— Привет, милая, — поздоровалась она, срезая цветок.

— Привет. Нужна помощь?

— Конечно! Я и не подозревала, что за последние две недели они так сильно разрослись. Я была слишком сильно сосредоточена на своих попытках взять под контроль клубничную грядку на переднем дворе.

— Всё в порядке. Я просто стараюсь обходить их.

— Я думаю, нам всё же лучше обрезать их. — Она подняла жёлтую петунию, которая, вероятно, была растоптана в один из приходов Джексона.

Я рассмеялась.

— Наверное, ты права.

Я взяла лейку, которой пользовалась каждый день, чтобы поливать цветы, и подошла к крану, чтобы наполнить её. Я быстро полила, затем нашла ещё одни ножницы, чтобы помочь маме.

Нам не потребовалось много времени, чтобы проработать всю лестницу, пока мы снова не смогли увидеть саму лестницу. Когда мы добрались до верха, папа вышел из-за гаража.

На нём были его стандартные брюки цвета хаки, рубашка с короткими рукавами и мокасины. Единственное, что отличало его летнюю одежду от школьной — отсутствие галстука. Он продолжал укладывать свои светло-русые волосы так, как будто собирался на работу. И каждое утро он крахмалил и гладил свои брюки.

— Девочки, вы готовы к ужину? — спросил он.

— Почти, — сказала я ему, завязывая мешок для мусора, который мы наполнили.

По субботам я также ужинала с родителями. Мы начали этот ритуал после того, как я переехала в гараж три года назад, поэтому вместо того, чтобы ходить на свидания или встречаться с друзьями, я проводила субботние вечера с мамой и папой.

Закончив работу, мы с мамой спустились по лестнице, встретив внизу папу.

Мама сняла садовые перчатки и бросила их на ступеньку.

— Я готова.

— Ты пойдёшь в козырьке и сабо на ужин?

Она пожала плечами.

— Это просто пицца в баре.

— В баре? Я думала, мы едем в Калиспелл. — Я не была морально готова пойти в бар на ужин. И не была достаточно прилично одета для этого.

Как правило, летом я носила платья, за исключением джинсов пару раз в неделю в те дни, когда я проводила время на улице, исследуя окрестности с детьми в лагере. Я никогда не ходила на работу, не уложив волосы и не наложив немного макияжа.

Но сегодня я не прилагала никаких усилий. Моё лицо было обнажено, а волосы не были вымыты — или причесаны, если уж на то пошло. Они были просто заплетены в неряшливую косу. На мне были рваные оливково-зелёные шорты и чёрная майка, которая иногда служила пижамой. Были видны бретельки моего желтого лифчика.

— Мы не хотим садиться за руль в нетрезвом состоянии, — сказал папа.

— Я могу быть трезвым водителем.

Он покачал головой.

— Ни за что. Мы празднуем сегодня вечером! Мы так гордимся тобой за всё то, что ты сделала, чтобы найти покупателя для лагеря. Теперь, когда всё в порядке, надеюсь, ещё лет на пятьдесят, мы хотим выпить за хорошо проделанную нашей дочерью работу. Кроме того, мы сто лет не были в баре. Я хочу пиццу.

— Хорошо, — пробормотала я. — Можете дать мне десять минут, чтобы я могла переодеться?

— Ты выглядишь прекрасно. — Мама взяла меня за руку и потащила за собой по подъездной дорожке. — Пойдём. Я умираю с голоду.

— Но…

— Ох, Уилла, — сказал папа, поддерживая её. — Ты выглядишь прекрасно.

И вот так я оказался в баре субботним вечером, когда Джексон направлялся в мою сторону.

Глава 8

Уилла

— Привет, Нейт. Привет, Бетти. Давно не виделись. — Джексон пожал руки обоим моим родителям, затем подошёл и встал позади меня за столом, который мы выбрали в центре бара.

Я пододвинула свой стул ближе к столу, пытаясь увеличить расстояние между Джексоном и собой, но он не позволил.

Он положил обе руки на спинку моего стула, затем наклонился ближе.

— Привет, Уилла.

— Эм… привет. — Я вздрогнула от тепла его груди на моих обнаженных плечах.

Почему он стоял так близко? Мои родители были рядом. Наш стол был одним из четырёх высоких квадратных столов в центре комнаты, и между столами было достаточно места.

