Но прокомментировать она не успевает. Войнич смотрит ей в глаза и твердо говорит:

— Согласна ли ты стать моей женой?

— Прям сейчас? Давай сначала зароем Мым…

Она не успевает договорить: Войнич вскакивает и затыкает ей рот поцелуем! Амина делает инстинктивную попытку вырваться, но потом расслабляется в его руках и запускает пальцы в волосы. Целует.

Вот как им так удается-то? Если бы мне потребовалось целовать кого-то при такой толпе народу, я бы умерла прямо там!

— А теперь все отошли на десять шагов назад! — продолжает импровизировать комендант. — Один, три, пять, семь, десять! Отлично! А вы продолжайте!

Толпа в голубом смешается ко входу в Академию, а Войнич тем временем отпускает Амину, снова опускается на одно колено. Все, они вновь притягивают взгляды. Труп Галки забыт.

— Марина!.. — ну вот, Зург отвлек на самом интересном месте.

Хотя тут у нас везде интересно — то шарики летают, то призраки появляются. Интересно, Галка сможет опознать того, кто выкинул ее из окна?

— Марина, сходите к…– он понижает голос до шепота, — к Галгалее, проверьте, как там она, и убедите не поднимать шум. Мы с ректором тут закончим и придем.

Киваю и направляют к гробу. Комендант украдкой вытирает пот со лба, под ручку стаскивает ректора с кафедры и что-то обсуждает с ним полушепотом. Вроде про то, что надо как-то объяснять это внезапное переобувание с похорон на свадьбу, а потом еще прятать призрака. Правда, я не совсем понимаю, зачем. Это что, какой-то позор? Или что?

— Нужно будет вызвать магов, а потом собрать преподавателей и тех, кто стоял в первых рядах, — втолковывает ректору Зург. — Предупредить, чтобы не болтали. Как все, конечно, не вовремя! Шумиха только-только улеглась…

Вон оно что! Комендант просто рассчитывал закопать Галку по-быстрому, чтобы про труп в Академии СУМРАК забыли, а тут такой сюрприз! Ну что сказать, не знаю, удастся ли им скрыть существование призрака. Мне кажется, Галгалею слышали или видели слишком много народу.

— Дорогие друзья! — пищит ректор, собравшись. — Мы приняли решение перенести прощание с Галгалеей на другой день! Вам будет объявлено дополнительно!

— А те, кто устроил тут балаган с пузырями, будут наказаны, — добавляет Зург, чтобы никто не расслаблялся.

После чего начинает скучным голосом читать объявления, вроде того, куда и когда зайти преподавателям, как сдавать форму бюджетникам и так далее. Толпа рассасывается быстрее: студенты направляются в Академию, а почетные гости выдвигаются к ректору, видимо, чтобы выразить беспокойство и недоумение по поводу сорванных похорон, неожиданной помолвки, и, отдельным пунктом, цирка с пузыриками. Ну, там Урлах-тор они с Зургом разберутся.

Бросаю последний взгляд на толпу и подхожу к гробу. Почетный караул из мажоров стоит с такими суровыми лицами, словно Галка превратилась не в призрак, а в зомби, и вот-вот собирается всех перекусать.

Недооценивала я, однако, мажоров. Вроде бы и отпрыски богатых и знатных семей, родились с золотой ложкой во рту, то есть должны быть классическими шалопаями и бездельниками, не приспособленными к жизни. Но нет, собрались и выступили достойно, в отличие от бедолаги ректора. Странно даже, что он отреагировал так бурно, конечно. Очень странно.

И, кажется, я знаю, кому задать этот вопрос.

— Госпожа Галгалея!..

Призрачная Галка немного пришла в себя и занята тем, что пытается согнать покрытую блестками черную кошку с собственного трупа. Тоже покрытого блестками, как в Новый год. Лупит полупрозрачными руками, а толку ноль.

Интересно, а мурлоксы могут вызывать призраков? А Галка у нас ожила (или как это, восстала?) аккурат после того, как кошка запрыгнула к ней в гроб, погнавшись за шариком. Может, это и совпадение, но звучит рабочая версия.

— Госпожа Галгалея!

— Что тебе, убожество? — вздергивает призрачный нос ректорская жена. — Штаны на мои похороны специально надела, чтобы задницей крутить?

