Заминка вызвана тем, что я не сразу вспоминаю, чем демон занимался на балу. Слишком много ярких событий: Федор Иванович с ректором, Галка, Ира с вампиром…

И Мэй, конечно. Лохматые волосы, улыбка, руки на моих плечах и… да черт бы его побрал! Я даже думать об этом не хочу.

В общем, поди тут упомни, чем занимался демон!

— Ну, вы же были на балу не одни…

В светлых глазах моего собеседника искрится насмешка:

— Не один. Со своей парой, фейри Лайон из рода Боллинамор.

Точно, фейри. Льнущая к демону хрупкая фигурка… а, может, это он прижимает ее к себе? Мы с Зургом, кажется, засмотрелись на их танец — правда, следующие пять минут господин комендант изволил ворчать про общественный порядок и нравственность, и я благополучно пропустила это мимо ушей.

— Желаете узнать, чем мы были заняты после бала? — продолжает ехидничать Доментиан.

Ну уж нет! Пусть это Зург выясняет. Вероятность, что после бала фейри и демон решили разнообразить свои отношения убийством гоблина-библиотекаря, ничтожно мала. Я лучше спрошу, не видел ли Доментиан ничего подозрительного.

— Видел! Рослый, если так можно выразиться, косматый гном с криками носился за призраком, а потом угрюмый стоял в углу и бросал хмурые взгляды на… — демон выразительно изгибает бровь, — вас!

— Полугном, — машинально поправляю я и смущенно отвожу глаза. — А еще… кхм… может, еще что-нибудь подозрительное?… А, вот! Может, вы заметили, неподалеку от вас и фейри стоял молодой грифон… Леон Блэрвик, вроде бы.

— Да, — кивает Доментиан, к моей радости забыв про Мэя. — Очень подозрительный грифон!

Ого, ничего себе! Такая характеристика дорогого стоит.

Или наоборот — как знать, может, демон опять иронизирует. Я вроде и научилась понимать, когда он говорит не всерьез, но сейчас почему-то опять сомневаюсь.

— А можно подробнее? Просто Зург неплохо о нем отзывался…

Вспоминаю слова коменданта. Как же там было?

«Леон Блэрвик это студент второго курса факультета искусств, учится на магической скульптуре. Новенький, перевелся из другой академии. Только пришел, а уже всех студенток очаровал, потому как обаяшка, вежлив, обходителен и вообще настоящий джентльмен». Ну, это если в пересказе.

Вот только демон с такой оценкой категорически не согласен.

— Не слишком умный, трусливый, обидчивый и себе на уме, — скучно перечисляет Доментиан. — Камнегрыз ему очень польстил.

— Я видела, как он вздрогнул при виде Мым… Галгалеи, — решаю все-таки раскрыть карты. — Вот только не знаю, достаточно ли это для того, чтобы заподозрить его в убийстве.

— Как знать, — тонко улыбается демон. — Как я сказал, грифон трус. Обычно к этому еще добавляются непомерные амбиции и злопамятность…

Понятно, Доментиан опять решил напустить туману. Если он и знает что-нибудь про грифона, то говорить об этом не намерен.

Что ж, придется выяснить это самостоятельно.

Для начала решаю поговорить с Аллет. Секретарша должна знать, что это за Леон-то такой и откуда он к нам перевелся.

Прощаюсь с демоном

Возле ректорского кабинета встречаю Федора Ивановича и Мэя. Следователь быстро просматривает какие-то документы, а экзорцист идет рядом и возмущается непонятно чему:

— Ну какая⁈ Ты мне объясни, какая может быть причинно-следственная связь между моей кармой и вторым трупом⁈

Федор Иванович просматривает документы и вполголоса комментирует: про то, что в убийстве Мэй, конечно, не виноват, но то, что такие истории случаются с ним втрое чаще остальных — неоспоримый факт.

— В этом плане вы очень похожи с Мариноч… о, Марина, мы как раз собирались к вам. Очень удачно вы нам попались.

— А что случилось? — уточняю я.

— Мы хотели попрощаться. Я забираю студентов-боевиков на практику, — поясняет Федор, и я тут же вспоминаю про Войнича.

Надеюсь, он ненадолго, а то у Амины, насколько я помню, хватает проблем с оборотнями. Фиктивный брак снизил накал страстей, но что будет, когда Войнич уедет?

