Защитить. Уберечь. Я сидел за столом, слушал разговоры и понимал, что она не верит. Умом осознает, но не верит, что мы способны противостоять инквизиции. Только нам и не нужно. Втянута в это не вся инквизиция, а только малая часть и у нас очень простая задача: выставить на свет все происходящее.

И было пора уже этим заняться.

— Тошвин вас проводит в подвал к нашим гостям. Я же, если никто не против, присоединюсь через минуту.

Хейзед и инквизиторы отправились вслед за котом, гордо задравшим хвост, я же повернулся к Инг. Что-то в словах Черного было такое, что заставило задуматься. Не заиграться. Тут Хейзед прав. Если дать Инг время привыкнуть к собственному статусу и моему к ней отношению, как бы мы потом не застряли на ненужной ступени. Стоит дать девушке пищу для размышлений.

Тем более, я больше не собирался позволить ей спать в той каморке для слуг. Слишком уж мне понравилось, когда под боком сопит это чудо. Да я из постели себя едва выдрал поутру!

— А я что должна делать? — не подозревая о моих мыслях, тихо и растерянно спросила эта стойкая особа, чуть нервно теребя рукой юбку.

— А ты можешь заниматься своими делами и не волноваться. Люшандр присмотрит за тобой.

А еще, я немного отвлеку твою голову от излишних переживаний. Не стоит тебе задумываться, чем именно мы будем заниматься в подвалах.

Я протянул руку, помогая ей подняться, и стремительно наклонился, целуя Инг в губы.

Легко, едва касаясь, только для того, чтобы обозначить намерение, и совсем не пытаясь ее удерживать, если девушка захочет отстраниться. Но она не стала. Инг так и стояла, словно разом окаменев и широко распахнув глаза. Она смотрела куда-то в стену, но явно не видела ничего вокруг.

Я же усмехнулся. Внутри все пело. В самом сердце словно бы плясали тонкие языки теплого живительного пламени.

Не в силах уйти молча, я чуть склонил голову набок и мягко улыбнулся девушке, не очень уверенный, что она расслышит мои слова.

— В соседней маленькой комнате есть кухонный лифт для посуды. Я только вспомнил, но подумал, тебе с ним будет удобнее.

— Ага, — медленно кивнула Инг и тут же вскинула руки, прижимая их к щекам. Кажется, в ее голове стали роиться вопросы, и с каждым мгновением их становилось все больше, но я не был намерен на все отвечать. Не для того же так старался ее отвлечь, чтобы сейчас успокаивать и возвращать равновесие.

Посмеиваясь про себя, невероятно довольный и полный сил, быстро вышел из столовой, направившись в подвалы. Пора было приступить к не самой приятной, но важной работе.

— Ну и что у вас тут? — Хейзед неплохо ориентировался в моих подвалах, так что я не сильно удивился, когда увидел, что Черный притащил обоих «гостей» в комнату для дознаний, оставшуюся с давних, чуть более темных времен.

Один из нападавших уже был распят на дыбе, все еще спеленутый магией, которую Хейзед не мог снять, а только чуть изменил.

— Тебя ждали, — хмуро отозвался Лотль, разминая длинные пальцы, на которых проступили черные узоры. Лицо следователя тоже стало постепенно меняться.

А я и забыл на какое-то время, что мои новые друзья из инквизиции занимают весьма высокое положение в их иерархии. И наделены немалыми талантами.

— Снять путы? — я тоже размял пальцы. В ответ на силу инквизитора руки тут же принялись зудеть, требуя ответить на возмущение пространства собственным огнем.

— Да, будь добр. И отойдите пока к стене. Слишком сильный от вас, драконов, фон.

Я сделал, как просил инквизитор, и мы с Черным отступили. В этот же момент тот, что висел распятым на дыбе, затараторил.

— Вы же свои. Вы пришли нас спасти? Этот ящер укрывает опасную ведьму, которая избежала праведного суда. Это вам не простая девица. А настоящий бич мироздания, если мы ее не поймаем и не обезвредим…

— Ты бы думал не о ее судьбе, а о собственном благополучии, — голос Вадлера сел, стал глухим и низким. Инквизитор со светлыми, почти прозрачными глазами, стоял рядом с напарником, тоже разминая пальцы. Кажется, они не мешали друг другу совсем, привыкнув работать в паре.

