— Надела, — говорю я.

— Я застегну молнию.

— Хорошо.

— Сидит идеально.

Оно действительно сидит на мне как влитое. Однако я не могу не думать о том, как сильно похожа на одну из тех старомодных кукол, которых вязала моя бабушка. Я бы не надела такое, если бы выходила замуж, но на самом деле я не собираюсь выходить замуж, так что мне все равно, во что они меня оденут, главное, чтобы они вытащили меня отсюда к чертовой матери и вернули в безопасное место.

В тот момент, когда я, неуклюже покачиваясь, выхожу из комнаты, из-за платья мне трудно разглядеть что-либо под ногами, меня ведут обратно по коридору, где я вскоре оказываюсь перед Хаггерти и моим ненастоящим папой.

— Сияющее, — откровенно говорит Хаггерти. — Но я не думаю, что это то, что тебе нужно. А ты как думаешь? — Он обращает свое внимание на меня, сжимая подбородок пальцами.

— Нет, это не то, что нужно. — Я правда собираюсь домой? Это часть плана? Хотела бы я, чтобы кто-нибудь мог мне все сказать или чтобы я могла читать их мысли. Я изучаю суровое лицо Хаггерти в поисках каких-либо подсказок. Я не могу его понять. Я смотрю на выражение лица фальшивого папы в поисках хоть намека на информацию. Ничего.

— Согласен с тобой, Джо, мальчик мой. — Фальшивый папа взмахивает рукой в воздухе, как обычно делают, когда недовольны.

— Ладно, давайте следующее платье. — Я поворачиваюсь к Хаггерти спиной. Я хочу бросить на него взгляд через плечо, попытаться выразить свою признательность за то, что он пригласил этих детективов на помощь, но не делаю этого. Я должна оставаться в образе.

Не облажайся, Миранда.

Рина провожает меня обратно в раздевалку и передает мне свой телефон. На экране появляется дополнительная информация.

Твоя семья в безопасном месте. С ними все в порядке. Мы хорошо о них заботимся. Они знают, что происходит, и хотят, чтобы мы сказали тебе, что они любят тебя, что вы скоро увидитесь и что они в безопасности.

Не плачь. Не плачь.

Я плачу.

— Ох, милая, ты так взволнована, да? — в уголках глаз Рины появляются морщинки. Ее губы приоткрываются.

— Я так взволнована, — всхлипываю я.

— Давай примерим другое платье. Мы подберем тебе подходящее. Давай вытрем эти слезы.

Я вытираю свое счастье тыльной стороной ладони. Моя семья знает. Они в безопасности. Слава богу.

Второе платье, приталенное платье с фасоном русалка, облегает мои формы во всех нужных местах. Оно потрясающее. Я никогда, никогда в жизни не надевала ничего более красивого, и когда я покачиваю бедрами, стеклянные бусинки на лифе переливаются в свете ламп. Вот что я бы надела.

— Ты выглядишь прекрасно, — говорит Рина через мое плечо. — Это и будет то самое платье, да? — Она кладет ладонь мне на плечо. — На этом мы закончили.

Я киваю:

— Хорошо, мамочка, — выдыхаю я через напряженное горло. Она с таким же успехом может быть моей матерью; она пришла мне на помощь, а именно так и поступают матери.

Мы возвращаемся в основную часть магазина.

Подбородок Хаггерти опускается, глаза расширяются, и он качает головой, как мне кажется, с недоверием:

— Ух ты! Да, это потрясающе.

Это часть его представления, или он действительно ошеломлен моим появлением?

— Она ангел, просто ангел, вот моя дочь. — Фальшивый папа оттягивает ворот своей футболки, и его губы расплываются в широкой улыбке. — Это то самое платье. В этом нет никаких сомнений.

— Повернись, — говорит Рина.

Я поворачиваюсь на триста шестьдесят градусов.

— Ей нужна фата, — комментирует Хаггерти.

— Хорошо, — говорю я, чувствуя легкое волнение. Не потому, что я выхожу замуж, а скорее потому, что это первый раз, когда я могу в полной мере насладиться жизнью за пределами квартиры, и все это потому, что я знаю, что с моими родителями все в порядке и у них есть план.

Хаггерти удалось заручиться помощью.

Он пытается вытащить нас отсюда. Я улыбаюсь Хаггерти, выражая свою признательность, и он тут же игриво подмигивает мне в ответ.