Только обдумать это я не успеваю.

— А меня отзывают обратно в СОР, — фыркает Мэй, ероша и без того лохматые волосы. — Флуктуацию теперь изгонять не нужно, она свидетель! Так что я тут уже без надобности.

В голосе экзорциста слышится тень огорчения — уж очень ему хотелось развоплотить Галгалею.

Задумчиво смотрю на мага. С одной стороны, то, что он уезжает, это, конечно, хорошо — потому, что после вчерашних событий общество Мэя меня немного нервирует. А, с другой, кто будет держать в узде Галку? Без экзорциста от ее воплей пол-Академии поседеет!

— Это, конечно, грустно, — осторожно говорю я, оглядываясь на ректорскую дверь.

Мало ли, вдруг Мымре приспичит подслушать.

Но маг понимает меня по-своему:

— Я приеду на Хол Галан, — торопливо говорит он, и почему-то кажется, что он сейчас протянет мне руку, но вместо этого Мэй начинает хрустеть пальцами. — Мы с тобой еще не закончили.

Вот почему это обещание звучит как угроза?

Стоит мне проводить Федора Ивановича и Мэя, как сразу же возникает вопрос: что такое Хол Галан? А то мало ли! Мэй обещал на него приехать, но все, что я помню, так что этот праздник — аналог Нового года. И все! Не интересовалась как-то раньше. Поди знай, может, он вообще отмечается раз в десять лет.

В ответ на мой вопрос Зург сначала фыркает, потому поздравляет меня с долгожданным появлением личной жизни — возмущенно заявляю, что это вообще ничего не значит! — и только после этого рассказывает, что да, это такой специальный зимний праздник, символизирующий начало нового календарного года. И нужен он для того, чтобы не было так мучительно-грустно суровой длинной зимой — собственно, все как у нас.

Зург рассказывает, что для драконов, грифонов и других жителей Камберской империи Новый год называется «Хон Галан» (я почему-то запомнила «Хол Галан»), и отмечают его примерно так, как и у нас: для всех это праздник с обменом подарками, а у студентов еще и каникулы. И по датам сходится — 31 декабря.

Впрочем, декабрь в Академии СУМРАК и без этого ожидается насыщенным.

В первую неделю декабря планируется фестиваль талантов. Факультет искусств проводит выставку картин и живых скульптур, остальные факультеты и кружки презентуют проекты, показывают свою профильную магию, а еще планируется театральная постановка. По словам заранее недовольного всем этим Зурга, в постановке заняты не только театральный кружок, но и художники (рисуют магические декорации), бытовики (делают костюмы актерам) и остальные, кто не успел увернуться.

После фестиваля талантов у студентов плавно начинаются контрольные и экзамены. Хорошо, хоть не у всех сразу, потому что развлечение это не для слабонервных. Сессия и в нашем-то мире была стрессом не только для студентов, но и для преподавателей, а в Кеалмэ это осложняется наличием магических способностей и у студентов, и у преподавателей. На самом деле я не очень хорошо представляю масштаб проблемы, но мрачный Зург уже пророчит полный лазарет студентов и толпу преподавателей с дергающимся глазом.

О том, что в этот раз ситуация может осложниться из-за призрака Галки — которая и при жизни в это время вечно лезла в учебный процесс, чтобы кого-нибудь отчислить! — Зург говорит шепотом и оглядываясь, чтобы не накликать.

И только потом, когда (если) студенты сдадут экзамены, начнется подготовка к Хон Галану! Благо в СУМРАКе его отмечают не все, а только те, кто не разъезжаются по домам.

— Так что ты не особо планируй себе романтику, нам будет некогда, — мрачно обещает Зург, который — спасибо Федору Ивановичу! — воспринимает меня не как уборщицу, а как личную помощницу-на-побегушках.

— Да я-то как раз ничего не планирую, — пожимаю плечами в ответ на суровые комендантские претензии.

Планирует в основном Мэйлин: посмотреть на салют, посетить театр, потом еще куда-то в Ионеле, и все со мной. Стабильно шлет по письму в неделю, зараза, а на мои робкие попытки объяснить в ответном письме, что мне вообще не нужны никакие ухаживания, отвечает, что ему тоже уже лет пятьдесят ничего не нужно. Вот как свел метку истинности, так сразу. Не представляю, как спорить с этим загадочным аргументом, так что решаю согласиться.