дрожали в стременах.

— Смотри, еще одна такая демонстрация, и у него остановится сердце. А нам еще до ведьмы добраться, — хохотнул Черный. У него было какое-то на редкость приподнятое настроение.

— Наг. Всего в паре часов от деревни, — продолжал причитать шаман.

Кажется, этому человеку было труднее всех переносить тяготы пути. Я даже засомневался, что он и вовсе покидал свою деревню раньше, так шаман оказался не подготовлен и вздрагивал-вскрикивал при каждом удобном или,  наоборот, не очень удобном случае.

— А такого раньше не было, как я понимаю? — уточнил Хейзед, раскидывая свою палатку. У нас было часа три на отдых, так как капи вымотались, а предрассветная мгла сделала болота совсем непроходимыми. В таком тумане ничего не стоило угодить в топь и не заметить ямы.

— Нет! — замотал головой патлатый человек, и у меня свело зубы от желания его окунуть в ближайшую лужу. Пусть от него не воняло нечистотами, а только дымом и травами, ощущение брезгливости никуда не девалось.— Наги не подходят к деревням. Они, полуразумные твари, живут в самых непроходимых частях болот. Их семьи гнездятся в такой глуши, что туда никому не пробраться.

— Значит, нашего знакомца что-то выгнало к людям. Почему это меня не удивляет? — широко зевнув, я окинул взглядом наш небольшой лагерь. Было бы разумно поставить часового, но рассчитывать на шамана не приходилось, а Ор и так недоволен тем, как обернулось путешествие. Встреча с нагом и шаман в придачу в начальный договор не входили. Не согласится дежурить.

Я же неожиданно устал. Оказалось, что танцы с болотным змеем вытянули у меня немного больше сил, чем можно было предполагать. Кинув взгляд на Хейзеда, только покачал головой. Черному тоже требовался сон. Так что пусть это будет беспечно с нашей стороны…

— Я поставлю ограду, — неожиданно став серьезным, вклинился в мои мысли голос шамана. — Она не очень сильная, и мне не приходилось использовать ее в Сердце болот, но если кто-то приблизится — предупредить должна.

— И на том спасибо, — буркнул я, пытаясь подавить зевок. А затем едва не присвистнул от удивления.

Шаман вытянул из какого-то мешочка на поясе горсть бусин и выбросил их вперед, прямо перед собой. Но те, бледно-голубые, не упали на землю, а зависли в полуметре над поверхностью и принялись растекаться в стороны, словно лепестки цветов, выброшенные на воду. Бусины плыли в тумане, замыкаясь кольцом вокруг того пятачка, что мы выбрали в качестве стоянки. А когда последняя из двух десятков заняла свое место, равномерно рассредоточившись, они вдруг засветились. Слабо, почти неразличимо сквозь все усиливающийся туман, но я почти мог рассмотреть тонкую линию силы, что соединяет их.

— И как долго такая штука может висеть? — с интересом, протянув ладонь в сторону защитного кольца, но не касаясь его, поинтересовался Хейзед.

— У меня не получалось держать ее больше четырех часов, — смущенно проговорил шаман. — Это же не магия в чистом виде, а что-то на духовном уровне. Достались мне от предшественника, только он не успел рассказать, как ими в полной мере пользоваться.

— А как ты стал шаманом? — поинтересовался я, откусывая большой кусок сыра. Мяса, отданного нагу, было жаль, но сыр я любил больше, потому несильно тосковал.

Шаман смутился еще сильнее, словно вопрос был с подвохом и желанием его подловить, а не просто продиктован любопытством.

— Да он меня просто спас после мора. Лет двадцать пять назад треть населения болот вымерла от заразы. Тело покрывали желтые нарывы, и начинался жар. Мало кто выздоравливал сам. Из моих все погибли. А меня шаман взял к себе, не знаю уж почему. Может, почувствовал, что стар, и мне предстоит занять его место. А может, просто жалко меня стало. Выходил и не прогнал. Не учил, правда, почти ничему, но я и сам стал частенько подглядывать, что и как делать. Между сбором дров и чисткой котла. А как лет через пять старый шаман отправился к звездам, так случилось, что я его место и занял.

— Значит, ты самоучка? — с удивлением уточнил Черный.

— Получается, что так.

— А как же собрания шаманов, обмен знаниями? Духовные призрачные наставники? Как все это? — поинтересовался я, припоминая все, что мне было известно об этих делах из легенд и сказок. Я очень плохо себе представлял, как шаман может научиться быть таковым без поддержки или учителя. Пусть даже такого, кто давно умер.*

Но шаман покачал головой, явно сожалея, что вообще завел этот разговор.

— Все сам, — тяжело вздохнул он. — И людей сам лечить учился, и беды от деревни отводить. Не все сразу получалось, но я многое постиг.

— Как тебя только местные не прибили за твои неудачи, — вдруг высказался Ор, закончивший обходить капи. А затем, словно подводя итог этому разговору, добавил, обращаясь уже к нам. — Давайте отдыхать, если мы хотим успеть выйти до полудня.

Ящеролюд был прав, так что, закончив с ранним ужином, мы разбрелись по палаткам, почти тут же отключившись. Нужно было выспаться, потому что ни один из нас не знал, что принесет новый день.

_______________________________________

* вспоминаем аватара Аанга и его предыдущие воплощения.

Еще три дня в дороге, и я вновь почувствовал какой-то зуд под лопатками. Кажется, от влажности там стал проклевываться мох. А между тем болото изменилось. Умом я понимал, что мы все еще в низине, и воды тут столько, что можно неделю вдоль и поперек эти земли обхаживать, а конца так и не найдешь, но глаза разуму не верили. Пропали высокие деревья с извилистыми ветвями лиан, растительность сменила цвет со всех оттенков зеленого на бурый и местами красный. Деревья стали куда более низкими, кривоватыми, словно искореженные ветрами.

— Как-то оно очень быстро все изменилось, — заметил я, ежась от налетевшего порыва ветра. Порывшись в сумке, вытянул снятую было куртку. В этой местности, казалось, погода куда ближе к той, что стояла сейчас в моем родном городке Ларок, тогда как в столице болотного государства вовсю буянило лето. — Уверен, что мы правильно идем?

— Да. Мне кажется, я даже слышу запах дыма, но для уверенности хотелось бы посоветоваться с местными духами. Если те откликнутся, — потянув носом воздух, отозвался шаман. На последнем привале он почему-то вдруг подвязал свои космы, и мы впервые ясно увидели его лицо. Молодое, еще без морщин, оно выглядело куда добрее, чем я себе представлял по первому впечатлению. Казалось, что в теле взрослого мужчины живет ребенок, с удивлением и неверием рассматривающий этот мир.

— Тогда устроим привал? Но здесь как-то сильно ветрено, — заметил Хейзед, кутаясь в свою куртку и кривясь. За последние дни мы не встречали ни одного поселения, и у нас не было ни малейшей возможности побывать дома, не привлекая внимания, и это изрядно раздражало нас обоих.