— Вы же свои, — всерьез заволновался пленник и тут же замолчал, не в состоянии шевельнуть или отвести глаза от Лотля.

А сам инквизитор уже не был похож на себя еще минуту назад. Синие глаза вдруг блеснули, а затем потемнели, став равномерно темными, бездонными. Лицо сделалось снежно-белым, и от висков к глазам, по скулам и лбу, потянулись черные линии, словно вздувшиеся вены, заполненные чернилам. Теперь Лотль очень мало напоминал человека.

Тот, кто висел на дыбе, дернулся. Его глаза тоже затянула мгла. Но словно бы силы не хватило, почти мгновенно схлынула, заполнившись другим, темно-красным глубоким цветом. Прошло еще немного времени. И эта глубокая краснота потянулась дальше, к вискам, расплываясь по плечам, рукам и ниже, к самым пальцам.

Вадлер махнул коротким кинжалом, зажатым в руке, и сорвал с пленника и форменную куртку, и рубашку, обнажая торс. Теперь нам стало видно, как алые венозные линии стекаются в спираль на животе, закручиваясь водоворотом.

Стиснув зубы, со свистом дыша через них, я передернул плечами. От чужой силы тело между лопатками покрылось чешуей, зудя и требуя полностью обернуться. Чужеродная мощь подавляла и требовала реагировать, и сдержать инстинкты было не так и просто.

— Это пока мелочи. Когда начнут допрос, совсем дурно будет. Давай вот так попробуем, — я скосил глаза на Хейзеда, у которого на скулах проступили черные чешуйки частичного оборота.

Друг вытянул откуда-то тонкий и длинный клинок густой тьмы и махнул рукой, словно рассекая пространство перед нами. Дышать тут же стало легче.

— Только не отходи, клинок разрезает не такой уж и большой кусок, — буркнул Черный, держа свой меч обеими руками. Я же только кивнул, впившись взглядом в происходящее в другом конце камеры.

Махнув руками, словно стряхивая с них капли воды, Вадлер осторожно и медленно коснулся виска пленника. Наполненные красным глаза закатились, тело изогнулось в спазме, но я не чувствовал, чтобы ему было больно. Это была какая-то совершенно незнакомая мне техника. И всей душой был бы благодарен, чтобы подобное никогда не испытать на себе.

— Кто командует тобой? Кто отдает приказы? — вопросы задавал Лотль.

Слова звучали громко и четко, но губы в ответ не шевелились. Или мы просто не могли услышать ответы? Я не знал, но продолжал наблюдать. Не факт, что в жизни у меня еще когда-нибудь будет возможность понаблюдать за подобным.

— Откуда взялся жезл? Где остальные части плиты? Это дверь?

Я видел, как лоб пленника то хмурится, то наоборот разглаживается. Словно не все вопросы были одинаково сложными.

— Где это место? — веско спросил Лотль и тут же выругался в голос, отступая.

Вадлер сделал так же. Инквизитор отшатнулся от пленника и тяжело провел ладонью по лицу. Тело же, распятое на дыбе, выгнулось, на лице пленника появилась торжествующая улыбка… и он обмяк.

— Спусковой вопрос, — тихо прокомментировал Вадлер, медленно возвращаясь к нормальному виду. Черные рисунки исчезли с лица и пальцев, только кожа все еще оставалась бледной. — Непростой человек их программировал.

— Что ты имеешь виду? — Хейзед опустил свой клинок, и на меня навалилась, словно плита, сила инквизиторов, вновь заставляя дышать через рот.

— Идемте отсюда. Он еще не скоро придет в себя, — предложил Лотль, потирая виски.

Никто не стал с ним спорить, тем более что в помещении явно ощущался избыток магии. Хорошо, что стены были выложены из особого камня, иначе такая сила могла мне и дом порушить.

— Так что не так с этим вопросом? — Хейзед направился прямиком на улицу, намереваясь немного подышать свежим воздухом.

— Когда подобного человека готовят к опасному делу, всегда есть шанс на провал, — пояснил Лотль, зачерпнув горсть свежего подтаявшего снега и протирая лицо. — Тогда некоторые из вопросов могут провоцировать потерю сознания, чтобы шпион не выдал ничего важного. Нам повезло, что первые вопросы были не совсем точными, потому удалось кое-что все же узнать. И, конечно, вряд ли их руководитель, кем бы он ни был, ожидал, что парочка попадет в наши руки.