Ох, спасибо тебе, Лейн. Огромное спасибо. Думаю, что скоро я правда смогу снова дышать.

Двадцать минут спустя я подхожу к Петунии, которая стоит за прилавком. Я отдаю ей квитанцию с ценой платья, как велела мне мама, и начинаю теребить ноготь большого пальца.

Хаггерти знал, что эти детективы придут сюда. Он должен был подготовить меня к этому. Почему он не предупредил меня заранее и не предложил тренинг о том, как все будет происходить? Он что, мне не доверяет? Почему он не сказал мне об этом раньше?

Мне бросается в глаза вывеска «Бэйтаун Блоссомс». Это наша следующая остановка, и на ней у дверей стоят два устрашающего вида чувака в джинсах и коричневых кожаных куртках. Эти парни здесь ради нас или просто так?

Хаггерти прижимает меня к себе и шепчет мне в волосы, когда мы приближаемся:

— Парни Рэйва.

Мое сердце должно бешено колотиться от этой мысли, но этого не происходит. Я спокойна, зная, что Хаггерти убьет их, если понадобится. Я точно уверена, что это может произойти и средь бела дня, поскольку именно из-за этого я вляпалась в эту историю.

— Скиллит, Эмброуз, давно не виделись. — Хаггерти отходит и встает передо мной. Я замолкаю, когда двое мужчин по очереди обнимают Хаггерти, похлопывая его по спине, что кажется проявлением дружеских чувств, а может, и братства. Я не совсем уверена, в чем разница, если она вообще есть, но я бы очень хотела, чтобы Рина и ненастоящий папа пошли с нами. Почему они ушли от нас сразу после магазина для новобрачных? Что это значит? У меня так много вопросов, а задать их некому. Ну, во всяком случае, не сейчас. Я спрошу Хаггерти позже, как только мы останемся одни.

Я, Хаггерти и два страшных урода в цветочном магазине. Интересно — даже рядом не стояло. Но это то, что происходит.

Мне плевать на цветы. Просто все равно. Мне также не нравились и свадебные платья. Подойдет все, что выберут, но я притворяюсь, что мне интересно, чтобы Хаггерти мог поговорить с мужчинами. Может быть, прикинуть, что из этого выйдет. Выяснит, есть ли сомнения у Рэйва или нет. Я наклоняюсь и осторожно провожу рукой под одной желтой розой. Я подношу ее к носу и нюхаю, затем ставлю обратно в вазу, из которой взяла.

— Здравствуйте.

Я поворачиваюсь в ту сторону, откуда доносится приятный голос, и тут же обнаруживаю, что улыбаюсь стоящей там молодой девушке, которая кажется моложе меня.

— Здравствуйте, — говорю я, любуясь ее длинными светлыми волосами, кольцом в левой ноздре и серьгой, торчащей из нижней губы. Я смотрю на татуировку в виде падающих лепестков на ее правом виске. Это очень мило, но, черт возьми, должно быть было больно.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спрашивает она.

Я отрываю взгляд от ее тату, и наши взгляды встречаются. У нее нежные зеленые глаза. Такая красивая. Она молода и привлекательна… Она нежна, как эти цветочные лепестки.

— Нет, спасибо, — улыбаюсь я.

— Дайте мне знать, если я смогу вам помочь, хорошо?

— Конечно. — Я поворачиваюсь и иду среди множества красочных витрин, пока не добираюсь до задней части магазина, оставляя Хаггерти и двух фриков болтать между собой у входа.

Там есть дверь с сеткой. Я смотрю на парковку через заднюю дверь.

Я бросаю взгляд через плечо. Симпатичная блондинка наблюдает за мной, уже не стоя за прилавком. Она неподвижно стоит в конце прохода.

Это одно из мест, где эти подонки занимаются незаконным бизнесом? Эта девушка работает на них? Она знает, кто они такие? Кто я? Что мы все здесь делаем? Могли ли ее лишить ее привычной жизни и заставить совершать немыслимые поступки? Должна ли я помочь ей?

Я качаю головой и снова перевожу взгляд на сетчатую дверь. Она могла бы оказаться полицейским под прикрытием. Однако, она кажется слишком юной. Возможно, она обычная девушка, работающая в цветочном магазине, и стоит здесь, потому что просто выполняет свою работу.