Достаточно. Д-О-С-Т-А-Т-О-Ч-Н-О.

Но использовал ли Джексон хоть каплю этого пространства?

Нет. Он продолжал прижиматься к спинке моего стула, будто позади него было лишь пару свободных сантиметров, а не целый метр.

От его близости, мою кожу начали покрывать мурашки. Я снова попыталась пододвинуться вперёд, но мой стул едва сдвинулся с места. Капли пота выступили у меня на висках, и я судорожно втянула воздух.

Древесный, насыщенный аромат Джексона был повсюду. Он пересиливал запах несвежего пива, пиццы и арахиса, и я сделала глубокий вдох, не в силах сопротивляться.

Сексуальный Горячий Лес. Так назывался его одеколон.

— Уилла, ты вся красная.

— Хм? — мой взгляд метнулся к маме, но она уже повернулась к Джексону.

— Принеси ей, пожалуйста, воды со льдом, Джексон.

— Конечно, Бетти. — Вибрация от его голоса ударила мне в шею, заставляя мои щёки разгореться ещё сильнее.

Моё лицо было красным с самой первой секунды пребывания в баре.

В тот момент, когда Джексон увидел, как я захожу в двери за своими родителями, самодовольная улыбка расплылась по его лицу. В его глазах появился этот сексуальный блеск, когда он смотрел, как мы садимся на свои места. Ну, когда он смотрел, как я сажусь на всё место. Затем он длинными, уверенными шагами обогнул бар и направился к нам, заставляя моё сердце забиться в разы быстрее.

И если этого могло быть недостаточно, чтобы наполнить меня волнением, Джексон отказался от своей стандартной клетчатой рубашки. Сегодня на нём были только выцветшие джинсы, ботинки и чёрная футболка, которая плотно облегала его грудь и бицепсы.

Я чувствовала множество движений мышц за своей спиной. Старалась держать свои плечи прямо, как бы ни хотелось поддаться искушению, откинуться назад и погрузиться в тепло, которое излучал Джексон. Я заёрзала на стуле, когда между моих ног затянулся узел.

Это сексуальное напряжение определённо убьёт меня.

Я глубоко вдохнула, блокируя запах Джексона, и сделала всё возможное, чтобы вернуть контроль над своей внутренней температурой.

— Я принесу вам всем воды, — сказал Джексон маме и папе. — Что ещё я могу предложить вам сегодня?

Говоря это, он барабанил пальцами по спинке моего стула, слегка касаясь костяшками моих лопаток.

Мурашки пробежали по моему позвоночнику, заставляя меня выпрямиться ещё сильнее. Я ударилась ребрами о стол, и стойка для приправ покачнулась.

— Извините, — пробормотала я, хватая меню, которое было зажато между бутылкой кетчупа и бутылкой острого соуса.

Сконцентрировав внимание на списке начинок для пиццы, который я выучила наизусть много лет назад, я сделала ещё один вдох. Но из-за излишней близости моего туловища к столу, мне не удалось набрать достаточно воздуха.

Джексон придвинулся ещё ближе, его предплечья покоились на спинке моего стула. Это поспособствовало тому, что опасные костяшки прижались к моей майке, особо не позволяя мне двигаться.

— Сегодня мы празднуем, Джексон, — папа вытащил очки из кармана рубашки, чтобы осмотреть ряд бутылок с ликёром за стойкой. — Так что, думаю, взять мартини с водкой. Экстра драй, без оливок.

— Оооо! — мама приподняла брови, глядя на папу, и промурлыкала, — Чувствуете себя игриво этим вечером, мистер Дун?

— Фу, мам, — простонала я. — Мерзость.

Она хихикнула, затем посмотрела на Джексона и подмигнула.

— Я буду то же самое.

— Отлично, — он усмехнулся и наклонил голову ниже, его дыхание опаляло моё ухо. — А что будешь ты?

Дрожь пробежала по моей спине, а плечи задрожали. Это движение заставило меня потереться о его костяшки. Это было всего лишь лёгкое прикосновение, но жар от его пальцев опалил мою спину.

Я дёрнулась вперёд, заставив стол снова покачнуться, и поморщилась, когда он снова впился в мою грудную клетку.

— Уилла! — мама нахмурилась. — Прекрати это делать.

— Прости. Здесь просто, эм… неудобно.