Ну вот теперь точно видно, что Галка пришла в себя. И даже понимает, что похороны, собственно, ее! А «убожество» я как-нибудь переживу.

— Ректор и комендант прислали меня, чтобы попросить вас успокоиться и немного подождать, они скоро разгонят толпу и придут, — спокойно говорю я. — Не нужно кричать и не пугать студентов, это может вредно сказаться на имидже Академии.

Мымра, конечно, тут же начинает визжать, что она не истеричка, и можно было сказать ей сразу, а не заставлять студентов глушить звук «куполом тишины».

Я вежливо говорю, что это была вынуждена мера, потому, что на ее похороны собралась вся Академия и куча гостей. Галка, конечно же, решает на них посмотреть, и выглядывает из-за спин почетного караула. Раньше, как я поняла, это ей в голову не пришло, потому, что она была полностью занята собой.

Какое-то время она осматривает постепенно расходящуюся толпу, а потом снова поворачивается ко мне:

— А почему все в голубом⁈ Сговорились, чтобы позлить меня? Нагадить напоследок? А? А?

— Ректор сказал, это ваш любимый цвет, — растерянно говорю я. — Поэтому мы и гроб покрасили в голубой, и всех заставили так одеться, и даже форму перекрасили у бюджетников. Специально, чтобы вам угодить…

— Голубой! Мой! Самый! Ненавистный! Цвет! С детства! — визжит Мымра.

И дальше, и в том же духе, с припевом «да вы все издеваетесь!». Разве что волосы на себе не дерет.

Ну что сказать? Надо как-то аккуратно передать ректору, что это фиаско. А пока деваться некуда, приходится слушать. Еще не хватало, чтобы Мымра додумалась вылезти из гроба и начать предъявлять эти претензии лично вот вообще всем.

Наконец Галгалея выдыхается и снова устремляет на меня пренебрежительный взгляд:

— Кстати, а от чего я умерла?

Занавес.

Я приезжаю в Академию СУМРАК в день похорон Галгалеи, утром. Прохожу в ректорский кабинет. Мы с Урлах-тором знакомы. Так получилось, что в этом мире я занимаюсь не общеуголовными деяниями, как раньше, а экономическими преступлениями, так что гном закономерно настораживается.

— Господин Федор, каким судьбами! Снова проверка? Вы же были у нас недавно!

Был. Полгода назад. Мы провели в СУМРАКе неделю и составили тридцатистраничный доклад с ворохом мелких нарушений. Но сегодня я приехал по личному вопросу.

— Да, есть такая. Марина устроена уборщицей по программе адаптации попаданцев.

Опять уборщица! Сколько можно. У нее высшее техническое образование. Судимость давно погашена, да здесь они и не пересчитываются. Марина могла бы преподавать, работать в библиотеке, помогать в Монстропарке, но она опять моет полы.

— Так получилось. Я сам уже жалею! Взять Марину на должность уборщицы предложила моя покойная супруга, Галгалея. А вы, получается, знали ее еще там, на Земле? Как вы узнали, что она тут?..

Элементарно. Услышал рассказ коллеги про «уборщицу, на которую упал труп» и захотел узнать подробности. Они все совпали, все. Не узнать Марину было невозможно. Я знал, что ей неоткуда взяться в Кеалмэ, но все же решил проверить.

— Думаю, Марина это моя истинная пара, — взволнованно рассказывает ректор. — Она же приехала на элктричке истинности. Прямо ко мне! Галгалея это не то. Хотя бы потому, что я еще жив, а истинный умирает, потеряв пару.

Качаю головой. Я не верю в эту чушь. Призраки и фамильяры в виде говорящих носков — да. Истинные, которые навсегда — нет.

— Все признаки сходятся. Я думаю о ней, она мне снится, я чувствую ее настроение.

При всем уважении, мне тяжело относиться к подобным заявлениям всерьез. Я тоже думаю о Марине и вижу про нее сны. Иногда. Это нормально, когда привыкаешь и начинаешь скучать.

А чтобы понять, что Мариночка чувствует, даже Донцову читать не надо. Хотя я, конечно, пробовал, получил массу незабываемых впечатлений.

Впрочем, если Урлах-тор сможет сделать Марину счастливой, в этом нет ничего плохого. Главное, не мешать ей совать свой нос в каждое подвернувшееся убийство. Пусть играет в сыщика, сколько ей вздумается.